Поиск по материалам сайта
Cлово "VAR"

Часть текста: при первой встрече, вопрос о новостях, приказ сыну или слуге обслужить гостей или выполнить поручение, приветствия, клятвы и перебранки (последние составляют специфический жанровый элемент, занимающий в "Эдде" большое место) и т. п. 1) Вопросы об имени и ответы (Hver er, hvat er - см. Приложение). В ряде песен вопрос об имени-отчестве является зачином. В эддической поэзии эти формулы встречаются и в гномико-дидактических, и в протодраматических, и в эпических песнях. Аналогичные вопросы и соответствующие ответы у других народов часто встречаются именно в собственно эпическом творчестве. Не говоря уже о "Песне о Хильдебранде", они широко представлены в русских былинах, в эпосе тюркских народов и др. 2) Приказ сыну или слуге: Ristu nú, Scirnir (Skm 1) upp, ristu þacrádr þroell minn inn bezti (Vkv 39). Встань, Такрад, слуга мой лучший! Ristu, þá, Viðarr (Ls 10). 3) Вопрос о новостях: Hefir þú erindi sem erfiði? (Þrk 10). Получил ты известия, стоящие труда? Höfom erfiði ос ecci ørindi (HHv 5) Старание, и нет известий. Ср. с другой формой: Hvat kantu segia nyra spialli ór Noregi. Что ты можешь сказать, новые сведения из Норвегии. Эта форма, вероятно, возникла по контрасту со ссылкой на древние известия (знания). þát mantu, fylkir, fornra spialla (HH I 36). Позабыл ты, князь, древние сказания. Ср.: forn spiöll fira (Vsp 1). древние сказания о людях. Ср. еще: Hvat er froegst á foldo éða hvat er hléz Húnalanz? (Od 4). 4) В гномических песнях встречаются повторяющиеся помногу раз обращения, предшествующие очередному вопросу (при соревновании в мудрости или выспрашивании провидицы и т. п. Ср. в пушкинской "Песне о Вещем Олеге": "Скажи...

2. Мелетинский Е.М.: Эдда и ранние формы эпоса. II. Мифологические песни "Эдды" и ранние формы эпоса. Часть 8

Входимость: 7. Размер: 58кб.

Часть текста: формы эпоса II. Мифологические песни "Эдды" и ранние формы эпоса. Часть 8 8 Из нашего анализа нельзя делать вывод о датировке конкретных редакций двух песен из Codex Regius, хотя отнесение даже этих редакций к концу XII и началу XIII в. не кажется нам достаточно обоснованным. Мы пытаемся не датировать эти стихотворения как таковые, а только установить архаичность их структуры, основных элементов сюжета и жанра. В применении к определенным текстуально зафиксированным стихотворениям это означает лишь их связь с непрерывной традицией, имеющей весьма древние истоки. С точки зрения интересующей нас проблемы (ранние формы эпоса в эддической поэзии) песни о приключениях асов в стране великанов, естественно, стали исходным пунктом нашего анализа. Однако мы не можем полностью пройти и мимо тех эддических мифологических песен, в которых более слабая связь с фольклорной архаикой компенсируется оригинальными поэтическими завоеваниями. Это прежде всего относится к "Прорицанию вёльвы" – вершине эддической поэзии. Основной фонд мифов в этой поэме примерно тот же, что и в гномических стихотворениях. Очень большой удельный вес занимает эсхатологическая мифология. Однако имеются и некоторые различия, заслуживающие внимания. Хотя и "Прорицание" содержит своего рода систематическое изложение мифов, но цель этой систематизации – явно не ученая, а чисто поэтическая. Основным элементом гномических песен является тула – мифологический или генеалогический перечень. Главная их цель – сохранение имен богов и духов и других мифологических сведений, имевших, вероятно, – во всяком случае на более раннем этапе, – сакральный...

3. Мелетинский Е.М.: Эдда и ранние формы эпоса. Повторы

Входимость: 6. Размер: 55кб.

