МЕЧТАТЕЛЬ, УЧЕНЫЙ, ПОЭТ
(Об авторе «Города Солнца»)
Поэт, мыслитель и теоретик литературы Томмазо Кампанелла (1568— 1639) — одна из самых примечательных и трагических фигур в истории итальянской литературы. Кампанелла происходил из среды калабрийской городской бедноты и с детства обуреваем был жаждой знания, которая привела его подростком в доминиканский орден. Обучившись логике и латинской грамматике, он «самоучкой изучил все науки», с жадностью читал произведения отцов церкви и великих схоластов Альберта Великого и Фому Аквинского, книги по философии природы Бернардино Телезио, внесенные впоследствии в индекс. Система неаполитанского ученого, дававшая сенсуалистическое объяснение природы и человека, оказала сильнейшее влияние на весь строй мышления молодого монаха.1 В 1689 г. Кампанелла без разрешения начальства покинул монастырь и направился в Неаполь, чтобы ближе познакомиться с учением Телезио и его последователей. В Неаполе брат Томмазо жил в доме аристократа-мецената Марио дель Туфо, где собиралось общество ученых, литераторов и искателей приключений. Круг интересов Кампанеллы в немалой степени определило знакомство с математиком, естествоиспытателем и драматургом Джамбаттиста Делла Порта, занимавшимся также астрологией и магией.
В 23 года начинается тюремная одиссея Кампанеллы: первый арест, конфискация рукописей юношеских произведений, высылка из Неаполя с приказанием вернуться в свой монастырь. Молодой философ дерзнул ослушаться и направился не в Калабрийский монастырь, а в Рим, затем во Флоренцию и в Падую, где его снова сажают и после пытки препровождают в тюрьму римской инквизиции. В римской церкви Санта Мария сопра Минерва Кампанеллу принудили публично отречься от своих философских убеждений. Купленная такой ценой свобода оказалась недолгой, вскоре его вновь арестовывают и предписывают немедленно возвратиться на родину.
Волевая натура Кампанеллы не довольствовалась философскими спекуляциями, он рвался к действию, он хотел лично участвовать в реализации возникавших в его голове планов переустройства общества на справедливых началах. Кампанелла принимал близко к сердцу беды народа своей угнетенной родины и всего итальянского Юга. Основываясь на астрологических соображениях и предсказаниях, он ожидал, что в первом году наступающего столетия должен произойти вселенский переворот и обновление времен, едва ли не конец света. Эта наивная вера заставила его именно к концу 1600 г. приурочить начало подготовлявшегося им восстания против испанского владычества в Калабрии. Поражение и разгром восстания были неизбежны, ибо слишком неравными оказались силы, вступившие в единоборство, к тому же калабрийские крестьяне с недоверием отнеслись к целям восстания и к идеям Кампанеллы. Кампанелла был схвачен и вместе с другими заговорщиками в цепях отвезен в Неаполь. В тюрьме он пишет исполненное гнева и горечи стихотворение, в котором клянет народ, не знающий цены собственным силам и отвергающий тех, кто готов прийти к нему на помощь:
Народ изменчивый, как глупый скот,
Не зная, что силен, дробит он скалы,
Таскает бревна, и ребенок малый
Ему приказы властно отдает.
Свалить он мог бы власти шаткий свод,
Но он боится, служит раб усталый,
Не зная, как его боятся; маг бывалый
Его зачаровал: он слеп, как крот.
Он вешает, и он в тюрьму сажает,
Воюет за других, крушит, ревет —
За грош и королю тот грош дает.
Что всё его под небом — он не знает.
А тех, кто вызволить его желает,
Дубиной колошматит и убьет.
После трагического финала своего политического эксперимента Кампанелла создает один за другим грандиозные планы объединения человечества в едином государстве то под эгидой римского первосвященника, то во главе с германским императором или даже со своим былым врагом — испанским королем. Следуя примеру Данте, он обращается с посланиями к папе Павлу V, Филиппу III и Рудольфу II, засыпает жалобами и ходатайствами кардиналов Альдобрандини и Фарнезе и великого инквизитора.
В тюрьме Кампанелла обнаружил необычайную, почти титаническую стойкость и удивительное мужество. Его мучили страшными пытками, но он ни в чем не сознавался. Чтоб избежать костра и плахи, он долго симулировал сумасшествие. Опасного государственного преступника, к тому еще и еретика, переводили из одной тюрьмы в другую, держали в сырых подвалах, которые заливала морская вода, морили голодом и пытали бессонницей,— он выдержал все. В 1608 г. режим был несколько смягчен, узнику разрешили получать книги, одежду, иногда еду от своих почитателей.
