На краю гибели
1600 - 1601 годы стали поистине роковыми для Вильяма Шекспира. Он едва не сошел с ума от неистовой и мучительной любви, потерял возлюбленную и друга, - и почти тут же потерял и второго друга, а также сам оказался на краю гибели.
Ближайший друг Шекспира Саутгемптон поддержал заговор графа Эссекса, фаворита Елизаветы I, направленный против королевы, и вовлек в этот заговор Шекспира.
***
Королева Елизавета перешагнула через шестой десяток лет, - и была уже не та, что в молодости. В характере Елизаветы было много теневых сторон, но они исчезали в блеске ее величия. Теперь все изменилось, и тень стала закрывать свет.
Королева, например, всегда была тщеславна, но когда ей исполнилось шестьдесят, ее кокетство достигло крайних пределов. Она требовала, чтобы все поражались ее цветущим видом. Как-то один из ее придворных, лорд Монжой, просил позволения "утолить жажду своих взоров созерцанием единственного дорогого для них предмета", то есть ее "хорошеньких глазок". В таком тоне разговаривали с Елизаветой все, кто желал снискать или сохранить ее милость.
Когда сэр Рожер Астон, посол шотландского короля Иакова - родственника и наследника бездетной Елизаветы - привозил в эти годы королеве письма от него, то Астона не приводили к ней немедленно, а оставляли в зале, откуда сквозь откинутую портьеру можно было видеть, как королева танцевала одна под звуки небольшой скрипки. Эта картина должна была доказать послу наглядно, как еще молода королева и как мало, следовательно, надежды у Иакова унаследовать в скором времени ее престол.
Совершенно понятно, что Елизавете пришла в бешенство, когда в 1596 году епископ Редди привел в одной из своих проповедей стихи о безобразии старческого возраста, намекавшие довольног прозрачно на нее.
Она требовала постоянной лести и немедленного послушания. Чтобы чувствовать ежедневно свое могущество, королева сеяла раздор между своими советниками, покровительствовала то одной, то другой партии и подмечала с глубоким наслаждением, как придворные разбиваются на группы. К концу ее жизни ее двор был одним из самых распущенных во всей Европе. Говорили, что там можно было добиться значения только "ложью, лестью, обманом и лицемерием".
В последнее десятилетие XVI века умерли один за другим лучшие люди, окружавшие престол Елизаветы ореолом блеска. Королева чувствовала себя покинутой и одинокой. Не радовало ее больше могущество, которого Англия достигла под ее скипетром, - старость давала себя чувствовать, несмотря на все старания скрыть ее от посторонних взоров.
Королева поняла, как мало, в сущности, любят ее те мужчины, которые по-прежнему преклонялись перед ней. Елизавета ясно осознала, что мужчины, осыпавшие ее льстивыми комплиментами, никогда не любили в ней женщину, и она возмущалась той мыслью, что они, по-видимому, перестали уважать в ней королеву.
В этом мрачном настроении она стала все чаще подчиняться своим тираническим капризам и относиться все суровее к свои приближенным, провинившимся перед нею.
***
Граф Саутгемптон, с его независимым характером, вызывал теперь у королевы особенное раздражение.
Однажды он играл во дворце с придворными в мяч. Граф громко шумел и смеялся. Начальник дворцовой стражи Уиллоуби попросил его вести себя потише, так как королева рано ложится спать. В ответ Саутгемптон дал ему пощечину и вступил с ним в драку. Елизавета сделала выговор Саутгемптону и с тех пор всегда косилась на графа. В конце концов, она наказала Саутгемптона тем, что заставила графа просидеть его медовый месяц в Тауэре, когда Саутгемптон по настоянию родных все-таки женился.
Неудивительно, что Саутгемптон присоединился ко всем, кто был недоволен королевой, а возглавлял их последний фаворит Елизаветы - граф Эссекс.
... Роберт Девере, граф Эссекс, обратил на себя внимание придворных Елизаветы еще в десятилетнем возрасте: он не снял шляпу перед королевой и воспротивился, когда она хотела поцеловать его. За такую дерзость десятилетнего сорванца следовало, по понятиям того времени, хорошенько высечь, но Елизавета обратила все в шутку и попросила не наказывать мальчика. Впоследствие она будет прощать своему фавориту еще и не такие дерзости.
В 1580-е годы Эссекс воевал в Нидерландах и прославился там, командуя английской кавалерией. Вернувшись домой, он сумел покорить сердце Елизаветы, и настолько успешно, что стал ее самой большой любовью, - может быть, именно от того, что между ними была огромная разница в возрасте: возможно, Эссекс вызывал в бездетной королеве еще и материнские чувства.
Она играла с ним в карты и другие игры, "пока не раздавалась утренняя песнь пташек". Она запиралась с ним в комнате, тогда как в приемной королеву дожидались послы иностранных государств.
Начальник королевской гвардии должен был стоять на часах перед кабинетом королевы с саблей в руках, в мундире коричневого и оранжевого цвета, в то самое время, как красавец-юноша нашептывал королеве слова, заставлявшие сильнее биться ее сердце.
