Поиск по материалам сайта
Cлово "LEVI"
Входимость: 3. Размер: 76кб.
Входимость: 3. Размер: 34кб.
Входимость: 2. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 83кб.
Входимость: 1. Размер: 85кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 73кб.
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 76кб.
Часть текста: а также работу: R. В. Whe1er, History and Antiquities of Stratford-upon-Avon (Stratford-upon-Avon 1806), и работу Philip Styles, Borough of Stratford-upon-Avon в книге «The Victoria History of the County of Warwick (1904—69), iii. 221—82. В работе A. L. Rowse, William Shakespeare (1963) воскрешаются детали уорикширского окружения. 2. William Harrison, The Description of England, в Raphael Holinshed, The First and Second Volumes of Chronicles (1587), i. 202. 3. John Leland, Itinerary, ed. Lucy Toulmin Smith (1907—10), ii. 48. 4. В процитированной фразе содержится первое упоминание о кирпичных домах в Стратфорде; кирпич использовался лишь для кладки труб дымохода и стал распространенным материалом лишь после Реставрации (Victoria History, iii. 223). 5. Подробное описание церкви св. Троицы (которое показалось мне наиболее ценным) изложено в работе: Harvey Bloom, Shakespeare's Church, otherwise the Collegiate Church of the Holy Trinity of Stratford-upon-Avon (1902); описание технических деталей см. также в: Victoria History,...
Входимость: 3. Размер: 34кб.
Часть текста: ранневизантийской литературы, М., 1977. Агэноэр, 1959: Ch. Haguenauer. Le Genji monogatari. Introduction et traduction du livre I. P., 1959. Адольф, 1960: H. Adolf. Visio pacis. Holy City and Grail. Philadelphia, 1960. Алексидзе, 1965: А. Д. Алексидзе. Византийский роман XII в. Автореф. канд. дис. Тб., 1965. Алексидзе, 1969: As Д. Алексидзе. Византийский роман XII в. «Любовная повесть Никиты Евгениана».— Никита Евгениан. Повесть о Дросилле и Харикле. М., 1969. Алексидзе, 1979: А. Д. Алексидзе. Мир греческого рыцарского романа XIII—XIV вв. Тб., 1979. Алиев, 1960: Г. Ю: Алиев. Легенда о Хосрове и Ширин в литературах народов Востока. М., 1960. Амиран Дареджаниани, пер. Нуцубидзе: Амирани. Пер. Ш. Нуцубидзе. Тб., 1945. Амиран Дареджаниани, пер. Абуладзе: Амиран Дареджаниани. Пер. Б. Абуладзе. Тб., 1965. Антара, пер. Фильштинского и Шидфар: Жизнь и подвиги Антары. Пер. И. Фильштинского и Б. Шидфар. М., 1968. Античный роман, 1969: Античный роман. Под ред. М. В. Грабарь-Пассек. М., 1969. Арбуа дю Жюбенвиль, 1884: H. d'Arbois du...
Входимость: 2. Размер: 34кб.
Часть текста: монографии на русском языке указываются по возможности все, кроме нескольких явно маргинальных, а статьи — как правило, только в тех случаях, когда иных работ нет. Источники текстов на языке оригинала не приводятся в отличие от изданий русских переводов памятников итальянской литературы, отбор среди которых (если он был возможен) производился на основе критериев полноты и академичности. ИСТОРИИ ИТАЛЬЯНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Гаспари А. История итальянской литературы. М., 1895-1897 (т. 1-2). Де Санктис Ф. История итальянской литературы. М., 1963-1964 (т. 1-2). Кардуччи Д. Очерк развития национальной литературы в Италии. Харьков, 1897. Мокульский С. С. Итальянская литература. М. —Л., 1931. Оветт А. Итальянская литература. М., 1922. Пинто М. А. История национальной литературы в Италии. СПб., 1869 (ч. 1). Dotti Ugo. Storia della letteratura italiana. Roma — Bari, 1991. Flora F. Storia della letteratura italiana. Verona, 1957 (v. 1-5). Letteratura italiana. Dir. Asor Rosa A. Torino, 1982-1994 (voll. 1-15). Manuale di letteratura italiana. Storia per generi e problemi. Cur. Brioschi F., Di Girolamo C. Torino, 1993-1994 (v. 1-2). Marchese A. Storia intertestuale della letteratura italiana. Messina — Firenze, 1991 (v. 1-2). Momigliano A. Storia della letteratura italiana. Messina, 1938. Pompeati A. Storia della letteratura italiana. Torino, 1944-1950 (v. 1-4). Russo L. Storia della letteratura italiana. Firenze, 1957. Sapegno N. Compendio di storia della letteratura italiana. Firenze, 1960 (v. 1-3). La scrittura e la storia: Problemi di storiografia letteraria. Cur. Asor Rosa A. Firenze, 1995. Storia della civiltà letteraria italiana. Dir. Barberi-Squarotti G. Torino, 1990-1996 (v. 1-5). Storia della letteratura italiana. Dir. Cecchi E., Sapegno N. Milano, 1965-1969(v. 1-8). Storia della letteratura italiana. Dir. Malato E. Roma, 1995-1998 (v. 1-9). БИБЛИОГРАФИИ Голенищева-Кутузова И. В. История...
