ЕДИНСТВО И МНОГООБРАЗИЕ
Хотя Данте следовал неоформившейся и пестрой космографии Средневековья, архитектура мироздания, как оно предстает в Комедии, потрясает внутренним единством, завершенностью, окончательностью, геометрической симметрией: земля - шар, Ад - конус, вершиной упирающийся в центр земли, Чистилище - тоже конус, уходящий острием в небо и расположенный симметрично Раю. Ад разделен на девять кругов, Чистилище на семь, Рай, уходящий в небеса от Луны, - на девять сфер, увенчанных Эмпиреем. Мир устойчив, един, завершен, подчинен закону Высшей Справедливости и осенен Светом небес, льющимся с Эмпирея.
Все кажется устойчивым, неподвижным и прочным в грандиозном дантовском мире, где разверзается пучина зла и страдания и открывается сфера блаженного созерцания истины.
Для Данте вселенная - единое тело, управляемое единым духом. Небесные тела - органы Мирового Разума, Движущей Силы Мира.
Данте считал, что существует некий общий закон высшей справедливости, царящий в мироздании. Реальной жизни своего времени, с ее глубочайшими противоречиями, он хотел противопоставить идеальный единый мир, обнимающий землю, подземное царство и космос, мир, где высшая справедливость проявляет себя с полной последовательностью. Изображение этого мира и становится содержанием поэмы.
Грандиозному величию и единству Дантова космоса соответствует симметрия сюжета поэмы: в каждом царстве поэту необходимо преодолевать трудности: физические - в Аду, нравственные - в Чистилище, познания и приобщения к Богу - в Раю; в каждой кантике - две кульминационные точки: столкновение с бесами перед Дитом и видение Люцифера - в Аду; прохождение через врата Чистилища (очищение от грехов) и встреча с Беатриче (полное раскаяние) - в Чистилище; встреча с Каччагвидой (познание себя как личности) и постижение Бога (абсолютной истины) - в Раю; закономерна и глубоко продумана смена провожатых: Вергилий - водитель по Аду, Беатриче - водительница поэта до Эмпирея, св. Бернард - до Райской Розы.
Скартаццини считал, что Комедия немыслима без математики и астрономии, а П.А.Флоренский - без "неевклидовой" геометрии. В "Чистилище" и "Рае" Данте часто говорит о божественном движении, превышающем скорость света.
Эта вселенная конечна и заключена в сферическое пространство - Эмпирей... Поверхность неподвижная, огромного размера; таким образом, наиболее современное представление о Вселенной Эйнштейна и его последователей странным образом похоже на теории Данте.
Каждый новый уровень знания раскрывается Данте в строго определенном месте. Каждая теза находится в поэме рядом со своей антитезой. Все продумано, упорядочено, расчерчено. Даже Ад лишен хаоса.
неразрешимая задача: одним-двумя мазками дать неповторимый образ. Трудно указать другое произведение, где это сделано с такой виртуозностью и лаконизмом. Скажем, поэт Де Борн - с собственной головой в руках, используемой как фонарь. Встреча Франчески и Паоло занимает 4 терцины. Их стоит перечитать, чтобы научиться краткости, которая, как известно, сестра таланта:
"В досужий час читали мы однажды О Ланчелоте сладостный рассказ; Одни мы были, был беспечен каждый. Над книгой взоры встретились не раз, И мы бледнели с тайным содроганьем; Но дальше повесть победила нас. Чуть мы прочли о том, как он лобзаньем Прильнул к улыбке дорогого рта, Тот, с кем навек я скована терзаньем, Поцеловал, дрожа, мои уста. И книга стала нашим Галеотом! Никто из нас не дочитал листа".
Еще емче рассказ Франчески о любви:
"Любовь сжигает нежные сердца, И он пленился телом несравнимым, Погубленным так страшно в час конца. Любовь, любить велящая любимым, Меня к нему так властно привлекла, Что этот плен ты видишь нерушимым. Любовь вдвоем на гибель нас вела; В Каине будет наших дней гаситель".
В "Комедии" сотни персонажей и сцен, непрерывно меняются декорации и характер действия. Здесь все виды зловония и все возможные блугоухания; вся густота мрака и все переливы света; мертвая тишина и оглушительные вопли; молитвенная торжественность и варварский юмор, с непристойными гримасами и остротами чертей, с неприличными звуками - поистине раблезианский разгул.
Здесь нужно, чтоб душа была тверда, здесь страх не должен подавать совета.
Следуй своей дорогой, и пусть люди говорят, что угодно...
И так далее... без конца...