В тюрьмах Кампанелла восстановил по памяти отобранные у него сочинения и написал «Город Солнца» (1602), который лист за листом переправлял на волю друзьям. «Теология», «Монархия Мессии», «Астрология», а также значительная часть стихотворений были написаны в заключении.
В 1626 г. по приказу папы Урбана VIII, высоко ценившего астрологические познания Кампанеллы, его переводят из Неаполя в Рим, в тюрьму инквизиции.
Выпущенный из застенка старым, больным, измученным человеком, неукротимый Кампанелла снова возвращается к активной политической деятельности. После раскрытия нового заговора в Неаполитанском королевстве испанские власти требуют выдачи Кампанеллы. По совету Урбана VIII и с помощью французского посла в Риме Кампанелла, переодетый в одежду другого ордена и под чужим именем, бежит во Францию. Последние годы жизни (1634—1639) Кампанелла проводит в Париже в интенсивных трудах — Сорбонна разрешила ему продолжать писательскую деятельность. В течение этого пятилетия он приводит в порядок и подготавливает к изданию свое огромное по объему литературное наследие (примерно 30 тысяч страниц), создает новые редакции старых книг («Города Солнца», «Побежденного атеизма». «Рациональной философии»), завершает «Метафизику».
Ни напряженные литературные труды, ни бурная миссионерская деятельность, развитая им во Франции и приведшая к обращению в католицизм весьма влиятельных гугенотов, не могут утишить его дум о судьбах Италии. Как всегда, у Кампанеллы раздумья претворяются в действия: из Парижа неуемный мечтатель шлет послания на родину — в Геную, к савойскому герцогу Виктору Амедею I и государю Тосканы Фердинанду II Медичи2. Он призывает их объединить свои усилия и, опираясь на помощь Франции, свергнуть ненавистное испанское иго. Обнаруживая большую осведомленность как в общих, так и в региональных итальянских делах, Кампанелла предлагает ряд мер, которые бы способствовали преодолению политической раздробленности страны и исключили в будущем какую-либо возможность иностранного вторжения. Политическая мысль Кампанеллы, настойчиво бившаяся в поисках выхода из трагического положения родины, видела его не в одной лишь внешней поддержке, но пришла к осознанию необходимости совместных действий республик и синьорий страны. Идея объединения Италии обрела у калабрийца большую определенность и конкретность, чем у политических мыслителей XVI столетия (Макьявелли, Гвиччардини, Джанотти).
Кампанелла. Портрет работы неизвестного художника.
Лилль, Городская библиотека, cod. 463
Космические проблемы, которые занимали Кампанеллу всю жизнь, интересовали его прежде всего с точки зрения его практических занятий астрологией. У современников Кампанелла пользовался славой великого мага и астролога. Он знал труды Коперника и внимательно следил за открытиями Галилея, хотя интерпретировал их весьма своеобразно, в рамках своей системы воззрений.
С философской мыслью Возрождения Кампанеллу сближало обращение к Платону и решительный отказ от признания в какой-либо области авторитета Аристотеля, которого Кампанелла довольно презрительно именует «не философом, а логиком». Сближает его с гуманистами и восторженное отношение к идеям и личности Пико делла Мирандола, который являлся для Кам-панеллы образцом ученого 3.
Автор «Города Солнца» знаком не только с Платоновой космогонией (диалогом «Тимей»), но и с политической доктриной Платона. Приступая к решению важнейшей проблемы о том, «что более сооответствует природе и является полезным для упрочения и процветания государств и частных лиц — общность материальных благ или их раздельность», Кампанелла следует за Сократом и Платоном, призывавшими к упразднению частной собственности. Кампанелла отлично знал аргументы, которые приводил Аристотель (Политика, II, II) в опровержение идей Платона об общности предметов потребления и жен в идеальном государстве, однако они его не убедили.
Возражая критикам, утверждавшим, что предложенный им проект социального переустройства общества противоречит человеческой природе и не имеет прецедентов в истории, Кампанелла ссылался на авторитет «недавнего мученика Томаса Мора, который описал вымышленное государство Утопии с той целью, чтобы мы по его образцу создали свое государство или, по крайней мере, его отдельные устои» 4.
