"INFERNO"
О, как людской ничтожен род!
О. Барбье
В твоих строках кристаллы слез застыли, Лучится пламенем кровавый блеск; И разве смог бы передать Вергилий, Как ты, стенанья душ и Стикса плеск. В Эльснер
При наличии древней традиции спуска в Ад и хорошо развитого жанра загробных видений до Божественной Комедии верующие имели тусклое и бледное представление о его устройстве. Ад был лишен живости, наглядности, рельефности. Говоря об адских муках, Писание сосредоточивалось на субъективных состояниях, а не на образах подземного царства. У Данте Ад не то чтобы ярок (он погружен в беззвездный мрак), но рельефен, многоголос, полон страстей. Войдя в царство мертвых, Данте "привнес туда страсти живых людей", всю "грешную землю". Это - особенность художественного метода Данте: образ, переживание и идея у него неразрывны.
Дантовский Ад смердит. Грешники распространяют зловоние и начесывают себе коросту; все это описывается с подробностями, которые напоминают французских натуралистов XIX в.
Вот в чем величие Данте: ориентируясь на небо, он никогда не упускал из виду землю. Как говорил О. Мандельштам, "у Данта была зрительная аккомодация хищных птиц, не приспособленная к ориентации на малом радиусе: слишком большой охотничий участок". Все великие художники научились у Данте соединять небо с землей. Э. Неизвестный говорил, что у Данте наряду с высочайшими мыслями есть такие смычные куски. Джойс и Генри Миллер знали что делали и кому следовали в Улиссе и Тропике Рака...
Притом сам Данте переживал образы Комедии вовсе не поэтически и переносно, а буквально!
Данте велик в своем поэтическом искусстве, потому что он не выдумывает, а воспроизводит, ассоциируя свои реальные ощущения, истинные чувства.
Можно себе представить эмоциональное воздействие на средневекового человека картин, содрогающих людей "века ужаса": "алый кипяток" - кровь, в которой варятся тираны, ледяная короста слез, грешники с головами, повернутыми к спине, слезы которых "меж ягодиц струятся бороздой", Бертран де Борн, несущий за волосы собственную голову в руках и высматривающий ею дорогу.
Иерархическая структура Ада точно соответствует представлениям Данте о тяжести грехов. Классификация человеческих пороков проведена с дотошностью Средневековья, с пристальностью точных наук, давшей все основания именовать Данте Линнеем моральности. Верхние круги Ада заполняют души нарушителей естественной меры: сладострастников, чревоугодников, скупцов и расточителей, гневливых и унылых. Воздаяние соразмерно греху: сладострастники кружатся безжалостным вихрем, обжоры вязнут в собственных нечистотах, моты и скопидомы с воплями "Чего копить?!" и "Чего швырять?!" сцепились в драке в болотах Стикса, вялые и унылые погружены в ил этих болот, эпикурейцы "блаженствуют" в раскаленных могилах.
Пьетробоно считал важнейшей задачей дантологии расшифровку аллегорий человеческих пороков и добродетелей. Кроме конкретного и общезначимого смысла следует искать эзотерический - только так можно проникнуть во внутреннюю структуру Ада. Скажем, "жадность", кроме конкретного содержания, означает "первородный грех", ложь - "грех грехов" и т.п.
Неподвижность "Ада", считал Де Санктис, - в вечности греха, живущего в грешниках, в мертвой плоти, не знающей духовного просветления. Движение ускоряется только духом, и чем выше поднимается дух, тем интенсивней движение.
В чем заключается эстетика Ада? Как безобразное превращается в поэтическое? В верхнем Аду поэтична сила страстей, ведущих к греху, в нижнем - кара, воплощающая справедливость. Эстетическое начало, заключал Де Санктис, усиливается благодаря реакции "самого поэта, его жалости и уважения к грешникам верхнего Ада и особенно его возмущением грешниками нижних кругов".
Ад - это восторжествовавшая справедливость, возмездие, суд, грань зла и добра, тьмы и света, но и - путь к страданию, любви, свободе. Ад - это философия мистической реальности, целое мировоззрение, позиция в мире.
В нижних кругах царства тьмы и обители Гериона томятся насильники и лжецы - это два самых тяжких человеческих порока, особенно последний, нарушающий "естественную связь любви" и "союз доверья, высший и духовный". Показательно, что богохульники (VI круг) и убийцы (VII круг) - далеко не последние в иерархии человеческой греховности.
Лжецы совершают предательство по отношению к слову... Но ведь слово - это Бог, и потому грех лжи - самый тяжкий в Злых Щелях.
В этом суть Дантовой философии преступления и наказания: чем материальнее грех, тем он меньше, самый тяжкий - духовный: подрыв веры.