Часть текста: длинных и полустроф - хельмингов), которые иногда играют существенную роль в упорядочении общей композиции поэмы. Такие повторы особенно характерны для так называемых "мифологических песен". Начнем с народной дидактики, заполняющей значительную часть "Речей Высокого". В нравоучительных строфах "Речей Высокого" во многих случаях рядом оказываются строфы, имеющие идентичное начало, например: Háv 3 начинается кратким стихом Eldz er þorf огонь нужен Háv 4 начинается кратким стихом Vatz er þorf вода нужна Háv 5 начинается кратким стихом Vitz er þorf ум нужен (Другие примеры см. в приложении Iа) В приведенных случаях наличие повторений объясняется популярностью ряда поговорок, которые стали составной частью различных более распространенных дидактических изречений. Изречения эти, в сущности, соотносятся как фольклорные варианты, что только подтверждает их происхождение из недр устного народного творчества. При циклизации этих изречений, возможно ...

4. Мелетинский Е.М.: Эдда и ранние формы эпоса. Приложение

Входимость: 6. Размер: 51кб.

Часть текста: дидактических строфах "Речей высокого". Háv 8 и 9 начинается почти теми же словами Hinn (sá) er saell Háv 10-11 начинаются стихом: Byrði betri berrat madr brauto at, eim sé manvit mikit Háv 24 и 25 начинаются стихом: ósnotr maðr hyggr sér alla vera viðhlaeiendr vini Háv 36 и 37 начинаются стихом: Bú er betra, þótt litit sé, halr er heima hverr Háv 42 и 43. Vin sinom scal maðr vinr vera Háv 54, 55, 56: Medalsnotr scyli manna hverr, aeva til snotr sé Háv 58 и 59 начинаются тем же кратким стихом: ár scal risa б) Инициальные повторы в гномических строфах. Каждая строфа начинается одинаково, словами þat kann ec it (числительное), в Háv 148-162. В дидактических строфах в "Речах Сигрдривы" также ряд строф начинается одними и теми же словами и сопровождается перечислением: þat raeð ec þer it (fyrsta, annat... ellipta) (Sd 22, 23, 24, 26, 28, 29, 31, 33, 35, 37). runar þú scalt Kunna (nema, gorva)... ef þú vill hafa (vera, sia) a rista? (Sd 6, 7, 9, 11, 13) Segðu mér Gagnraðr allz þú a golfi vill þins um freista frama? (Vm 11, 13, 15, 17) Затем вопросы задает Один. Семь раз он начинает вопрос с определенной формулы: Segðu mér iþ eina (anna… и т. д.) ef þitoeði dugir " "...

5. Мелетинский Е.М.: Эдда и ранние формы эпоса. II. Мифологические песни "Эдды" и ранние формы эпоса. Часть 1

Входимость: 4. Размер: 52кб.

Часть текста: ведами и персидской "Авестой". Возникает вопрос: можно ли рассматривать эти песни как своего рода мифологический эпос? Большинство из них не имеет повествовательного характера. Это – монологи и диалоги, либо систематически излагающие древние мифические представления, моральные нравоучения, либо представляющие собой полукомические традиционные "перебранки" богов (не получивший в древнескандинавской поэзии дальнейшего развития зародыш комедии!). Весь этот материал мог бы составить известный фон, своего рода периферию мифологического эпоса (как, например, заговоры в "Калевале"), если бы существовало определенное "ядро" в виде собственно эпических песен, в которых отдельные мифические сюжеты развернуты в эпический рассказ, а боги являются героями такого рассказа. В этом случае включение в единый цикл народной дидактики, перечней заклинаний, списков мифологических и генеалогических имен и понятий, ритуальных перебранок и другое подчеркивало бы естественный для мифологического эпоса идеологический и поэтический синкретизм. Строго говоря, в Codex Regius имеются только две песни, в которых "речи" подчинены повествованию, размер строго "эпический" (форнюрдислаг) и сама песня представляет развернутый рассказ о деянии божественного героя, в обоих случаях Тора. "Песня о Трюме" рассказывает о том, как Тор вернул себе (при помощи Локи) молот Мьёльнир – боевое оружие, похищенное и спрятанное великаном Трюмом. Тор согласен вернуть молот только в обмен на богиню Фрейго. Тогда, по инициативе Локи, Тор отправляется в страну великанов в одежде богини Фрейи, а Локи – под видом ее служанки. Трюм удивляется проявленному "невестой" обжорству и ее злобному взгляду, но Локи уверяет его, что это все проявление...

6. Гуревич Е.А., Матюшина И.Г. Поэзия скальдов. Глава 1. Мед поэзии. Пункт 4

Входимость: 4. Размер: 46кб.

