ОТ РЕДАКЦИИ
«История литературы Италии» давно значится в планах литературоведческих институтов Академии наук. Первый к ней подступ датируется еще 40-ми годами XX века, когда задумывалась и осуществлялась целая серия академических историй зарубежных литератур. Работа, к которой были привлечены крупнейшие ученые, велась в Пушкинском доме и, хотя продвинулась довольно далеко (был полностью написан первый том и отдельные главы для других томов), начавшаяся война и блокада не позволили ее продолжить. Памятником этой первой попытки остался план-конспект1, некоторые разработки вошли в вузовский учебник, который у многих поколений студентов пользовался доброй славой и которому до сих пор не нашлось замены2. Второй подступ датируется началом шестидесятых годов: тогда работа остановилась на стадии подробного проспекта, и в итоге русский читатель так до сих пор и не располагает систематическим изложением фактов итальянской литературной истории (если не считать переводных и устаревших историй Гаспари, Де Санктиса и Оветта).
Настоящая попытка, таким образом, третья и совершается она в условиях не таких катастрофических, как первая, но и не слишком благоприятных. В последнее время сам жанр «истории литературы» подвергается весьма сильной критике: на Западе, особенно в англосаксонском регионе, это привело к фактическому его отмиранию. Даже в Италии, где традиции данного жанра всегда были настолько прочны, что даже Бенедетто Кроче, принципиальный его противник, не смог их существенно поколебать, восьмидесятые годы породили на свет такой во всех отношениях причудливый феномен, как труд по итальянской литературе издательства Эйнауди, где историческая форма окончательно превратилась в форму, т. е. во внешний порядок расположения материала, а порядком структурно-организующим стало расположение по темам и проблемам (например, литератор и общественные институты, производство и потребление текста, формы текста, интерпретации текста и т. д.) 3. Потом, правда, обнаружилось, что историческая форма не противоречит ни новой проблематике, ни новому взгляду, что она совместима и с подходом с позиций интертекстуальности, и с общекультурными ракурсами, и с жанровой парадигматикой4. С недавних пор критические высказывания раздаются и у нас, причем со стороны ученых, пользующихся заслуженным авторитетом. Они полагают, в частности, что история литературы не обладает собственным теоретическим содержанием и в лучшем случае представляет собой лишь не самым удачным (неудобным для читателя) образом организованный справочник. Справочник, составленный в алфавитном порядке, во всех отношениях предпочтительней.
Большинство увидевших у нас свет академических историй литературы было написано в то время, когда считалось, что советские ученые обладают универсальным методологическим ключом ко всем научным проблемам. Применение этого ключа в литературоведении не просто предполагало, оно требовало создания литературных историй, ибо конечное объяснение любой духовный феномен находил только в истории, через проявляющиеся в ней объективные закономерности. Объяснение будет тем полнее, чем шире и глубже исторический охват. Сейчас эта универсальная отмычка потеряна, понятие истории как процесса серьезно скомпрометировано, вызывает сомнение существование каких-либо общих исторических закономерностей, а история литературы как научный жанр многим представляется не отражением реальной действительности, а лишь языком описания, вполне условным. В том, что история литературы, как и всякая другая история, есть язык описания, сомневаться не приходится, но степень его условности зависит не от большей или меньшей объективности, а исключительно оттого, продолжает ли исторический взгляд на мир входить в число доминант современного сознания. Авторы настоящего труда полагают, что он далеко еще не отошел в прошлое, и позволяют себе считать, что понятие «итальянская литература» обладает некоторым содержанием, которое не равно сумме входящих в него понятий более конкретного характера (таких, скажем, как творчество каждого из составляющих эту литературу писателей). Кроме того и главное, это содержание небезразлично к форме: оно не может быть без существенных потерь абстрагировано от той формы, в которой оно выявлялось в действительности, т. е. от исторического времени, не может быть адекватно пересказано на языке общих категорий. Иными словами, тот комплекс духовно-эстетических смыслов, который стоит за словосочетанием «итальянская литература» (как, впрочем, и за всякой другой литературой), может быть раскрыт только в динамике его становления — так, как он и существует.
Такова основная теоретическая задача: показать феномен итальянской литературы в процессе его формирования и тем самым его обнаружить. Удалось ли это сделать, решать читателю, которому, помимо настоящего, предстоит увидеть еще три тома (том второй будет посвящен литературе ХV-ХVI веков, том третий —литературе ХVII-ХVIII веков, том четвертый— литературе XIX-XX веков). Авторы выражают сердечную благодарность Российскому гуманитарному научному фонду, без финансовой поддержки которого это издание не могло бы осуществиться, и Академии делла Круска (Флоренция), без радушного гостеприимства которой было бы затруднительно, а подчас и попросту невозможно следить за новейшими явлениями научной жизни в Италии.
--------------------------------------------------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
несостоявшегося издания, были впоследствии опубликованы в авторских сборниках. См.: Шишмарев В. Ф. Избранные статьи. История итальянской литературы и итальянского языка. Л., 1972 (статьи «У истоков итальянской литературы», «Латинская литература и народная поэзия Италии», «Итальянская литература второй половины XIV века»); Жирмунский В. М. Из истории западноевропейских литератур. Л., 1981 («Карло Гоцци»).
2 Алексеев М. П., Жирмунский В. М., Мокульский С. С.,Смирнов А. А. История западноевропейской литературы. Раннее средневековье и Возрождение. М., 1947.
3 Letteratura italiana. Dir. A. Asor Rosa. Torino, 1982-1989 (v. 1-9).
(v. 1-2); Storia della civiltà letteraria italiana. Dir. Barberi-Squarotti G. Torino, 1990-1994 (vol. 1-5).