Духовный союз - самая хрупкая и беззащитная из всех возможных связей, но это и самый высокий тип связи, так как он основан на свободной воле, выборе и вере, на самых существенных свойствах человека. В Евангелии утверждается, что грех против Св. Духа не может быть прощен, и Данте, видимо, относит предательство именно к этому виду преступлений.
Восьмой, низший круг Ада, Злые Щели, имеет сложную структуру, это еще один Ад в миниатюре с десятью щелями, повторяющими логику адского возмездия: чем отвратительней обман, тем сильней наказание: "Здесь жив к добру тот, в ком оно мертво". Улисс, придумавший троянского коня, за свою хитрость помещен в 8-й щели. Улисс - антипод Данте. Еще его грех - в том, что он движим авантюрной страстью, а не стремлением к духовному совершенствованию: "Данге - паломник, а Улисс - путешественник".
Много наговорено о "еретичестве" Данте, будто бы присвоившем себе право Всевышнего и "ключи св. Петра", то бишь посмертные судьбы людей. Но все говорящие забывают, что речь идет не о судебных рескриптах и не о папских буллах, а о произведении искусства, не о санкциях, а о фантазии гения, а что есть гениальность как не божественное право художника на воздаяние и искупление?
Обличительные мотивы искусства, восходящие к Лукиану и Данте, право поэта на судейство своей эпохи усвоено всеми великими художниками всех времен и народов. Право на судейство, но не на революционное переустройство, право обличать, но не губить, право говорить правду, но не строить фаланстеры.
Еще много наговорено о гордыне поэта - это о человеке-то, сурово осудившем высокомерие Капанея, продолжавшего и в Аду насмехаться над небесами. Чванство, гордыня сродни нераскаянности - она грех и наказание за него. Гордецы - собственные палачи, свидетельствовал Данте.
Девятый, последний круг Ада, - ледяное озеро Коцит, где обитает владыка зла Люцифер. В Коците место обманувших доверие, предателей родины и друзей. Все они вмерзли в лед - тем глубже, чем тяжче их грех. Лед и холод - символы смерти духа.
от очеловечивающей силы любви, которая ближайшим образом связывает душу с Богом через ипостась Святого Духа.
В Коците меняется все - до логики включительно. Здесь действует адская логика наоборот, зло превращается в добро, Данте совершает здесь клятвопреступление - не очищает ото льда глаза грешника, несущего кару за поруганное доверие, но это не грех, а добродетель, моральный подвиг.
На Ад вообще не распространяется действие нравственного закона, поэтому характеры резко очерчены, преобладает гротеск и сатира, юмор отсутствует, ибо свидетельствует не о пороках, а о слабостях. В Чистилище характеры размываются, личности теряют острые углы, появляется юмор, улыбка, диалоги становятся лиричны- ми. В Чистилище на смену хаосу недвижных черных каменных пропастей приходят яркие краски, свет, движение воздуха и струй, одухотворенность природы и людей. Вместе с разнообразием пейзажей оживает и стих, меняется манера письма.
В последней песне "Ада" описана встреча с Люцифером. Царь преисподней по пояс врос в лед, от него веет ледяной ветер. Вокруг все мертво, и поэт тоже мертвеет: "Я не был мертв, и жив я не был тоже". Это - особая точка Ада: время здесь остановилось, пространство коллапсировало, движется только хлад. Ад - уже не смерть, а бессмертие смерти, вечное оцепенение.
предал Христа, то есть небесное величие, два других изменили Цезарю, величию земному. Дьявол скрежещет зубами, пережевывая предателей и сдирая когтями кожу. Изо рта стекает кровавая слюна, превращающаяся в лед. Картина столь впечатлительная по эмоциональному воздействию, что никто из художников не рискнул изобразить ее. Сам Люцифер торчит вверх ногами в центре земли, "где гнет всех грузов отовсюду слился". Здесь - вечный мрак, холод, безмолвие, уродство, ужас.
Ад Данте - человечен, ибо он - бесчеловечная компонента человеческого. Ад Данте - подсознание Фрейда, "слишком человеческое" Ницше, земное Ленина и Сталина...
Ад Данте человечен - недаром у многих грешников поэт обнаруживает собственные черты, так много рассуждает о структуре человеческой души и единстве ее частей. Говоря о человеческом сознании, Фрейд не случайно столь часто прибегал к образам Чистилища и Ада. Что же касается анализа страстей человеческих, то здесь Данте превзошел творца психоанализа.
Ад Данте - экзистенциален, и самое глубокое его прочтение связано с экзистенцией человека. В этом смысле не Паскаль и не Киркегор отцы европейского экзистенциализма, но - Данте.