Поиск по материалам сайта
Cлово "DIS"
Входимость: 3. Размер: 7кб.
Входимость: 2. Размер: 30кб.
Входимость: 2. Размер: 52кб.
Входимость: 2. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Входимость: 1. Размер: 81кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Входимость: 1. Размер: 150кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 7кб.
Часть текста: реформации С. решительно примкнул к реформационному движению; в 1523 приветствовал М. Лютера в стихотворении «Die Wittenbergisch Nachtigall» (Виттенбергский соловей). В защиту реформации он написал ряд произведений, в том числе сатирические антипапские стихи, к-рые своей резкостью вызвали даже недовольство нюренбергского городского совета. Последний предписал С. «заниматься своим ремеслом — шитьем сапог и воздерживаться впредь от сочинения каких-нибудь книжечек и стихов» Сакс однако продолжал свою творческую деятельность, воздерживаясь все же по возможности от всего слишком резкого и нарушающего общественное «благочиние». В течение долгого времени он возглавлял нюренбергскую школу мейстерзингеров. Лит-ное наследие С. огромно. В 1567 он произвел подсчет всего им написанного (в стихах «Valete») Согласно этому подсчету из-под его пера к указанному времени вышли: 4 275 мейстерзингерских песен, написанных на 275 мелодий, из к-рых 13 явились его оригинальным созданием (см. «Мейстерзанг»), 208 пьес для театра — комедии, трагедии и «масляничные представления» (см. «Фастнахтшпиль»); около 1 700 стихотворений, написанных в форме шпруха (рифмованными двустишиями), — шванки, басни, аллегории и пр.; множество духовных и светских песен, переложения псалмов, семь диалогов в прозе и т. д., всего 6 048 названий. После 1567 написано уже сравнительно немного произведений С. В общей сложности им написано около полмиллиона стихотворных строк. Особенного мастерства он достиг в своих стихотворных шванках, а также в многочисленных «масляничных представлениях», к-рые под его пером превращаются в ярчайшее явление немецкой театральной жизни XVI в. ...
Входимость: 2. Размер: 30кб.
Часть текста: статей Каджазнуни Л.: К вопросу об авторстве пьесы "Два знатных родственника" К ВОПРОСУ ОБ АВТОРСТВЕ ПЬЕСЫ "ДВА ЗНАТНЫХ РОДСТВЕННИКА" Л. Каджазнуни Попытки установить авторство литературного текста при помощи разного рода подсчетов не являются чем-то принципиально новым в лингвистике. Подобные работы появлялись уже в прошлом веке, а в наше время с легкой руки Дж. Э. Юла {Yule G. U. Statistical study of literary vocabulary. Cambridge, 1944.} они получили такое широкое распространение, что исследователям "уже нет нужды извиняться за количественный подход" {Milic L. T. Quantitative approach to the style of J. Swift. The Hague, 1967.}. Нелишне все же заметить, что качественный и количественный подходы не только не исключают, но предполагают друг друга и даже самая формальная процедура исследования всегда сопровождается содержательным анализом полученных цифровых данных, в значительной степени основанным на предварительном знании исследуемого текста. При установлении авторства обычно статистические характеристики...
Входимость: 2. Размер: 52кб.
