XI. ОДИНОКИЙ ГОРАЦИО И ГОЛЫЙ ГАМЛЕТ
Сцена 6. Моряки приносят Горацио письмо. Здесь Шекспир устами Горацио-героя предлагает читателю простую загадку. Горацио, вдруг прервав прозу на две строки ямба, говорит:
Не знаю, кто бы мог на целом свете
Прислать мне вдруг привет, как не принц Гамлет.
Неужели он так одинок на этом свете? Но дело скорее всего не в этом, а в том, что автор Шекспир дает понять вставкой стихов: к этой информации нужно относиться по меньшей мере с сомнением. Тем более, что моряк, доставивший письмо Горацио, не ошибся адресом, но не назвал имени отправителя: “it came from th'Embassador that was bound for England, if your name be Horatio, as I am let to know it is.” (оно передано Послом, который был отправлен в Англию, если ваше имя Горацио, как я был извещен). И нет никаких подтверждений, что письмо написал тот Гамлет, которого мы с вами знаем.
В самом письме говорится:
2986-8 Horatio, when thou shalt haue ouer-lookt this, giue these fellowes some meanes to the King, they haue Letters for him: (Горацио, когда ты взглянешь на это, обеспечь этим парням доступ к королю, у них – письма для него:)
2988-90 Ere wee were two daies old at Sea, a Pyrat of very warlike appointment gaue vs chase, finding our selues too slow of saile, wee put on a compelled (Мы были уже два дня в море, когда пират очень воинственно настроенный погнался за нами, увидев себя такими медленными в ходу, мы принудили себя)
2990-2valour, and in the grapple I boorded them, on the instant they got cleere of our shyp, so I alone became theyr prisoner, they haue dealt (к мужеству, и в схватке я оказался на их корабле, они отвалили от нашего корабля, так я один стал их пленником. Они поступили)
2992-5 with me like thieues of mercie, but they knew what they did, I am to doe a turne for them, let the King haue the Letters I haue sent, and (со мной, как милосердные разбойники, но они знали, что делали, я должен вернуть долг, пусть король получит письма, что я послал,)
2995-6 repayre thou to me with as much speede as thou wouldest flie death, (а ты отправляйся ко мне с такой скоростью, с какой бы ты летел от смерти,)
2996-8 I haue wordes to speake in thine eare will make thee dumbe, yet are they much too light for the bord of the matter, these good fellowes ( сущности/содержания книги, эти хорошие парни)
2998-3000 will bring thee where I am, Rosencraus and Guyldensterne hold theyr course for England, of them I haue much to tell thee, farewell. (доставят тебя туда, где нахожусь я, Розенкранц и Гильденстерн держат их путь в Англию, о них я должен многое рассказать тебе, прощай.)
И подпись – курсивом в отличие от текста письма (внимание!):
3001-2 So that thou knowest thine Hamlet. (Именно тот, которого ты очень хорошо знаешь как твоего Гамлета.)
Интересно, не правда ли? Подпись почти гримасничает, пытаясь сказать читателю, что пишет именно тот, а не какой-то другой Гамлет. Но мы и не думали, что можно перепутать нашего единственного Гамлета с неизвестным нам его однофамильцем! Зато получателю письма это нужно объяснять, уточняя в подписи “Именно тот…”. Неужели есть еще один Гамлет, которого Горацио не может назвать своим Гамлетом? В связи с этим хочется вырезать из письма (а оно, если вы заметили, состоит всего из двух предложений) одно, несовместимое на первый взгляд словосочетание: “I am, Rosencraus and Guyldensterne”. И еще одно слово: bord (boаrd), с которым в словаре соседствует созвучное boаr – кабан, вепрь – почему-то захотелось отметить и его…
Далее: некие письма гонец вручает королю, беседующему (ямбом!) с Лаэртом. На вопрос, кто принес эти письма, гонец сообщает:
Saylers my Lord they say, I saw them not, They were giuen me by Claudio, he receiued them (Говорят, моряки, мой Лорд. Их дал мне Клавдио, он получил их)
Of him that brought them. ()
Важный момент. Не поленимся вникнуть в него. Итак, письма доставили моряки, но гонцу эти письма дал Клавдио, который, в свою очередь, получил их от того (а не от тех!), кто их ему принес. Альфред Барков идентифицировал Клавдио (младший Клавдий, сын короля Клавдия) как Горацио, но мы видим, что Горацио тот, кто вручил полученные от моряков письма Клавдио.
Читаем письмо.
3054-5 High and mighty, you shall know I am set naked on your kingdom, (Высокий и могучий, вы должны знать, что я высажен голым/беззащитным/недействительным (юр.) возле/на границе вашего королевства,)
3055-6 to morrow shall I begge leaue to see your kingly eyes, when I shal first (завтра я буду просить разрешения видеть ваши королевские очи, когда я, вначале)
3056-7 asking you pardon, there-vnto recount the occasion of my suddaine returne. (спросив вашего извинения/помилования, к этому подробно изложу причину моего внезапного возвращения).
Корявый, напыщенный и одновременно подобострастный слог данной записки явно не соответствует характеру Гамлета (мы знаем, как он дерзок с королем). Подозрительным кажется и словосочетание naked on your kingdom, которое можно перевести и как лишенный прав на ваше королевство. Тем более, что на вопрос Лаэрта: Know you the hand?(Вы узнаете руку/почерк?), король отвечает:
Tis Hamlets caracter. Naked, (Это характер Гамлета. Лишенный прав,) (не думаю, что в характере Гамлета было ходить голым, без одежды, или же беззащитным).
And in a postscript heere he sayes alone “единственный”).
***
Почему-то вспоминается та пословица о мошеннике и авторе изречений, которую Гамлет привел Розенкранцу и Гильденстерну. Письма, переданные Горацио моряками, могли быть написаны только теми же двумя друзьями, посланными вместе с принцем в Англию в качестве его конвоя. Этим письмом Розенкранц и Гильденстерн сообщают Горацио о тайном возвращении Гамлета в Данию и его стремлении получить аудиенцию короля. Какие письма попали в руки королю и королеве (ей тоже предназначалось послание) – действительно Гамлета, или же подделанные от его имени – все это ждет своего разрешения. Тем более что в Истории с этими письмами связан скандал – не очень большой, но достаточно заметный, чтобы остаться в ее анналах…