Часть текста: и затем произносит вису о том, как он одолел Атли, "дав братьям коренных зубов (= передним зубам) уничтожить" (jaxlbróður létk еуðа В I 50, 33) своего врага (гл. LXV). В отличие от Эгиля и его родичей, в облике и поведении которых немало экстраординарных, "сверхчеловеческих" черт, другие скальды как будто бы описываются в более реалистических тонах. Между тем, и внешностью, и свойствами характера, и даже отдельными деталями своих родословных они во многом напоминают представителей "поэтической ветви" рода Эгиля (82). О Гуннлауге, например, говорится, что он "рано возмужал, был высок ростом и силен, имел светло-каштановые волосы" (ljósjarpr: или светло-рыжие; ср. рыжеволосого силача Греттира), "которые ему шли, черные глаза и несколько уродливый нос (nokkut nefljótr), был хорош собой, тонок в поясе, широк в плечах, строен, очень заносчив, смолоду честолюбив и во всем неуступчив и суров. Он был хороший скальд, любил сочинять хулительные стихи (níðskár) и был поэтому прозван Гуннлаугом Змеиным Языком (ormst un ga)" (83). Как и у Эгиля, у Гуннлауга был старший брат, Хермунд, пользовавшийся всеобщей любовью и "больше похожий на предводителя" –...

7. Гуревич Е.А., Матюшина И.Г. Поэзия скальдов. Глава 3. Любовная поэзия: мансёнг. Пункт 2

Входимость: 3. Размер: 43кб.

Часть текста: сочинений Торда – "Висы о Дневном Луче" (Daggeislavísur: Daggeisla – прозвище жены Бьёрна Тордис) и Бьёр-на – "Висы о Светоче Острова" (Eykyndilsvísur, Eykyndil – прозвище возлюбленной Бьёрна Оддню) заставляют думать, что это могли быть не отдельные висы (lausavísur), асвязные циклы строф, не объединенных стевом. Самое приблизительное представление об их содержании можно получить, сопоставив их с уже упоминавшейся песнью, название которой построено по идентичной модели – "Висы о Чернобровой" (Kolbrúnarvísur) Тормода Скальда Чернобровой, означенной в "Саге о побратимах" как lófkvæði – "хвалебная песнь". Вероятное отсутствие хулы, следующее из такого обозначения (ср. также "lóf" – хвала, как называет мансёнг Оттара Черного Астрид), позволяет считать, что оскорбительность этих сочинений заключалась в самом факте их направленности на определенную женщину и ожидавшейся от них действенности. Предположения, подсказанные прозаическими контекстами, применимы к единственному дошедшему до нас циклу стихов, сохранившемуся в "Саге о Кормаке". Первые десять вис Кормака о Стейнгерд могли бы быть названы по образцу предшествующих "Висами о Стейнгерд" (Steingerðarvísur): Nú varðk mér í mínu, (menreið) jötuns leiði, (réttumk risti) snótar ramma óst fyr skömmu; þeir munu fœtr at fári fald-Gerðar mér verða, (allsekkiveitk ella) optarr an nú (svarra). (B I 70, 1) "Сейчас возникла сильная любовь в моем ветре жены ётуна (= духе), ноги носительницы ожерелья (= женщины) только что показались из-за порога. Эти ноги Герд повязки (= Стейнгерд) я думаю, будут чаще, чем теперь, причинять ...

8. Гуревич Е.А., Матюшина И.Г. Поэзия скальдов. Часть пятая. Поэтика рим.

Входимость: 3. Размер: 72кб.

Часть текста: процессе становления нового жанра элементы разрушенной скальдической формы. Заключение книги о поэзии скальдов разделом о римах нуждается в обосновании, так как утверждение связи этого жанра со скальдическим стихом отнюдь не общепринято. Несмотря на то что изучение рим до сих пор находится на периферии филологических исследований (затрудненных отсутствием полного издания текстов), проблема их происхождения неизменно вызывает интерес скандинавистов. Решение этого вопроса далеко от однозначного. В историях скандинавской литературы (1) господствует мнение, что прообразом рим послужила латинская гимнография. В прошлом веке было принято возводить римы к рунхенту (2). Согласно наиболее широко распространенной и подробно обоснованной теории, римы рассматриваются как исландский вариант средневековой баллады3. Высказывалось предположение, что римы генетически восходят к среднеанглийским стихотворным романам, с которыми они связаны таким промежуточным звеном, как баллады (4). Генезис рим объясняли также синергизмом двух жанров - баллад и "танцев" (danzar, dazleikar) (5). В последнее время эти взгляды подверглись пересмотру: согласно одной из недавних гипотез, римы появились как следствие эволюции эддического стиха (6), согласно другой теории, римы возникли в результате контактов исландской литературы с другими европейскими литературными традициями, в особенности немецкой (7). Мы не располагаем достаточными сведениями не только о происхождении рим, подобно генезису скальдической поэзии, скрытом от взглядов исследователей, но и о ранних стадиях эволюции этого жанра. Первая известная нам рима - "Рима об Олаве Харальдссоне" (Óláfs ríma Haraldssonar), ...

