Н. И. Девятайкина
Итальянский город и горожане XIV в.
в восприятии новых интеллектуалов
«О средствах против превратностей судьбы»)1
Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского
Научные публикации. Петрарка.
http://www.sgu.ru/faculties/historical/sc.publication/Sred_vek/petrarca/petrarca.php
1. Актуальность проблемы. «ментальная» проблематика, в том числе – и тема восприятия столь же занимала бы умы специалистов по отечественной и всеобщей истории, сколь это наблюдается ныне. Многие десятки публикаций на страницах многих сборников, начиная с «Одиссея» – яркое тому свидетельство. Новые подходы применятся к изучению конкретного материала эпох, социальных групп, сообществ. Но, конечно, еще очень многие научные «ниши» остаются незаполненными, среди которых – и интересующая нас проблема.
По сложившимся в литературе взглядам, родоначальники раннего ренессансного гуманизма, среди которых первым был Петрарка (1304-1374), больше всего нового принесли в представления и человеке и в полемику со схоластикой, но при этом они слабо интересовались такими общностями и ядрами социальной жизни как город, деревня, королевский двор, замок, университет и пр. Думается, пришло время внести коррективы в подобные выводы. Изучение того, как воспринималась историческая жизнь того или иного социального организма новыми интеллектуалами эпохи Ренессанса, интересно с двух точек зрения: во-первых, оно позволяет понять ментальные установки, свойственные горожанам того времени, во-вторых, увидеть, как и насколько эти установки связаны с гуманистическими идеями Ренессанса.
2. Источник и степень его изученности. Трактат лишь недавно обрел научное издание: во Франции был подготовлен к публикации латинский текст и его французский перевод, вступительные разделы и большие комментарии2. Эта публикация и использовалась при подготовке доклада. Как определил еще У. Фиск3– 4 октября 1366 года.
Он состоит из двух книг, включивших в себя 254 диалога, которые идут между вымышленными персонажами – Разумом, Радостью и Надеждой (книга первая), Разумом, Печалью и Страхом (книга вторая). Изучено сочинение совершенно недостаточно, больше всего к нему обращались в общих работах, привлекая наряду с другими трудами4.
В уста участников диалогов Петрарка довольно часто вкладывает общие замечания о городах, их исторических судьбах, их богатствах, социальных процессах и явлениях; кроме того, поднимаются вопросы о горожанах, их занятиях, трудах и развлечениях, вкусах и пристрастиях; много рассуждений о городской элите и ее образе жизни. Нередко тема города тесно переплетается с гуманистическими рассуждениями на тему славы благородства, достоинства и пр.
3. Город как пример и как явление в контексте общих рассуждений. Петрарка обращается к городским примерам прошлого и настоящего по самым разным поводам. Что касается прошлого, то здесь главным примером, конечно, как и во всех сочинениях, остается Рим: десятки раз гуманист находит повод обратиться к его политической, социальной, культурной истории, поведению его граждан и принцепсов, героев и злодеев5.
Городов своего времени гуманист не называет, в общем смысле говорит о том, какие «в городах» или «в наших городах» бывают социальные конфликты, царят обычаи и вкусы. Самое любопытное в этой общей тематике – неоднократная констатация исторической изменчивости судеб городов, хотя прежде их «век был долог» и «один случай приходился на несколько столетий» (II, 74).
Во времена гуманиста все стало иначе: «свободные города на нашем веку из-за самых малых поворотов в делах превращались в несвободные», «фортуна побеждала самые укрепленные и неприступные города» (I, 14-15, 27). Он посвящает специальные диалоги теме гражданской войны в городе-государстве, конечно, осуждая ее и призывая каждого «гражданина» считать себя ответственным за ее развязывание (I, 95; II, 39, 74). Петрарка знает, что война идет нередко «между народными партиями», на городских площадях (II, 75). Это показывает, что гуманист вникал во все перипетии политической и социальной жизни итальянских городов-государств, точно подметив как знак времени их политическую и социальную нестабильность. При этом он ратовал за сохранение городских свобод и осуждал переход власти к «тиранам». Иными словами, уже первый гуманист начинает поднимать вопросы, которые окажутся в центре внимания представителей второго поколения ренессансных мыслителей, которых принято относить к «гражданским гуманистам».
Констатирует он и материальные перемены: быстрый рост городских богатств, где «деньги никогда не лежат без движения, но всегда в обороте» (I, 27), где растет тяга к накоплению и приобретательству (II, 105).
В целом, диалоги «маркируют» главные процессы, которые шли в городах в эпоху Петрарки, и они получают его четкие оценки, в которых социальное и этическое оказывается тесно переплетенным.
4. . Если начать с терминологии, то гуманист чаще всего обозначает горожан общим словом «граждане», или «сограждане». В эту большую и неизвестную «классической» средневековой стратификации категорию он включает и деловых людей, и ученых, и «народ», и бедняков, и городскую знать. Чаще всего рассуждения или примеры связаны с купцами и моряками (I, 21; 31, 107; II, 5, 72, 118), а также с учеными людьми (I, 21; 40, 80). Труды горожан в глазах гуманиста – «пища добродетели и славы». Это вновь далеко от средневековых представлений, где претендовали на славу только воины и рыцари, а на добродетель – они же и духовенство. Новое понимание значимости всякого честного труда отличает отношение гуманиста к городу.