Часть текста: 74. 3. E. Cassirer, Philosophie der symbolischen Forinen, II. Teil, Berlin, 1925, S. 103 ff.; A. Hallоwell, Culture and Experience, Philadelphia, ]955; B. L. Whоrf. Language, Thought, and Reality, New York, 1956; O. F. Воllnоw, Mensch und Raum, Stuttgart, 1963. 4. M. Granet, La pensee chinoise, Paris, 1934, p. 86, 90, 97, 103. 5. С. Радхакришнан. Индийская философия, т. I, М., 1956, стр. 33, ср. стр. 312, 377. 6. H. Frankfort, The Birth of Civilization in the Near East, London, 1951, p. 20. 7. J.-P. Vernant, Mythe et pensee chez les grecs. Etudes de psychologie historique, Paris, 1965, p. 22 ss., 57, 71 ss., 99 ss. 8. А. Ф. Лосев, История античной эстетики (ранняя классика), М., 1963, стр. 50. 9. Там же, стр. 38, 55. Ср. А. Ф. Лосев, История античной эстетики. Софисты, Сократ, Платон, М., 1969, стр. 598-600, 612-613 и др. 10. В. A. Van Groningen, In the Grip of the Past. Essay on an Aspect of Greek Thought, Leyden, 1953. 11. W. den Boer, Graeco-Roman Historiography in its Relation to Biblical and Modern Thinking. - "History and Theory", vol. VII, № 1, 1968, p. 72. Ср. E. Ch. Welskорf, Gedanken ubor den gesellschaftlichen Fortschritt im Altertum. XIII. Internationaler Kongress der historischen Wissenschaften. Moskau, 1970. 12. М. М. Бахтин, Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса, М., 1965. 13. Н. И. Конрад, Запад и Восток, М., 1966, стр. 79. 14. О. Шпенглер. Закат Европы, т. I, М.- Пг., 1923, стр. 126 след., 170 след. 15. Д. С. Лихачев, Поэтика древнерусской литературы, Л., 1967. 16. J. Le Gоff. La civilisation de l'Occident medieval, Paris, 1965, p. 126, 440. 17. Е. Маle, L'art religieux du XIIIe siecle en France, Paris, 1925 (6, ed.), p. 1-5. Макрокосм и микрокосм 1. О. А. Добиаш-Рождественская. Западные паломничества в средние века. Пг., 1924, стр. 49 ...
Входимость: 2. Размер: 33кб.
Часть текста: Форма героической песни всецело подчинена основной ее установке на демонстрацию героического начала. Внешнее окружение героя, ландшафт, жизненные обстоятельства обозначены скупо, ибо они ничего не определяют, все существенное заключено в самом герое, в его речах и поступках. Не с этой ли установкой связана и «неэпичность» героической песни — в смысле отсутствия в ней неспешного, пространного повествования? Вероятно, и «скачкообразность» изложения в песни, внезапность перехода от одного эпизода к другому, оставляющая лакуны во времени и в пространстве, разрывающая фабулу на отдельные сцены (Gipfeltechnik, как называют немецкие исследователи этот способ изображения одних лишь «вершин», решающих моментов конфликта), вызваны этой же максимальной концентрацией внимания на деяниях и судьбах героев. Отсюда же и насыщенность героических песней речами: в них в наибольшей степени выражен высокий дух героев, и они же служат мощными двигателями конфликта. Тем не менее, хотя структура и способ изображения в эддической песни сосредоточены на герое и его поступках с изъятием всего лишнего, не имеющего прямого...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: историографии следует отнести презрительную фразу, оброненную в начале «Государя» — о внешних украшениях и затеях, которыми иные любят расцвечивать свои сочинения. Следов знакомства с другой гуманистической литературой — поэзией, моралистикой, философией — у Макьявелли очень мало. В античной литературе, которой гуманисты, начиная с Петрарки, поклонялись, Макьявелли ценил тех, кто писал и рассуждал о делах конкретных — историков. Упоминание о поэтах промелькнуло чуть ли не единственный раз в знаменитом письме к Веттори: «... со мной Данте, Петрарка или кто-нибудь из minori, второстепенных поэтов, Тибулл, Овидий и им подобные». То, что Овидий «второстепенен» по сравнению с Петраркой не очевидно даже сейчас, а уж во времена гуманистического обожествления античности и только начинавшего складываться культа «трех венцов» не очевидно вдвойне и втройне. В той муниципальной среде, литературные вкусы которой Макьявелли разделял, Данте, Петраркой и Боккаччо по давней привычке восторгались, но следовать за ними не пробовали. Следовали за более близкими и понятными, к примеру, за флорентийским глашатаем и звонарем Антонио Пуччи, писавшем обо всем, что видел и что прочел. В русле именно этой традиции располагается и поэзия матушки Макьявелли, и поэзия самого Макьявелли, о которой никто бы не вспомнил, не носи она его имени. У этой муниципальной поэзии были свои маленькие классики, тот же Пуччи, Буркьелло, иногда до нее снисходили из своих парнасских кущ великие — Лоренцо Медичи, Полициано. У великих была другая поэзия, и Макьявелли знал о ее существовании — по крайней мере, он читал Ариосто, раз обиделся на него за то, что тот не включил его в список знаменитых современных поэтов. Эта поэзия как раз и шла по пути,...
