Литература средних веков и возрождения. Поиск по текстам материалов сайта. Cлово "CHI".

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 4. Размер: 21кб.

Часть текста: единицей».[1] В XII-XIII вв. универсализм проник во все области умственной деятельности: в философию, где одной из основных проблем была как раз проблема универсалий, в искусство, где тоже мыслили общими категориями, создавали монументальные храмы и «бестелесную, нематериальную живопись»[2] византийского образца, и в поэзию. Но в социальной действительности – прежде всего это относится к Италии – политический универсализм сталкивался с муниципальным партикуляризмом. В хрониках, начинавших свое изложение с мифологизированной общечеловеческой истории, фиксировались затем единичные факты, и подчеркивалось значение отдельного горожанина во внутренней политической борьбе. В философии универсалиям противопоставляли конкретные, единичные вещи. В религиозных представлениях вера в высшую универсалию – бога – сочеталась с поклонением статуе местного святого (напоминая о смешении платоновской Идеи с пережитками язычества). Повсюду в Западной Европе средневековая мысль, начиная с XI в., билась над тем, как разрешить эту антиномию универсального и единичного, абстрактного и конкретного, и чем ближе к XIV в., тем больше уделяется внимания конкретным вещам. Это проявляется в усилении эмпиризма у францисканцев Дунса Скотта («Opus oxoniense», I, d. III, q. IV) и особенно Роджера Бэкона с его увлечением экспериментальным познанием («Opus Majus», p. VI, c. 1). Это становится заметным во всей...

Входимость: 4. Размер: 44кб.

Часть текста: stupidement barbare». 12 Nietzsche, Die Goetzendaemmerung. 13 Dante's widerwertige, on abscheuliche Grossheit… 14 Comi. I, III, 5. 15 Exod. III, 5. 16 Inf. I, 7. 17 J. Symonds. Dante, 1891. 18 Purg. XX, 94–96. 19 Purg. XX, 94–96. 20 Inf. I, 10–12. 21 Goethe, Faust, I, Vor dem Tor. 22 Purg. III, 133–135. 23 De Vulg. eloqu. I, VI, 3 — «terris amenlor locus quam Florentìa non existât». 24 V. N. XIX, Canz. I. 25 V. N. XIX. Canz. I.: «color di perle ha». 26 Purg. II, III, 114. 27 V. N. ХХIII. 28 De Vulg. eloqu. II, VI, 5. 29 Leon Bruni, Vita di Dante-Solerti, 103: «Popule mee, quid feci libi?» 30 De Monarch. I, XII, 6. 31 V. N. I. 32 Inf. XXIII, 94. 33 E. del Cerro. Vita di Dante, p. 2. 34 Par. XV, 97. 35 L. Prieur. Dante et l'ordre social (1923). 36 Inf. VI, 61. 37 R. Davìdsohn. Firenze ai tempi di Dante (1920), p. 452. 38 L. Bruni. Vita di Dante (Solerti, p. 98). 39 G. L. Passerini. Vita di Dante (1929), p. 37. 40 Par. XXII, 109 ff. 41 Del Cerro, p. 10. 42 G. Villani. Chron. (Solerti, p. 3). 43 G. Subodori. Vita giovanile di Dante (1906), p. 10. 44...

Входимость: 3. Размер: 4кб.