Входимость: 1. Размер: 83кб.
Часть текста: Марсилио Фичино и Алессандро Браччи. Поэзией — даже в ее самом широком объеме — интересы Полициано никогда не ограничивались. У современников он пользовался репутацией авторитетного юриста и не без успеха писал о теории литературы, истории медицины, ботанике и даже кулинарии. В медичейской Флоренции такая широта никого особенно не поражала. Она соответствовала духу времени, мерившего себя идеалом альбертовского uomo universale. Подобно всем великим художникам Возрождения, Полициано хорошо понимал новаторскую революционность выдвигавшихся им эстетических концепций. Но и органичность связи их с передовыми идеями предшествовавшего периода осознавалась им достаточно остро. Он любил именовать себя «грамматиком». В этом была некоторая полемичность. В данном случае Полициано спорил не столько с литераторами, сколько с современными ему профессиональными философами. Называя себя «грамматиком», Полициано уточнял характер миропонимания, лежавшего в основе его по-ренессанскому национальной поэзии. Летом 1480 г., после непродолжительной размолвки с Лоренцо Медичи, вынудившей Полициано поселиться в Мантуе, он снова вернулся на родину. До этого Полициано занимал там должность домашнего учителя будущего Льва Х — теперь ему предоставили кафедру греческой и латинской риторики во Флорентийском университете. В масштабах тогдашней культуры это было общественное признание. Лекции Полициано в Студио стали важным событием в истории всего европейского гуманизма. В 1470—1494 гг. Полициано читал во Флоренции курсы о Вергилии, Гесиоде, Феокрите, Овидии, Персии, Ювенале, Светонии, Квинтилиане, Стации. Особое внимание он, как всегда, уделял Гомеру. Последний период жизни Полициано прошел под знаком преподавательской деятельности. В ...
Входимость: 1. Размер: 85кб.
Часть текста: их особенного характера историческая наука всегда претендовала как на свои материалы. Вспомним только употребление, какое из них делали историки, как Ваттенбах, Гизебрехт, Ланглуа [1]. Работа моя, посвященная систематическому изучению и обзору всех изданных памятников и большинства существующих рукописей, привела меня к корпусу текстов, расположенному по определенной тематике. В 1931 г. этот подбор был издан в Париже под титулом «Les poésies goliardiques». Данный этюд извлекает из этих текстов лишь материал историко-социального характера, обходя все, что относится к области чистой литературы. Таким образом, это попытка дать некоторый частичный синтез опубликованных мною ранее текстов, частичный именно потому, что в центре исследования стоит одна категория памятников, другие же тексты привлекаются, лишь поскольку они помогают обработать ее показания. Такая постановка может показаться узкой, но всякому понятно, что в кропотливом, углубленном труде эвристики, критики и первоначальной обработки подлинного материала всегда есть нечто, накладывающее ограничения на широту синтеза. Заранее признавая эти особенности, которые делают этюд односторонним, полагая, что в науке, и в частности в медиевистике, на фоне общего порыва к более широким проблемам подобные этюды нужны и законны, я решаюсь предложить его вниманию читателя. Коллизии, являющиеся предметом настоящего исследования, отразились на судьбах самого памятника, о котором здесь будет идти...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: по еврейской истории" №2(105) Январь 2009 года Нина Елина О «Шуточной» поэзии Данте и проблемах средневековой культуры Средневековая романская культура, возникшая на основе слияния культур разных регионов и народностей, изначально несет в себе глубокую внутреннюю противоречивость, приобретающую форму непримиримых контрастов. Среди них важнейшим оказывается контраст универсального и единичного, характеризующий всю социальную и духовную жизнь зрелого Средневековья. К универсализму в сознании, а следовательно и в культуре, вели не только такие институты, как папство или империя с их притязаниями на всемирную власть, но и «корпоративное устройство Средневековья, для которого человек был скорее представителем своей корпорации, чем самостоятельной единицей».[1] В XII-XIII вв. универсализм проник во все области умственной деятельности: в философию, где одной из основных проблем была как раз проблема универсалий, в искусство, где тоже мыслили общими категориями, создавали монументальные храмы и «бестелесную, нематериальную живопись»[2] византийского образца, и в поэзию. Но в социальной действительности – прежде всего это относится к Италии – политический универсализм сталкивался с муниципальным партикуляризмом. В хрониках, начинавших свое изложение с мифологизированной общечеловеческой истории, фиксировались затем единичные факты, и...
Входимость: 1. Размер: 73кб.