Несмотря на признание автором «Города Солнца» зависимости от «Утопии», различия между обоими произведениями едва ли не большие, чем их сходство. Главная причина непохожести коренится прежде всего в различном жизненном опыте их создателей. Человек необычайно развитого душевного мира, наделенный тонким художественным вкусом, Мор познал жизнь во всех ее видах. В юности он был бедным студентом, затем несколько лет вел полумонашеский образ жизни. У него были любовные привязанности, семья, дети, которых он умело воспитывал. Будучи адвокатом лондонского суда, а позднее канцлером королевства, Мор близко соприкасался с нуждами всех сословий английского общества. Модель будущего английского гуманиста возникла на базе всестороннего познания своего времени: рассказ о государстве утопийцев Мор предварил обстоятельным анализом экономического состояния Англии. Жизненный опыт Кампанеллы был ограничен с отроческих лет стенами доминиканских монастырей и тюремных застенков, в которых он был осужден провести около тридцати лет. События реальной жизни доходили до него лишь урывками, как доходят к узникам записки, скрытые в одежде или запеченные в хлеб. Поэтому Город Солнца кажется порой абстракцией, он не приспособлен к истинным нуждам людей и исходит от отвлеченных представлений об идеальном человеке. Отсюда проистекает и разница в стиле обоих произведений: образного и живого — Томаса Мора и суховатого, лишенного красок — Кампанеллы. В смысле литературных достоинств диалог английского гуманиста выше, чем произведение его итальянского ученика.
Город Солнца, о котором рассказывает генуэзский мореплаватель, находится на острове Тапробане в Индийском океане, т. е. в тех же краях, что и государство утопийцев. Внешний облик Города Солнца не похож на европейские города XVI в. Ни частных владений, ни домов, отдаваемых во временное пользование каждой семье (как у Мора), у Кампанеллы нет, поскольку у него вообще не существует ни семьи, ни частной собственности. Живут солярии в общежитиях на манер монастырских, женщины и мужчины отдельно. Все обитатели идеального города преисполнены «общинным духом», им чужды дурные наклонности и частнособственнические инстинкты, так же как и проявления индивидуализма.
Отталкивающие черты в бытовом укладе соляриев, полное пренебрежение к эмоциональной стороне человеческой жизни, характерное для многих еретических народных движений средневековья и плебейских сект эпохи Реформации (например, анабаптистов), не должны помешать увидеть главное в «Городе Солнца»: острую, с проблесками гениальности мысль, ищущую выхода из социальных антагонизмов собственнического мира. Калабрийский философ мечтал устранить все пороки, «которые порождаются двумя противоположными злами — богатством и бедностью», мечтал об обществе, в котором все будут трудиться и где не будет места «произволу должностных лиц, их своеволию» и своекорыстию, где будет ликвидирована «бедность и чрезмерное унижение народа, а также пренебрежение к нему»5. Общество, в котором «господствуют негодяи», Кампанелла хотел заменить союзом граждан, воспитанных мудрыми и мужественными. Не на честолюбии и алчности, а на устоях добра, нравственности и справедливости покоится Город Солнца. Конечно, только с оговорками можно говорить о коммунизме Кампанеллы; пользуясь словами Энгельса, его следовало бы охарактеризовать как «еще плохо отесанный, лишь инстинктивный, во многом грубоватый коммунизм» 6.
Было бы антиисторично замалчивать средневековые элементы утопии Кампанеллы. Он делает даже шаг назад от «Монархии» Данте, в которой великий флорентиец ратовал за эмансипацию от церкви светской власти. Идеал Кампанеллы — теократическое мировое государство, призванное «соединить жителей земли в единую паству». В этом едином мировом государстве, освобожденном от угрозы войн и голода и устроенном в соответствии с «законом природы», т. е. без частной собственности, процветут науки и просвещение, которые станут общим достоянием. Идеологическое единство этого государства зиждется на христианской религии, однако очищенной от искажений и позаимствовавшей многие из своих представлений и элементов культа от ренессансной натурфилософии. Религия соляриев весьма отличается от современного Кампанелле ортодоксального католицизма.
«Монархии Мессии» (1605, издана в 1633 г.) 7 и в трактате «О царстве божием» (1637), являющихся сокращенными вариантами его погибшего труда «О христианской монархии» (1593), а также в «Политических афоризмах» (1601), в обширном богословском сочинении, в комментарии к псалму «Вспомнят и обратятся к Господу все концы земли», в других своих трудах и многочисленных посланиях.