Часть текста: Обе книги очень личные. Ум распоряжается в них далеко не исключительно. То и дело ему мешает - и помогает - чувство. Все положения очень категоричны. Никаких оговорок. Но категоричность какая-то беспокойная. Не то что автор утверждает с недостаточной уверенностью; формально он все продумал, и все как будто в порядке, ему не хватает бесстрастия, как не хватало раньше, как не будет хватать никогда. Он тащит с собой целый груз неизжитых горестей и недоиспытанных радостей. В нем клокочут тысячи обид. И хотя он знает, что не след в таких книгах давать волю накипевшим настроениям, он не всегда может выдержать: кольнет Альбоино делла Скала, похвалит за щедрость (за щедрость ему хочется хвалить чаще и больше) Галассо Монтефельтро, вдруг кинется очертя голову в критику поэтической школы фра Гвиттоне Ареццо или начнет превозносить друга, единственного живого соратника недавних поэтических турниров, Чино да Пистоя. Личные мотивы так и лезут наружу из-под стройных схоластических силлогизмов. В Дантовой схоластике сколько угодно лирики. В "Новой жизни" у поэта был критерий, который он формулировал словами: chi guarda sottilmente. Мерилом познавательной способности была тонкость. Таков был предмет: любовь к женщине, к женщине из плоти и крови, отнюдь не аллегорической. В "Пире" познавательные критерии иные: chi bene consiodera (кто рассуждает правильно) или: chi bene ratendera (кто правильно поймет). Особенной тонкости не требуется. Нужно понимать: довольно и одного ума. В "Пире" тоже ведь много о любви к "благородной даме". Но если кто не разберется по канцоне "Любовь, что у меня в уме ведет беседу", тому комментарий скажет, что теперь эта дама - аллегорическая, что под ней...

Входимость: 2. Размер: 6кб.

Часть текста: E por[ ]o fut p[re]sentede maximiien. Chi rex eret a cels dis soure pagiens. Il[ ]li enortet dont lei nonq[ue] chielt. Qued elle fuiet lo nom xp[ist]iien. Ellent adunet lo suon element Melz sostendreiet les empedementz. Quelle p[er]desse sa uirginitet. Por[ ]os suret morte a grand honestet. Enz enl fou la getterent com arde tost. Elle colpes n[on] auret por[ ]o nos coist. A[ ]czo nos uoldret concreidre li rex pagiens. Ad une spede li roueret toilir lo chief. La domnizelle celle kose n[on] contredist. Volt lo seule lazsier si ruouet krist. In figure de colomb uolat a ciel. Tuit oram que por[ ]nos degnet preier. Qued auuisset de nos xr[istu]s mercit Post la mort & a[ ]lui nos laist uenir. Par souue clementia. Адаптация на современный французский язык помещена в разделе Тексты произведений на французском языке: Кантилена св. Евлалии: текст — Séquence de sainte Eulalie (Adaptation française). В переводе С. Пинуса двустишья, связанные в подлиннике ассонансами, частично переданы рифмами: Добрая девушка была Евлалия, Прекрасна и телом и душой была. Хотели ее божьи враги победить, Заставить диаволу послужить. Не слушает дева, что враг говорит, Чтоб оставила Бога, что в небе царит. Ни нарядом, ни золотом, ни серебром, Ни угрозой, ни...

Входимость: 2. Размер: 16кб.

Часть текста: статей. Гвидо Кавальканти Библиотека итальянской литературы - 13 век Guido Cavalcanti ~1250-1300 Гвидо Кавальканти GUIDO CAVALCANTI – ГВИДО КАВАЛЬКАНТИ (Флоренция, ~1250 - 1300) Сын Кавальканте де' Кавальканти, которого Данте поместит среди еретиков в Х песне своего «Ада», Гвидо родился не позднее 1259 г., поскольку в 1284 г. он уже участвовал в первый раз в заседаниях Общего Совета флорентийской Коммуны, а эту должность можно было получить только по достижении 25-летнего возраста. Однако возможно, что он родился значительно раньше, примерно около 1250 г., если верно то, что до 1280 г. ему был посвящен «Tractatus de summa felicitate» или «Quaestio de felicitate» Якопо да Пистойя, магистра искусств, то есть профессора факультета искусств, по всей вероятности Болонского университета,- а подобное академическое сочинение наверняка было посвящено близкому другу, а не совсем молодому человеку, которым должен был быть Кавальканти до 1280 г., если бы родился в 1259 г. Принимал активное участие в политической жизни, выступая, как и Данте, (который в «Новой Жизни» называет его первым из своих...

Входимость: 2. Размер: 15кб.