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Часть текста: «Континент» 2007, №134 http://magazines.russ.ru/continent/2007/134/se16.html Ольга СЕДАКОВА — родилась в 1949 г. в Москве. Окончила филологический факультет МГУ и аспирантуру Института славяноведения. Кандидат филологических наук, поэт, автор многих книг, в том числе собрания сочинений в 2 т. и тома избранного «Путешествие волхвов». Постоянный автор «Континента». Живет в Москве. Ольга СЕДАКОВА Данте: Мудрость Надежды 1 . Qui se’ a noi meridiana face di caritate, e giuso, intra i mortali se’ di speranza fontana vivace 2 . Par. XXXIII, 10–12 Этими словами из последней Песни «Рая», обращенными к Пресв. Богородице (их произносит у Данте св. Бернар Клервосский), мне хочется начать мои сегодняшние — не cлишком долгие, обещаю, — рассуждения о Данте. Образ Богородицы — живого ключа (Живоносного Источника) хорошо знаком Православию; он прямо связан для нас с пасхальными днями (ведь и у Данте,...
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Часть текста: комедия" Данте как мост от средневековых к ренессансным представления м http://www.roman-chuk.narod.ru/1/Dante.htm Введение “Божественная комедия” Данте принесла поэту мировую славу, представляя грандиозный философско-художественный синтез всей средневековой культуры, перекидывая от нее мост к культуре Возрождения. Как справедливо отмечает С. С. Мокульский, “именно как автор “Божественной комедии” Данте является в одно и то же время последним поэтом средних веков и первым поэтом нового времени. Все противоречия идеологии Данте, отраженные в других его произведениях, все многообразные аспекты его творчества как поэта, философа, ученого, публициста слиты здесь в величавое, гармоничное художественное целое” [12, c. 157]. Споры о поэме Данте продолжались во все времена и не прекращены и поныне: от полного неприятия ее (Вольтер, Беттинелли, считавший поэму "неправдоподобным научным трактатом", написанным варварским языком) до критического переосмысления или даже отнесения ее к роду священных книг, смысл которой не может быть до конца понят смертным человеком. В теософских учениях Данте и его поэме отводится роль провидческой литературы. Так, Данил Андрееев так характеризовал ее в “Розе мира”: "Насколько мне известно (возможно, впрочем, что я ошибаюсь), из современных европейских писателей этому (то есть свободным странствиям эфирного тела по слоям восходящих и нисходящих миров) был причастен один только Данте. Создание "Божественной комедии" было его миссией. Но полное раскрытие его духовных органов совершилось только в конце жизни... Он понял многочисленные ошибки, неточности, снижение смысла, излишнюю антропоморфность образов, но для исправления уже не хватало...
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Часть текста: на первый взгляд кажущиеся не связанными между собой. Однако внимательное изучение представлений о пространстве и времени, о праве как всеобъемлющем принципе миропорядка, о труде, богатстве и собственности обнаруживает взаимосвязь этих категорий. Их связь определяется прежде всего тем, что самый мир воспринимался и мыслился людьми средневековья в качестве единства, следовательно, и все части его осознавались не как самостоятельные, но как сколки с этого целого и должны были нести на себе его отпечаток. Все существующее восходит к центральному регулятивному принципу, включается в стройную иерархию и находится в гармоническом отношении с другими элементами космоса. Поскольку регулятивный принцип средневекового мира - бог, мыслимый как высшее благо и совершенство, то мир и все его части получают нравственную окраску. В средневековой “модели мира” нет этически нейтральных сил и вещей: все они соотнесены с космическим конфликтом добра и зла и вовлечены во всемирную историю спасения. Поэтому время и пространство имеют сакральный характер; неотъемлемый признак права - его моральная добротность; труд мыслится либо как наказание за первородный грех, либо как средство спасения души; не менее ясно связано с нравственностью и обладание богатством - оно может таить погибель, но может стать источником добрых дел. Нравственная сущность всех изученных нами категорий средневекового мировосприятия и есть проявление их единства и внутреннего родства. То, что человеку средневековья представлялось единым, находящим завершение в божестве, и на самом деле обладало единством - ибо образовывало нравственный мир людей той эпохи. Именно поэтому правильно понять смысл отдельных миросозерцательных категорий средневековья можно лишь в их единстве. Их следует рассматривать не изолированно, но в виде компонентов целостности, называемой средневековой культурой. От этой целостности каждый из компонентов получает свой высший смысл. Эпоха средних веков - эпоха энциклопедий,...