«Города Солнца». В посвящении своей латинской поэмы только что родившемуся наследнику французского престола Людовику XIV он писал о государстве, в котором «тираны научатся править для блага народа», где «работа будет справедливо поделена между всеми и труд из тяжелой повинности превратится в удовольствие» 8.
Голос человека Сеиченто внятно слышится в «Городе Солнца», особенно в тех местах, где речь идет о методах обучения и о техническом прогрессе соляриев. Педагогические идеи «Города Солнца» явились подготовкой революции, которую произвел в педагогике великий чешский мыслитель Ян Амос Коменский (1592—1670).
Кампанелле видятся времена, когда земляне по примеру жителей города Солнца изобретут «искусство летать», создадут «подзорные трубы, при помощи которых станут видимы скрытые звезды, и трубы слуховые, посредством которых станет слышна гармония неба». Фра Томмазо был одарен воображением научного фантаста. Под впечатлением прочитанного «Звездного вестника» Галилея он пишет великому астроному письмо из неаполитанской тюрьмы. Перед мысленным взором пленника темниц возникает видение Вселенной со множеством обитаемых миров.
— поэта и теоретика литературы, рассмотрим те требования, которые предъявляет к поэзии и поэтам автор «Города Солнца». Они весьма суровы и определяются сознанием гражданской ответственности писателей за их труд, пониманием силы воздействия литературы на общественную жизнь. Именно поэтому принцип подавления всякого личного своеволия у соляриев распространяется и на поэтов: государство регламентирует (в интересах общего блага) даже формы, в которые надлежит писателям облекать их вдохновение. По мнению Кампанеллы, «имени поэта недостоин тот, кто занимается ложными вымыслами». Велика власть поэзии над душами, поэтому солярии очень строги к «распущенности» стихотворцев, которая может стать «гибельной для всего человеческого рода». Назначение поэзии — сочинять панегирики и поучать. Воспевая славных полководцев города Солнца и их победы, поэты не должны увлекаться домыслами и давать волю полету фантазии; те же, кто дерзнет «присочинить что-либо от себя, подвергаются наказанию». Только при непременном соблюдении этих условий терпят поэтов в Городе Солнца. Заметим, что Платон был более решителен и вообще не допускал поэтов в свое государство.
Стихи Кампанеллы, в значительной своей части сочинявшиеся в тюремных застенках, распространялись среди его почитателей в рукописных списках (впервые напечатаны в Германии в 1622 г.). Интерес к ним возродился в XIX в. стараниями итальянских литературоведов. Лучшим критическим изданием стихотворении является второе издание Джентиле (Флоренция, 1939).
Де Санктис, отмечавший гражданственность и социальную направленность стихов Кампанеллы, считал, что главный их интерес в содержании, но что форма их примитивна, не выработана и свидетельствует о «полном пренебрежении формальной стороной» 9. Мнение это разделял и ученик Де Санк-тиса Кроче, который противопоставлял совершенному мастерству Торквато Тассо «нескладную (in condita), но мощную — подобно стихам брата Якопоне — поэзию Кампанеллы» 10 Изучение стихотворений и недавно изданного полного текста «Поэтики» показывает неосновательность суждений о «неумелой музе» Кампанеллы, стихийности и некультурности его поэтического дарования.
нравились страстные филиппики Данте против погрязшей в пороках церкви. Подобно великому флорентийцу, Кампанелла-поэт был учителем истины, проповедником своих политических и философских идей, борцом за то, что казалось ему справедливым. Кампанелла изучал поэтику Данте, его рифмы зрелого периода творчества, приемы беспощадной Дантовой сатиры, структуру его обличительного, гневного стиха. В поэтическом наследии Кампанеллы немало строк, навеянных «Божественной Комедией». Стиль Кампанеллы, звучанье его стиха, любовь к «резким и острым» рифмам, экспрессивность и сила были выработаны в школе великого флорентийца.
Широкая начитанность калабрийского поэта, включавшая наряду с классическими латинскими авторами также Петрарку, Ариосто и поэзию XVI в., помогла ему создать свой оригинальный стих, суровый, обличительный, часто сатирический и неизменно стремящийся к поучению. Как показали современные исследователи творчества Кампанеллы Л. Фирпо и А. Серони 11, калабриец был тонким знатоком поэзии, и его поэтическая техника носила глубоко продуманный характер.