Часть текста: нашей республики (lo stomacho di questa citta), то нужно приложить все старания и пустить в ход все усилия, чтобы результаты получились согласно нашему желанию". Макиавелли едва ли нужно было напоминать, что составляет - говоря словами Лассаля - "вопрос желудка" Magenfrage флорентийской коммуны. Он, конечно, и сам давно додумался до этой нехитрой мысли, иллюстрации которой он видел на каждом шагу. Классовая борьба, которая кипела вокруг него, давно открыла Никколо основную причину социальных противоположностей. Если бы ему была известна современная терминология и если бы он излагал эти вопросы в привычной для нас системе, мы бы нашли в его сочинениях много хорошо знакомых социологических инструкций. Прежде всего Макиавелли отлично знает, что самый могущественный стимул людских действий - интерес. В главе XIX "Principe" говорится: "До тех пор, пока у народа ( universalite degli uomini) не отнимают ни имущества (roba), ни чести, он спокоен". Почти буквально повторяется эта мысль в "Discorsi", в главе о заговорах Ш, 6): "Имущество и честь - две вещи, отнятие которых...

Входимость: 1. Размер: 73кб.

Часть текста: Давая градацию этим трем видам, Г. Н. Поспелов пишет: «Речь, выражающая эмоциональные раздумья, - это медитативная речь. Лирика и представляет собой, прежде всего, словесные медитации поэта, выражающие его внутренний мир» [32, c. 106]. Однако она не является простым выражением переживаний поэта, эмпирически протекающих в его сознании. Иначе она представляла бы собой психологическую фактографию, не имеющую обобщающего значения и не относящуюся к явлениям искусства, а имела бы значение только для поэта и его близких – «стихотворение на случай». «Усиливая характерность своего внутреннего мира, выражая его идейно-эмоциональное осмысление и оценку, поэт приходит к необходимости изменить индивидуальные свойства и черты своих переживаний: устранять одни из них, создавать другие посредством своего творческого воображения» [32, c. 108]. Безымянность изображения лирического субъекта придает воплощенным в нем переживаниям высокую степень обобщенности, гораздо большую по сравнению с переживаниями эпическим персонажей. Медитации могут быть обращены в глубь переживаний поэта – рефлексивные медитации, а могут и к внешнему миру, явлениям бытия. Что касается изобразительно-описательной лирики, то она воспроизводит индивидуальные явления внешнего мира в его «статике» – например, виды природы (пейзажи), быт. Но описательно-изобразительная лирика только тогда сохраняет свое обобщающее, художественное значение и не переходит в фактографию, когда ее образность заключает в себе скрытую, подспудную медитативность, выражаемую в эмоциональной экспрессивности, в кратких эмоциональных высказываниях (сентенциях) поэта. В этом проявляется общий «закон» медитативности лирики, на который указывал Гегель: "Хотя лирическая поэзия и переходит к определенным ситуациям, в пределах которых лирическому субъекту позволено вобрать в свои чувства и...

Входимость: 1. Размер: 95кб.

Часть текста: нашей публики с Шекспиром, буквальный перевод некоторых Шекспировых фраз положительно невозможен, — мы этим никак не хотим сказать, чтоб он был невозможен и на будущее время. Несколько лишних десятилетий, без сомнения, продвинут дело лучше всяких усилий со стороны переводчиков: в этот период времени русский язык обогатится, установится и приобретет большую гибкость. А. В. Дружинин. Вступление к переводу “Кориолана” (1858) [1] 1 Что должен делать переводчик, который приходит после знаменитых и достойных предшественников — и оказывается перед текстом, к которому наша культура упрямо относится с холодностью, наперекор любым стараниям работавших с этим текстом поэтов и прозаиков? О. Мандельштам писал: “Незнакомство русских читателей с итальянскими поэтами (я разумею Данта, Ариоста и Тасса) тем более поразительно, что не кто иной, как Пушкин, воспринял от итальянцев взрывчатость и неожиданность гармонии...”[2] А русская культура все же к Ариосто равнодушна, невзирая ни на гениальные переводческие наметки Пушкина (“Орланд их имена читает...”), ни на им же написанный аналог Ариостовой поэмы русским ладом — “Руслана и Людмилу”. Как ни мудрили переводчики, какие только формы ни изыскивали [3] — совсем недавно Е. М. Солонович сделал классический перевод с воспроизведением строфы и рифмовки, а М. Л. Гаспаров —предельно новаторский, свободным стихом, — и все-таки в России творчество Ариосто любимо и знаемо одними специалистами [4]. Эта дурная привычка началась с...

