НОВЫЙ СЛАДОСТНЫЙ СТИЛЬ
Искусство Средневековья было не менее разнообразным и обильным, чем теология, философия, наука. Почти все крупные мыслители эпохи отдали дань эстетике: по степени одухотворения красоты дученто, возможно, неповторимо и не превзойдено. Данте повезло дважды: он родился не только в век Фомы Аквинского, но и в эпоху трубадуров и труверов.
В Народном красноречии он перечисляет трубадуров провансальской поэзии, служивших образцами для подражания флорентийским поэтам его времени: Арнаута Даниэля (песни любви), Гираута де Борнейля (песни справедливости) и Бертрана де Борна (песни доблести). В Комедии изобретатель секстины Арнаут Даниэль назван "лучшим кузнецом родного слова". Именно у него Данте позаимствовал сложные формы стихов о Каменной Даме (канцоны и секстины), превзойдя по мастерству своих учителей. Идя по его стопам, Данте создал итальянскую секстину, а также изобрел "двойную секстину" сложной формы. Данте была близка не только поэзия, но и мистика Арнаута Даниэля, которую он научился виртуозно вплетать в каркас знания. К Высочайшему поэту в значительно большей степени, чем к Гвиницелли, относится обвинение Бонаджунты в том, что "он извлекает канцоны с помощью разных сочинений", иными словами - в сверхучености.
Идеалы Средневековья связаны не только с божественной красотой, не только с рыцарской верностью и честью, не только со служением королю и Богу, не только с единством подданного и сюзерена, не только с монашеской чистотой, но и с культом служения Даме. Куртуазная традиция Прованса, в свою очередь возникшая из арабских и суфийских влияний, создала высокий мистический культ человеческой любви, быстро распространенный труверами и вагантами по всей Европе. Для возглавляемых Кавальканти стильновистов женщина воплощала идеал красоты и была образцом морального совершенства. Гвидо Кавальканти видел в Даме ангельское существо и взывал к идеалу любви, достойному красоте. У Ланфранко Сигала возлюбленная становилась светоносной и превращалась в небесное видение. "Идеализированные прекрасные дамы Монтаньяголя и Ланфранко Сигала были литературными предтечами Беатриче из Дантовой "Новой жизни" ".
Естественно, Данте не мог оказаться вне сферы влияний стильновистов и его Беатриче - высочайший образец куртуазии, сочетающей чувственную и молитвенную любовь к женщине. В своем творчестве Данте демонстрирует блестящее знакомство с поэтами сицилийской, тосканской и провансальской школ. На нем лежит явственный отпечаток образов и мотивов Якопоне да Тоди, Чино да Пистойи, Джакомо да Лентини, но прежде всего двух Гвидо - Гвиницелли и Кавальканти.
Под влиянием провансальской лирики в 60-е годы XIII века в Болонье возникла поэзия "нового сладостного стиля", начало которой положил Гвидо Гвиницелли. Как и Данте, Гвидо Гвиницелли ди Маньяно тоже в свое время был выслан из родного города и тоже умер в изгнании. Отталкиваясь от идеи Фомы Аквинского о любви человека к Богу как разумном стремлении к высшему благу, Гвиницелли стал представлять любовь к женщине как к Деве Марии, заступнице человека на небесах. Моя возлюбленная, писал поэт, так хороша и добродетельна, так походит на ангела, что ее можно любить столь сильно, как Царицу Небесную. Не в этих ли словах истоки дантов-ской беатризации земной любви? Не здесь ли истоки мягкости и певучести (сладостности) его юношеской поэтики?
Из глаз мадонны льется дивный свет, И там, куда лучом он проникает, Родится жизнь, какой наш ум не знает, Затем, что ей подобья в мире нет. Но для меня - в нем преизбыток бед, Он мне смятеньем сердце насыщает; Я мыслю: "Стой! Здесь гибель все вещает!" Но сам же нарушаю свой запрет. Я рвусь туда, где сердцу нет надежды, Я робким взорам мужество внушаю, Чтоб лицезреть великий светоч вновь; Но, подходя, увы, смыкаю вежды И доблестным порывом иссякаю... Еще хранит мне, видно, жизнь Любовь!
Или:
Что есть Любовь? Одни обильем слов Ее черты рисуют, - но напрасно: Мыслителю по-прежнему неясно, В чем суть ее и смысл ее каков. Другим в ней видится высокий зов Ума, горящего мечтой прекрасной, Для третьих, в ней - желанья голос страстный, Стремленье к наслажденью без оков. Я ж мыслю так: субстанции в ней нет, Она - не осязаемый предмет, Но облика лишенное влеченье К всесовершенной форме естества; У сердца здесь верховные права, И с красотой здесь слито наслажденье.
Данте считал Гвиницелли - "величайшего Гвидо" - отцом поэтов, научившим их слагать песни любви. У него он позаимствовал не столько умение слагать эти песни, сколько идею высоких чувств и достоинств Личности, идею человеческого благородства как таковую. Гвиницелли предвосхитил Данте в вытеснении латыни volgare, световыми метафорами, сопоставлением жизненных явлений с лучами солнца, небесными светилами, огнем.
Итальянский стих в поэзии Гвиницелли впервые приобрел ту гибкость и звучность, благодаря которым через столетие прославился Петрарка.
Прекрасная дама сонетов Гвиницелли смиряет гордость тех, кто приветствует ее появление, внушает им высокие помыслы, одаривает вдохновением. Данте в "Новой жизни" завершил начатое болонским поэтом.
Во Флоренции первым поэтом-стильновистом стал старший друг Данте Гвидо Кавальканти, обосновавший концепцию единой духовной субстанции: любовь возникает не в сердце человека, но в памяти человечества, накапливающей воспоминания о виденной красоте. Из коллективного архетипа "небесной любви" разум извлекает идею идеальной красоты. Женщина - символ этой идеи, подчиняющей себе интеллект и волю мужчины.
В то время как Гвиницелли от воспевания женской красоты, свойственного провансальской и сицилийской поэзии, перешел к одухотворяющему влиянию, которое оказывает женщине ангел, Кавальканти развил другой мотив - страдание отвергнутого влюбленного.
сфер.
За Гвидо новый Гвидо высшей чести Достигнул в. слове, может быть, рожден И тот, кто из гнезда спугнет их вместе.
Символические видения и сны, коими изобилуют его книги, заимствованы из французского аллегорического романа. В рыцарских романах о Тристане и Изольде, о Ланселоте и Гениевре мы находим также зачатки психологического проникновения во внутреннюю жизнь человека, ставшего определяющим именно в творчестве Тосканского Гомера.
Один из прототипов Комедии - средневековая легенда о священном Граале, окончательно опоэтизированная Вольфрамом фон Эшенбахом. Пожалуй, это первое произведение мировой литературы, где сюжет неотрывен от психологии героев. Параллели не ограничиваются психологичностью и философичностью Эшенбаха: граалев-ский цикл - широкоформатное, многоплановое и внутренне стратифицированное полотно, уступающее разве что дантовскому размаху.
Комедия - выпадает из времени. При всей значительности Вальтера фон Фогельвейде, Гартмана фон дер Ауэ, Пайена де Мезьера, Рютбёфа, Вер-нера Садовника, Маркабрюна, Рюделя, Бертрана де Борна, все они уходят в тень создателя Божественной Комедии. Данте усвоил и переварил идеи величайших художников и теологов своего времени, преломив их взгляды в неповторимость собственного видения мира, в картину бренности бытия, падения и порчи человека, подлежащего спасению.