Правда, при этом его далеко не все «устраивает» в увлечениях, развлечениях, предпочтениях горожан. Скажем, он считает неприличием «новомодные пляски» (I, 24), «наслаждение» зрелищами и театрами (I, 30), полагая, что они портят нравы. С его точки зрения, самое лучшее – книги и чтение, но он вынужден констатировать, что они приобретаются как престижный товар и служат для хвастовства, а не для образования и воспитания добродетели (I, 43). Петрарка выражает недовольство такой ситуацией, но поневоле обозначает «смену ориентиров»: не только золото и драгоценности, но и книги теперь становятся признаком достоинства и преуспевания. Вообще, в диалогах по разным поводам представлены летучие «зарисовки», обозначающие «моду» на общение с учеными и на ученые разговоры. Чаще всего Петрарка с усмешкой говорит о «толпе», которая на всех углах рассуждает об аристотелевских категориях или иных вопросах, или внимает какому-то ученому, окружив его плотным кольцом (I, 80).
Столь же всеохватным становится стремление общаться с художниками, скульпторами, рассуждать об их произведениях (I, 40; 41; 42). «Наш век, – отмечает Петрарка, – хотел бы считаться самым утонченным ценителем живописи» (I, 40). Он сам, если судить по репликам, вложенным в уста Разума, занимает противоречивую позицию, полагая, что за земными творениями не видят забот Творца. При этом Разум весьма скрупулезно перечисляет черты новаторства в произведениях художников, словно бы «поневоле» ими любуется.
Почти стоический аскетизм и суровость выказывает Петрарка по отношению к увлечению модной одеждой, украшениями, благовониями (I, 20, 22). Он здесь остается «консервативным» приверженцем обычаев старо-римской сдержанности и простоты в одежде. В его глазах наилучшим образцом в этом отношении остается принцепс Август с его любовью к домотканым одеждам и простой еде. Но и эти пассажи показывают, какие большие богатства имел город XIV века и какие возможности оно открывало тем, кто умел их создавать и увеличивать.
5. . Пожалуй, добрая половина «городских» диалогов Петрарка так или иначе обращена к элите или написана по ее поводу. В них обращает на себя внимание суровый тон, постоянная критика, переходящая в сатиру, насмешливость, осуждение в большом и малом. Петрарка неоднократно называет представителей этого слоя городского общества «избалованными богачами» (I, 36), критикует их пиры (I, 19), азартные игры (I, 26-27), увлечение драгоценной посудой (I, 38), считает лишней роскошью богатые дома и множество прислуги (I, 33).
При этом гуманист «разводит руками», не раз повторяя, что «теперь подобное – хороший тон», принято «выделяться роскошью», «престижно» иметь редкие бокалы или ставить себе статуи из золота (I, 38, 41), «почетно» обставлять комнаты и залы дорогой мебелью (I, 36). Он видит за всем этим спесь, высокомерие, надменность, прихоти. Почти теми же словами, что и Данте, Петрарка укоризненно заключает: «То, что для ваших предков было роскошью, для вас стало привычкой» (I, 38).
Особо насмешливый тон можно отметить в диалогах, где речь идет о породнении со знатной семьей через брак. Судя по наблюдениям Петрарки, горожане искали себе знатных жен, а те «мстили» им презрением, властностью, скандалами и пр. Для гуманиста тема родовитости, знатности была, напомним, одной из ключевых этико-социальных проблем, в решении которой он выявляет последовательную антисословность и отрицание какой-то роли «голубой крови» в деле обретения добродетели и признания общества.
6. Некоторые заключения. «О средствах против превратностей судьбы» оказываются весьма насыщенными темой города и горожан. Автор явно усматривает в горожанах одну из главных категорий своих читателей, своих адресатов. Рассуждения персонажей рисуют нам облик итальянского города, стремительно перераставшего патриархальную стадию своего развития, переступавшего в капитализм. Петрарка оказался на редкость наблюдательным писателем, в поле зрения которого попало очень много вопросов политической, социальной, культурной и повседневной городской жизни. Далеко не во всех случаях позиция Петрарки как гуманиста совпадает с ценностными ориентирами горожан, но у него оказывается немало поводов высказать свои важнейшие соображения о труде, славе, благородстве, социальном мире, связывая их с горожанами и отмечая важность их занятий.
Примечания
1 Доклад подготовлен при финансовом содействии РГНФ, проект 07-01-00548a
2 См.: Petrarque Fr. Les remedes aux deux fortune / Texte et trad. par Ch. Carraud. Paris, 2002. Vol. 1–2.
’s treatise “De remediis utriusque fortunae”, text and versions. Firenze, 1888.
II. Il Тrecento. Roma, 1995; Ferrau G. Petrarca e la politicita signorile // Petrarca politico: atti del Convegno: Roma-Arezzo, 19-20 marzo 2004. Roma, 2006; Laurdens P. Un aspect de la fortune du De remediis de Petrarque en Europe du Nord: de l’illustration à la mise en emblèmes // Francesco Petrarca, da Padova all’Europa: atti del convegno internazionale di studi 17-18 giugno 2004 / A cura di Gino Belloni et al. Roma, 2007; Петрарка в русской литературе. Кн. 1-2. М., 2006; Франческо Петрарка и европейская культура / Под ред. Л. М. Брагиной. М., 2007.
5 См. например: Petrarque Fr. Les remedes aux deux fortune. Vol. I. Lib. I, dial. 15, 22, 28, 30, 37,103; lib. II, dial. 4,5,8,39 etc. (Далее книги и диалоги будут называться в тексте, вслед за упоминанием или цитатой; римская цифра обозначает номер книги, арабская – диалога). э