Входимость: 1. Размер: 27кб.

Часть текста: * * Мы рассмотрели определяющее влияние народно-праздничных форм на ряд существеннейших моментов раблезианского романа – на сцены битв, побоев, развенчаний, на ряд эпизодов, непосредственно проникнутых определенной праздничной тематикой, на образы игр, на пророчества, на гадания. Влияние народно-праздничных карнавальных форм всем этим, конечно, еще далеко не исчерпывается. к другим отражениям этого влияния мы еще обратимся в следующих главах. Здесь же нам необходимо разобрать два вопроса: об основном мировоззренческом смысле народно-праздничных карнавальных форм и об особых функциях этих форм в романе Рабле. В чем же общий мировоззренческий смысл народно-праздничных, карнавальных (в широком смысле) форм? Исходным пунктом при рассмотрении этого вопроса мы возьмем описание римского карнавала; данное Гете. Это замечательное описание стоит обширных исследований. Гете удалось с большою простотою и глубиною уловить и сформулировать почти все самое существенное в этом явлении. Что дело идет здесь о римском карнавале 1788 года, то есть о явлении сравнительно позднем, – в данном случае не имеет значения. Основное мировоззренческое ядро карнавальной системы образов сохранялось и значительно позже. К описанию римского карнавала Гете был подготовлен более, чем кто-либо другой. Интерес и любовь к народно-праздничным формам и к особому типу свойственной этим формам реалистической символики Гете проявлял в течение всей своей жизни. Характерно, что одним из сильнейших впечатлений его ранней юности был праздник избрания и коронации императора «Священной римской империи германской нации», на котором он присутствовал во Франкфурте. Он очень поздно дал описание этого празднества, но то, как он это сделал, и целый ряд других...

Входимость: 1. Размер: 12кб.

Часть текста: Еще бы! Человек побывал в Сирии, в Индии, на Яве и еще бог знает где. Это и был Никколо Конти, купец из Кьоджи. Дантов образ Одиссея, непревзойденное в мировой литературе воплощение пытливого духа, мужества и энергии в поисках за новым миром, засверкал для Поджо всеми гранями в этом странном человеке, заблудившемся среди интригующих и переругивающихся монахов Флорентийского собора. Из рассказов Конти перед насторожившейся, алчной фантазией Поджо встал чудесный мираж, где природа, животные и люди дразнили своей дико вины остью. Бродяжнические инстинкты молодости проснулись с новой силой, и какими неинтересными стали казаться ему вдруг его собственные былые странствования по шаблонным странам старой Европы! Та часть "De varietate fortunae", где рассказана эпопея Конти, пополненная сообщениями двух других путешественников, один из которых посетил Китай, другой - Абиссинию,- оба они зачем-то тоже вертелись около собора, - написаны с непривычным для Поджо подъемом. Недаром когда эти страницы попали через некоторое время в руки Паоло Тосканелли, то рассказ, в котором вылилось лучшее, что было в Поджо, его пытливая любовь к миру, вдохновил вещие предвидения Христофора Колумба. Если интересы Поджо к далекому миру способны были будить в его душе лирические чувства, то интерес к миру близкому вызывал оценки вполне реалистические. Мы видели, что между идеалом человеческого счастья, который проповедовал Поджо, и практическим его осуществлением - целая бездна. Говорится одно. Жизнь устраивается по-другому. То, что говорится, окрашено и в цвета стоицизма, и в цвета аскетизма. То, что делается, пропитано красками эпикурейства. Это противоречие - очень обычное у гуманистов. У большинства из них одна философия - для человечества, другая - для себя. Люди великолепно знают о своем душевном раздвоении. Лучшие из них, которые не хотят, чтобы оно стало видно другим, не пишут....

Поиск по материалам сайтаCлово "CHI"

Поиск по материалам сайта
Cлово "CHI"