Порой стихотворения Кампанеллы превращаются в маленькие трактаты и теряют экспрессивную силу, но и в этих порожденных интеллектом стихах всплывают резкие, отточенные строки. При всем своем трагизме поэзии Кампанеллы полна жизнеутверждения и пронизана светом. Статистический подсчет показал бы, что самые употребительные слова в его стихах — солнце, лучи, свет, жизнь и надежда. Подобно гуманистам Возрождения, фра Томмазо создал настоящий культ солнца12. «Солнечный цикл» занимает самое большое место среди тюремных стихов Кампанеллы:
Всё, что таилось скорбя, темным охвачено сном.
О, оживи и меня, божество, во мраке страдаю.
Солнце в лазури небес я возлюбил и воспел.
Если сильнее других тебя почитаю, светило,
Выйду ли я из темницы туда, где лучи животворны?
Корни глубоко во тьме, к свету стремится росток.
«Гимн Солнцу». Перевод И. Голенищева-Кутузова)
Эта устремленность ввысь, к солнцу, эти гимны жизни и всему живущему вырывались из души порта, погребенного заживо во мраке каменных мешков, в сырости и мраке, в условиях, которые не выдержало бы ни одно живое существо.
— весна, он радуется пробуждению природы, перед его мысленным взором возникает оживающий лес, птицы и звери:
Скрытые силы в стволах деревьев стремятся к вершинам,
В цвет претворяясь, они новое племя таят.
Мерзлые вены земли превращаются в быструю воду.
Радостно воды поют, землю они увлажнят.
Даже малым червям, солнце, движенье даешь.
Мертвые змеи твоим лучом оживают, клубятся.
С ними зависть и злость, войско опасное их.
Мрут в Ирландии птицы, их месяцев пять не увидим.
13.
(Из элегии «К Солнцу». Перевод И. Голенищева-Кутузова)
Форма никогда не была для Кампанеллы самоцелью, но мастерство калабрийца, столь отличное от приемов письма современных ему портов, оригинально и находится в единстве с социальным пафосом его поэзии. Целью своей жизни Кампанелла считал борьбу с силами зла (он символизирует их в образе сатанинской троицы), которые подчинили себе власть политическую, область мысли и религию:
Родился я с тройным бороться злом:
С тиранами, софистами, ханжами.
Мудростью и Мощью, как щитом.
(Перевод И. Голенищева-Кутузова)
«Поэтика» Кампанеллы существует в двух редакциях: первоначальной, написанной в 1606 г. на итальянском языке, и в сокращенной латинской авторской переработке, изданной в Париже в 1638 г. Автограф итальянского текста «Поэтики» в 1866 г. купил русский коллекционер, писатель и путешественник Авраам Норов у парижского антиквария Эдвина Тросса (напомним, что в собрании Норова находилась также рукопись-автограф неизвестных произведений Джордано Бруно) 14«Поэтики» в 1871 г. попала в библиотеку Страсбургского университета, где хранится и в настоящее время; издана в 1944 г. Л. Фирпо15.
«Поэтике» Кампанелла развивает идеи, высказанные впервые в «Городе Солнца». Он снова ополчается против вымысла и выдумок портов, признавая исключительно учительную поэзию. Влияние греческой литературы на лучшие умы Запада Кампанелла объявляет пагубным. К сочинениям, причинившим европейской литературе наибольший вред, он прежде всего причисляет «Илиаду» и «Одиссею» Гомера, «Песнь о Роланде» и другие легенды о паладинах Карла Великого, ибо все они исказили историческую истину, заменив ее соблазнительными баснями и пустыми домыслами. Прав был Платон, утверждает автор «Поэтики», не допустивший поэтов в свою республику. Всей греческой литературе Кампанелла предпочитает Лукреция, поэта научных истин.
Таким образом, Кампанелла отрицает то, чему поклонялось Возрождение, и ограничивает круг полезного чтения именами нескольких латинских и итальянских писателей. Латинский язык «Поэтики» жив и выразителен, сохраняя многие особенности средневековой латыни, в нем нет и следа изысканного стиля гуманистов.