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Часть текста: "персонажах" в отношении мифов? Ведь персонаж – это то, что обязано своим существованием тому или иному произведению, другими словами – то, что "вторично" по отношению к нему. И наоборот, нельзя же считать персонажем произведения то, что по отношению к нему "первично". Нельзя же, например, считать Наполеона персонажем научной биографии Наполеона, и, очевидно, потому, что Наполеон как историческое лицо "первичен" по отношению к его научной биографии (пример этот, возможно, не совсем удачен, поскольку, как известно, еще полтора века тому назад было высказано предположение, что Наполеон – это миф, а не историческое лицо (31)). Правда, в романе "Война и мир" Наполеон – это один из персонажей. Но Наполеон в романе и Наполеон в его научной биографии – это, очевидно, совершенно разные вещи: в противоположность Наполеону как историческому лицу, Наполеон как персонаж романа – это нечто существующее только в данном романе, т. е. "вторичное" по отношению к данному роману. Вопрос о том, что первично – персонаж мифа или сам миф – это вопрос кардинальный для понимания не только того, что такое миф, но также и того, что такое религия. Ибо в сущности он просто переформулировка вопроса о том, что первично – миф или религия. Среди тех, кто изучал эддические мифы, всегда господствовало представление, что вера в богов, т. е. религия, – это нечто первичное по отношению к мифам и что, следовательно, изучение мифов – это только нечто подсобное по отношению к изучению религии. "Мифы – это рассказы о богах. Кто говорит о мифах, должен говорить и о богах. Отсюда следует, что мифология – это часть науки о религии" (32), – так говорит автор последней из длинного ряда капитальных монографий о...
Входимость: 1. Размер: 81кб.
Часть текста: фон почти всех произведений бретон- ского цикла (в порядке исключения этот фон отсутствует в «Тристане и Изольде» в редакции Тома). Э. Фараль (см.: Фараль, 1913) возводит псевдоисторическую легенду об Артуре и в значительной мере весь «бретонский» колорит к латинскому сочинению Гальфрида Монмаутского «История королей Британии» (1136), в котором изложена лестная для кельтов история Артура на основе скудных упоминаний в более ранних британских хрониках на латинском языке (Гиль-даса, Бэды, Ненния, Гильома Мальмсберийского) и литературных римских образцов, романа об Александре и др. Сочинение Гальфрида было переложено французскими стихами Басом и получило название «Брут» (1155), а «Брут» Васа, в свою очередь, стал источником англосаксонского «Брута» Лайамона (1203); было создано и валлийское переложение. Однако к кельтизирующей латинской традиции трудно свести кельтские элементы рыцарского романа. Сторонники кельтской гипотезы (Шепперле, Браун, Лумис, Фраппье, Маркс, Ньюстед, Ниц и др.) показали, что бретонские романы имеют глубокие корни в устной и письменной литературе кельтов. Сами латинские хроники и некоторые, пусть сохранившиеся в более поздЧ них рукописях, валлийские тексты свидетельствуют о популяр- ности в кельтской среде сказаний об Артуре, содержащих как квазиисторические, так и чисто мифические черты. Вас (у которого впервые появляется мотив Круглого Стола) упоминает о том, что Артур является популярным героем у народных...