9. Мелетинский Е.М.: Эдда и ранние формы эпоса. Параллелизмы

Входимость: 2. Размер: 84кб.

Часть текста: параллелизм") ситуации в человеческой жизни и человеческих эмоциях, с картиной из жизни природы. Параллелизм является ярким воплощением специфики фольклора: в нем особенно отчетливо проявляется характерное для фольклорной поэтики сочетание повтора с варьированием. И не только потому, что параллелизм очень часто сопровождается повтором (особенно в начале и в конце строки), а - в гораздо большей мере - в силу того, что он всегда есть сам по себе повторение либо общего смысла предложения, либо значения отдельных слов, либо синтаксической и грамматической конструкции, либо всего этого вместе взятого (в "полном" параллелизме). Большей частью повторяя общий смысл и грамматико-синтаксическую структуру, параллелизм варьирует конкретные слова. В случае семантического параллелизма слова эти являются обычно синонимами. Разумеется, каждый синоним имеет свой смысловой оттенок, и, таким образом, варьирование синонимов является одновременно варьированием оттенков смысла. Однако в силу господства родового над индивидуальным эти оттенки, как уже выше указывалось, служат, собственно, не уточнению смысла, а наоборот - подтверждению этого "смысла" в его самых широких пределах. При "аналогическом" параллелизме отдельные его члены являются как бы частями единого целого, дополняют друг друга. Это либо элементы какого-то множества (при перечислении), либо семантические пары типа "двандва" (руки и ноги, золото и серебро и т. п.), либо иные части целого. В большинстве случаев параллелизм включает два члена; бывает также три, четыре и (крайне редко) большее число членов. Однако двучастный параллелизм следует считать основным и первичным. Это подтверждается тем, что...

Входимость: 2. Размер: 38кб.

Часть текста: как языческие боги потерпели поражение. Им всем пришлось покориться "могучему конунгу Рима" (ramr konungr Róms B I 144, 3), т. е. Христу, укрепившемуся в тех странах, где поклонялись языческим богам (svá hefr remðan sik löndum banda B I 144, 3). В своей единственной дошедшей до нас христианской полустрофе Эйлив, в отличие от "Драпы о Торе", не употребляет ни переплетений предложений, ни изощренного порядка слов, ни многочленных кеннингов. Он как будто стремится, противопоставив и стиль, и смысл этих двух произведений, дать образец христианской поэтики, которой нет нужды прибегать к переобремененным языческими коннотациями стилистическим приемам. Ни христианское содержание, ни соответствующая ему стилистика висы не препятствуют, однако, Эйливу заявить в ее начале, используя заимствованное из языческой мифологии имя, что Христос, как "говорят, восседает на седловине горы на юге у источника Урд", богини судьбы (setbergs kveða sitja / sunnr at Urðar brunni B I 144). В этом двустишии христианские мотивы переплетаются с элементами языческой космогонии – "источник Урд". Предложенная Эйливом локализация этого "источника" – "на юге" – не имеет, насколько можно судить, параллелей ни в скальдической поэзии, ни в языческой мифологии. То же можно сказать и об упомянутом им местоположении престола Христа – "седловина горы" (setberg). С одной стороны, на Эйлива могла, вероятно, повлиять и древнеисландская действительность (место законоговорителя на тинге было, как известно, на "скале закона" – lögberg), и языческая мифология: "сидеть на кургане" (sitja á haugi) имели обыкновение великаны, легендарные...

Поиск по материалам сайтаCлово "VAR"

Поиск по материалам сайта
Cлово "VAR"