Часть текста: нелепости или такого абсурда, о которых те или иные философы не утверждали бы, что это – истина. Джонатан Свифт Несмотря на то что исследованием мифов занимается целый ряд наук – литературоведение и фольклористика, этнография и антропология, наука о мифах и наука о религии – и что существует обширнейшая литература о мифе, основное в нем остается загадочным. Бесспорно в отношении мифа только одно: миф – это повествование, которое там, где оно возникало и бытовало, принималось за правду, как бы оно ни было неправдоподобно. Почему же, однако, раз то, о чем рассказывалось в этом повествовании, было явно неправдоподобно, оно принималось за правду? На этот вопрос, в сущности основной для понимания того, что такое миф, до сих пор не было найдено сколько-нибудь удовлетворительного ответа. Между тем если неизвестно, почему то, о чем рассказывалось в мифе, принималось за реальные факты, то неизвестно, и почему возникали мифы, что было их предпосылкой в сознании людей и т. д. Но если для тех, среди кого миф возникал и бытовал, то, о чем рассказывалось в нем, было реальностью, если, следовательно, для них персонажи мифа или события, о которых в нем говорилось, были такими же реальными, как существа или события объективной действительности, то тогда существа или события, о которых рассказывалось, не могли, очевидно, "значить" что-то, т. е. быть условными обозначениями, знаками или символами чего-то. Ведь не может, например, существо, воспринимаемое как реально существующее, в то же время восприниматься как существующее только в качестве обозначения, знака или символа чего-то, т. е. как что-то придуманное. Так, не может живой человек быть...
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Часть текста: расцвет этой поэзии завершился. Своеобразие этой поэзии, ее концептуальная и стилистическая новизна не вызывали сомнений ни у современников, ни у потомков. А вот вопрос о статусе новой группы поэтов, т. е. о том, возможно ли говорить в данном случае о школе, связанной единством поэтики, возникал не однажды, вызывая прямо противоположные суждения. Одним из первых теоретиков и исследователей поэзии нового сладостного стиля был ее приверженец и представитель Данте Алигьери. В трактате «О народном красноречии» он отводит этой поэзии почетное место, в числе «сочинителей наиболее сладостных и утонченных стихов» называет Чино да Пистойя и «его друга», т. е. самого себя (X, 4), и отмечает их вклад в преобразование народной речи, которая «из стольких грубых италийских слов, из скольких запутанных оборотов речи, из стольких уродливых говоров, из стольких мужиковатых ударений вышла, мы видим, такой отличной, такой распутанной, такой совершенной и такой изысканно светской, какой являют ее Чино да Пистойя и его друг в своих канцонах» (XVII, 3-4). Данте обязана эта поэзия и своим названием: в шестом круге чистилища среди раскаявшихся чревоугодников Данте встречает луккского поэта Бонаджунту Орбиччани, представителя сицилийско-тосканской традиции и последователя Гвиттоне д'Ареццо, и тот обращается к ему со словами, ставшими впоследствии хрестоматийными: О frate, issa vegg'io, diss'egli, il nodo che '1 Notaro e Guittone e me ritenne di qua dal dolce stil novo ch'i' odo. («И он: «Я вижу, в чем для нас преграда, // Чем я, Гвиттон, Нотарий далеки // От нового пленительного лада»). Здесь же Данте формулирует некоторые важные положения новой поэтики: И я: «Когда любовью я дышу, То я внимателен: ей только надо Мне...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: интерес к искусствам и к наукам. Брат Карло, Гаспаро, был видным итальянским критиком и журналистом XVIII в. Г. рано вступил в число членов Академии Granelleschi, которая поставила себе целью восстановить классическую чистоту итальянского яз. В 1757 он напечатал памфлет "La Tartana degl' Influssi", направленный против комедий Гольдони и аббата Кьяри. Г. считал комедии Гольдони, больше десяти лет пользовавшиеся неизменным успехом, никуда негодными. Он находил в них бедность интриги, грубое копирование природы, а не изящное подражание ей, и упрекал Гольдони в том, что он слишком резко порывает с величайшим достижением итальянского театра, комедией масок (см.). Г. поставил себе задачею вернуть театр к принципам отвергнутой Гольдони "комедии масок". И он достиг своей цели главным образом введением элемента фантастики. Пьесы, которые заставляли венецианскую публику, в особенности социальные низы - лавочников, разносчиков, гондольеров, рыбаков - ломиться в театр, были полны изображением связи реального мира с фантастическим. В 1761 была представлена первая его "фиаба" (la fiaba - пьеса-сказка) "Любовь к трем апельсинам". В последующие четыре года Г. дал еще 9 "фиаб" ("Ворон", "Король-олень", "Женщина-змея", "Зеленая птичка", "Зобеида", "Турандот", "Счастливые нищие", "Синее чудовище", "Зеим - король джинов"). И в течение 25 лет венецианцы были во власти фантазий Г. Но затем отношение к нему изменилось как на родине, так и повсюду. Пьесы Гольдони, которые не собирали публики, когда Г. ставил свои "фиабы", после не сходили и до сих пор не сходят со сцены, интерес же к Г. возрождается лишь теперь, только благодаря театральным экспериментам в России ["Любовь к трем апельсинам" (Мейерхольда), "Женщина-змея" (Мчеделова), "Турандот" (Вахтангова)] и операм Казеллы и Прокофьева. Успех Г. был успехом чисто венецианским, в то время как успех Гольдони был успехом общеитальянским. Гольдони удовлетворял запросам театрального зрелища,...