Поиск по материалам сайта
Cлово "LUDOVICO"
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Входимость: 2. Размер: 8кб.
Входимость: 2. Размер: 74кб.
Входимость: 2. Размер: 95кб.
Входимость: 1. Размер: 118кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Часть текста: д'Эсте в Ферраре, командовал в Реджо военным гарнизоном. Мать, Дария Малагуцци Валери, происходила из знати Реджо. Семья жила затем в Ровиго и в Реджо, пока в 1484 г. не переехала окончательно в Феррару, где отец занимал впоследствии различные административные должности. Тем временем Лудовико обучался грамматике, а с 1489 по 1494 гг., по воле отца и без всякого собственного желания изучал юриспруденцию в университете Феррары, получив звание “iurisperitus”. Одновременно он участвовал и в придворной жизни герцога Эрколе I, и в 1493 г. даже был даже в числе труппы актеров, организованной герцогом для постановки придворных спектаклей. Оставив затем занятия юриспруденцией, Ариосто занялся серьезным изучением литературы и латыни, и в последние годы столетия начал писать на латыни поэтические произведения. Его интересы в области литературы находили много точек соприкосновения с общей культурной ситуацией в Ферраре: здесь велась оживленная театральная жизнь, неплохо преподавалась философия в университете, распространялись произведения Платона и “необычных античных авторов (в частности, Лучано), была создана поэма Боярдо “Влюбленный Орландо”, лирика на латыни и на volgare; благодаря стараниям Пьетро Бембо (который жил в городе с 1497 по 1499 и с 1502 по 1505 гг. и с которым у Ариосто установились прочные дружеские отношения), возрождается культ Петрарки. Общая культурная атмосфера повлияла на выбор молодого поэта: он решил посвятить себя поэзии на volgare, прежде всего лирической. В 1497 г. Ариосто вошел в число придворных, содержавшихся...
Входимость: 2. Размер: 8кб.
Часть текста: Лукания, 1516 – 1545) Итальянская поэтесса. Была третьим ребенком из восьмерых детей провин-циального помещика-землевладельца. Вместе с братом-близнецом Шипионе получила начальное образование под руководством отца и домашнего учителя. Уже в юные годы открыла в себе склонность к литературе и в полной мере восприняла основные черты петраркистской лирики, распространившейся по всей Италии, и своими стихотворениями внесла в нее ноты печали и тяжелых раздумий, которые и придали своеобразие ее творчеству. Ее «Канцоньере» отразил драматизм личных переживаний, несчастливую судьбу, которая завершится трагически. Началом невзгод и несчастий стало вынужденное бегство во Францию отца, осужденного на изгнание испанцами, победившими французов в ходе многолетних войн и завладевшими югом Италии, поскольку отец участвовал в боевых действиях на стороне французской армии. В 1523 г. Неаполитанское королевство, за которое сражались французский король Франциск I и король Испании Карл V, в очередной раз было занято французами под командованием маршала Лотрека, и Джован Микеле Морра, чтобы взять верх над своим соседом и соперником Ферранте, князем...
Входимость: 2. Размер: 74кб.
Часть текста: Лодовико Ариосто был принят культурой итальянского Возрождения как безусловная данность, как нечто единокровное и единосущное. Таким он и остался в памяти поколений — произведением, в котором словесность Высокого Ренессанса вышла на художественный уровень, сопоставимый с уровнем живописи, ваяния, зодчества. Столь высокая эстетическая квалификация оправдана поэтическим мастерством Ариосто. но не им одним. Одного мастерства было бы мало. Место в едином ряду с полотнами Рафаэля поэме Ариосто обеспечивает особый и неповторимый склад его поэзии, где свободно и органично сливаются деятельная энергия и созерцательность, телесность и духовность, почти детская наивность и зрелый интеллектуализм. Секрет этого абсолютно целокупного поэтического мира, где поэзия предстает словно в своей вечной, неизменно равной себе сущности, много раз пытались разгадать. Решения предлагались разные, но суть оставалась одна: гармония, возведенная в принцип мироотношения. Понятно, что действительность, в том числе итальянская действительность первой трети XVI в., с трудом поддается последовательно гармонизирующему истолкованию. Чтобы такое истолкование состоялось и чтобы оно на деле сомкнулось с действительностью, проникнув до ее глубинной гармоничности, нужны условия уникальные. Причем уникальность требуется и от склада личности поэта, и от склада культуры, в которую он погружен. Ариосто, каким мы его знаем по письмам, деловым бумагам, отзывам современников и, конечно, главным образом по его поэме, был человеком, доминирующей чертой характера которого являлось приветливо ровное восприятие жизни. При таком восприятии, разумеется, многое теряется, от многого приходится волей-неволей отводить глаза, но зато можно быть...
Входимость: 2. Размер: 95кб.