Из итальянских поэтов Кампанелла на первое место ставит Данте, в сравнении с которым остальные поэты не более «чем гондолы в сравнении с боевым кораблем». По-видимому, произведения Данте Кампанелла цитировал наизусть, полагаясь исключительно на свою необыкновенную память. Терцины из «Ада» приводятся в «Поэтике» 19 раз, из «Чистилища»— 6, из «Рая»— 8, все в собственных и довольно точных латинских переводах автора. В нескольких местах «Поэтики» находим ссылки на трактат «О народном красноречии». Большое значение придает Кампанелла искусству звукописи и музыкальности стиха; для характеристики особенностей дантовских рифм («острых, жестких и пронзительных») Кампанелла приводит вторую канцону цикла «О Каменной даме».
Идеалом Кампанеллы является поэт-политик, поэт-борец, поэт-проповедник. Наиболее совершенным воплощением этого идеала является, по его мнению, великий флорентиец, «ибо он превозносил добро и был великим ругателем зла. Кроме того, его необходимо почитать как человека, совершенно чонимающего вопросы политики» 16. Нечестивым портам античности Гомеру, Катуллу, Вергилию, а также Макьявелли и Аретино, чьи произведения попали в индекс запрещенных книг еще во время Тридентского собора, Кампанелла противопоставляет Данте и древнееврейских поэтов Соломона и Давида. Кампанелла не отвергает Петрарку, одобряя «достойный характер» его любовной лирики. Но более всего написанного Петраркой автор «Поэтики» хвалит канцону «Италии», в «которой говорится о причинах разорения нашей страны», впрочем тут же добавляя, что «мысли Петрарки заимствованы у Данте».
историческая достоверность и реалистичность являются теми главными качествами, которые Кампанелла-теоретик превыше всего ценил в поэзии. Он мечтал о поэзии, которая бы активно вторгалась в жизнь и в годы народных бедствий и разорения родной земли звала к борьбе, воспитывала и поучала.
«Поэтика» Кампанеллы знаменует полный разрыв с воззрениями на литературу XVI столетия. В этом отношении ее автор вполне принадлежит эпохе Сеиченто17. Однако стиль Кампанеллы самобытен и не имеет ничего общего со стилем Марино и его школы, свидетельствуя о многообразии литературного развития итальянского XVII века.
1969
Примечания.
1. О своем пристрастии к философии Б. Телезио Кампанелла говорит в предисловии к своему первому печатному труду «Философия, доказанная при помощи чувств» (1591). Его итальянский перевод дан в статье: Firpo L. II metodo nuovo di T. Campanella.— «Rivista di filosofia», Milano, 1949, vol. 40, p. 182—205.
текстами калабрийского мыслителя, также остававшимися неизвестными. См.: «Rivista storica italiana, Napoli, 1961, fasc. 4, p. 772—801.
3. О влиянии идей Пико на Кампанеллу см. исследования Л. Фирпо и Н. Бадалони в трудах международной конференции в Мирандола 1963 г.: L’opera е il pensiero di G. Pico della Mirandola nella storia dell’ Umanesimo. Vol. 2. Firenze, 1965, p. 363— 388.
4. Кампанелла. Город Солнца. Перевод Ф. А. Петровского. М., 1953, с. 133.
5. Там же, с. 136.
«Монархии Мессии» 1633 г. с авторскими исправлениями опечаток, дарственной надписью маркизу д’Ассераку и небольшим рукописным дополнением к XII главе хранится в Москве в биб-ке Института марксизма-ленинизма. См.: Горфункелъ А. X. Неизвестный автограф Т. Кампанеллы.— В кн.: Европа в средние века. М., 1972, с. 355—364.
8. Campanella Т. Tutte lе ореге. А сurа di L. Firpo. Vol. 1. Milano, 1954, p. 281—313.
9. История итальянской литературы. Т. 2. М., 1964, с. 339.
10. Сгосе В. Storia dell’età barocca in Italia. Bari, 1957, p. 250.
11. Seroni A. La poesia di Tommaso Campanella.— «Paragone», Firenze, 1955, N 64, p. 52— 62.
à la Renessance. Sciences et mythes. Bruxelles — Paris, 1965 (p. 325—340).
13. «Длинный размер» Кампанеллы мы передали дистихом.
14. Noroff A. Notice bibliographique sur un manuscrit autographe des œuvres inédites de Giordano Bruno Nolano, tirée du Catalog de la Bibliothèque. St. -Petersbourg, 1868.
15. Campanella Tommaso. Poetica. Testo italiano inedito e rifacimento latino. A cura di L. Firpo. Roma, 1944.
16. Там же, с. 91.
ète. Montpellier, 1969, p. 453—484.