Часть текста: стараниям работавших с этим текстом поэтов и прозаиков? О. Мандельштам писал: “Незнакомство русских читателей с итальянскими поэтами (я разумею Данта, Ариоста и Тасса) тем более поразительно, что не кто иной, как Пушкин, воспринял от итальянцев взрывчатость и неожиданность гармонии...”[2] А русская культура все же к Ариосто равнодушна, невзирая ни на гениальные переводческие наметки Пушкина (“Орланд их имена читает...”), ни на им же написанный аналог Ариостовой поэмы русским ладом — “Руслана и Людмилу”. Как ни мудрили переводчики, какие только формы ни изыскивали [3] — совсем недавно Е. М. Солонович сделал классический перевод с воспроизведением строфы и рифмовки, а М. Л. Гаспаров —предельно новаторский, свободным стихом, — и все-таки в России творчество Ариосто любимо и знаемо одними специалистами [4]. Эта дурная привычка началась с кислой рецензии Н. М. Карамзина на выход первого, прозаического, выполненного С. Молчановым в конце XVIII в., перевода поэмы: Не будем сравнивать Ариоста ни с Гомером, ни с Вергилием, ниже с Тассом. Довольно, что он нравится в праздные, спокойные часы — нравится, несмотря на безобразность и нелепость некоторых вымыслов (которые заставили кардинала Эстского, его покровителя, спросить у него: “Где набрал ты столько вздору, господин Людовик?” — “Dove diavolo, messer Ludovico, avete pigliato tante coglionerie?”). После прекраснейших фигур выходят у него на сцену престранные карикатуры; после печального явления следует смешное; то видим нежную Олимпию, оставленную неверным супругом на пустом острову, сидящую на утесе и неподвижно смотрящую на волны, — то храброго Роланда, который лезет с канатами в рот к морскому чудовищу, утверждает там якорь и потом, бросясь опять в воду и выплыв на берег, вытаскивает туда и огромного неприятеля своего. Ариост презирал правдоподобие в вымыслах, презирал единство действия; но за всем тем занимает и...
Входимость: 1. Размер: 118кб.
Часть текста: 1923; Sidgwick F. The sources and analogues of "A midsummernight's dream". New York: Chatto and Windus, Duffield and Cь., 1908; Lucy M. Shakespeare and the supernatural. Liverpool: Shakespeare Press, Jaggard and Cь., 1906; Clark C. Shakespeare and the supernatural. London: Williams and Norgate, 1931; Mendl R. W. S. Revelation in Shakespeare. London: Calder, 1964; Степанова Е. И. Английская народная песня и баллада как источники шекспировского творчества. - Науч. докл. высш. школы. Филол. науки, 1968, э 3, с. 34-46; Thiselton-Dyer T. F. Folklore of Shakespeare. New York: Dover, 1966; Мещанская О. Л. Народная лирика Англии средних веков и ее отзвуки в творчестве Шекспира. - В кн.: Литературные связи и традиции. М., 1974, вып. 4, с. 151-153.}. Но подавляющее большинство исследователей ограничивались тем, что указывали, в каких пьесах они встречаются и каково их происхождение. Художественная функция, роль этих элементов в структуре отдельных произведений исследованы гораздо меньше {См.: Степанова Е. И. О драматургической функции английской народной песни и баллады в творчестве Шекспира. - Вестник МГУ. Сер. 10, Филология, 1971, э 2, с. 55-65.}. Проблема же их связи с общим характером английской культуры средневековья и Возрождения, насколько нам известно, не разрабатывалась. В нашей статье мы...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: Джироламо Казио Girolamo Casio (1464 - 1533) Джованни Больтраффио, Портрет Джироламо Казио Повествуя о жизнях наших знаменитых болонцев, мы не раз упомянули поэтические Эпитафии и похвалы Джироламо да Казио. Теперь же приведем несколько фактов из его жизни, дабы познакомиться с этим любимцем Фортуны, этим горцем, разбогатевшим благодаря тщеславию и быстрому уму. Отцом его был Маркьоне Пандольфи (Marchione Pandolci) из Казио – горного Замка в нашей Провинции Болоньи. У Джироламо было три брата: Антонио, Франческо и Пьетро, родившиеся от первой жены Маркьоне; сам же он родился от второй. И поскольку отец, работавший в полях, призвал к своему мастерству и старших сыновей, он смог позволить младшему посвятить себя литературе, как было принято там, в горах, в те времена, когда не было общественных школ в замках и на большей территории болонской Провинции. Став юношей, прибыл Джироламо в наш город, где предался занятиям торговлей и ювелирным делом, в котором, по его словам, было у него великое везение. Visse il Casio Mercante Gioielliero, E con Apol ebbe sua mente unita; A Terra Santa ando: scrisse la vita Di Cristo: or qui e poeta e cavaliero. (Жил Казио, Торговец и Ювелир, И с Аполлоном была связана душа его; В Святую Землю отправился он: написал жизнь Христа. Теперь же он здесь: поэт и рыцарь.) Была у него жена и от нее трое детей: две дочери, умершие во младенчестве, и сын по имени Якопо, коему он оставил многие свои богатства. В эпоху литературы столь элегантной сочинял Джироламо плохо, но, будучи человеком красивым, и с характером открытым и прямым, умом быстрым и храбростью недюжинной, отправил он вирши свои синьорам Медичи из Флоренции, и часто они нравились – не столько прекрасными замыслами, сколько духом храбрости. Достаточно примера поэтишки Барабалло (Baraballo), столь милого Льву ...