Вкусивший военную славу Эссекс постоянно рвался поучаствовать в каких-нибудь военных действиях, но Елизавета не отпускала его, она уже не могла без него обходиться. Тем не менее Эссекс все же сбежал в 1591 году на войну во Францию, и тогда королева, в самый разгар военных действий, попросила его хотя бы на неделю вернуться в Англию.
Эссекс не обратил никакого внимания на это монаршее приказание, он вообще вел себя по отношению к Елизавете достаточно развязно.
В 1597 году Эссекс, постоянно мечтавший о новых подвигах, предпринял с 20 кораблями и шестью тысячами человек экспедицию на Азорские острова, которая кончилась полнейшей неудачей благодаря его неопытности и неумелому велению дел. Королева встретила его холодно, - и вот Эссекс пишет королеве нежные письма, чтобы умилостивить ее.
Королева дрогнула и назначила Эссекса "обермаршалом" Ирландии; кроме того, он получил ценный подарок в размере 7000 фунтов и добился у королевы аудиенции для своей матери, леди Летиции. До тех пор королева не принимала у себя мать графа Эссекса, поскольку та была на пятнадцать лет моложе ее и служила живым напоминанием о разнице в возрасте между самой Елизаветой и Эссексом.
Тем не менее, между королевой и ее фаворитом часто вспыхивают скандалы. Характер Елизаветы, как уже упоминалось, сильно испортился к старости, а Эссекс не желал с этим считаться.
В июле 1598 года между королевой и Эссексом произошла такая грубая сцена, каких раньше между ними никогда не бывало. Повод был самый ничтожный: назначение какого-то чиновника в Ирландию; королева упрямилась и не желала прислушиваться к разумным доволам Эссекса.
Тогда он, привыкший позволять себе все по отношению к королеве, решительно все, заявил ей, что "ее действия так же кривы, как и ее стан". При этом он повернулся к ней спиной и бросил на нее презрительный взгляд. Она ответила пощечиной и воскликнула: "Убирайся и повесься!". Эссекс схватился за рукоятку меча и объявил, что не снес бы такого оскорбления даже от Генриха VIII.
Он не показывался несколько месяцев при дворе. В конце концов, королева простила ему, но их отношения оставались натянутыми.
В марте 1599 года граф Эссекс был назначен главнокомандующим войск в Ирландии, где вспыхнуло восстание против англичан. Однако Эссекса преследовали неудачи; болезни и дезертирство сократили шестнадцать тысяч войска, с которым Эссекс пришел в Ирландию, до четырех тысяч. Вследствие этого Эссексу пришлось отложить поход против восставших. Тогда разгневанная королева категорически запретила своему фавориту покидать без ее разрешения Ирландию.
Эссекс решил, что враги его оклеветали. В сопровождении шести человек граф отправился в Англию, чтобы оправдать себя. Он прискакал в замок Нонсеч, где тогда находилась королева, приказал отпереть все двери и бросился в своем запыленном и загрязненном дорожном костюме к ногам королевы, которую застал в 10 часов утра в ее спальне, с распущенными волосами.
Пока все обстояло благополучно. Эссекс обедал вместе с королевой, рассказывал про Ирландию, про страну и народ. Однако вечером ему вдруг объявили комнатный арест вплоть до объяснения с лордами государственного совета. На следующий день ему запретили покидать свой дом и поставили под надзор его друга, лорда-хранителя печати.
В середине декабря Эссекс заболел. Королева страшно встревожилась; она послала к нему восемь врачей, которые нашли его положение безнадежным. Однако он поправился.
В эьл время, когда дела Эссекса находились в таком плачевном состоянии, все его друзья впали также в немилость. В одном письме, относящемся к 1599 году, встречается следующая характерная фраза: "Лорл Саутгемптон и лорд Рутленд не показываются при дворе. Они проводят свое время в Лондоне и посещают ежедневно театры!" Добавим к этому, что Саутгемптон был не только другом, но и родственником Эссекса, женатым на его кузине.
Пятого июня 1600 года Эссекса судили, но по особенному снисхождению не в "Звездной Палате", а перед экстренным собранием из четырех графов, двух баронов и четырех судей. Они заседали на квартире лорда-канцлера в Йорк-хаусе. Публика не была допущена на эти заседания.
Приговор, произнесенный лордом-канцлером, был не очень строг: Эссекс обязывался отказаться на время от всякой общественной деятельности и должен был не выходить из своего дома, "пока королева не удостоит вернуть ему вместе с прощением свободу".
Уже в августе королева, действительно, отменила для Эссекса домашний арест, но доступ к королеве графу был запрещен, и ему намекнули, что он все еще находится в немилости. Ко всем этим невзгодам присоединилось еще то обстоятельство, что он запутался в долгах.
Эссекс переходил от надежды к страху, от грусти и раскаяния к ярости так быстро, что вскоре потерял всякое внутреннее равновесие. То он писал королеве смиренные письма, исполненные льстивых слов, то говорил о ней, - по свидетельству его приятеля Джона Харринггона - так, как не выражается о женщине мужчина, обладающий здравым умом в здоровом теле.
Катастрофа надвигалась. Иссякли источники доходов. Исчезла надежда на королеву.
Кроме того, Эссекса мучил ложный страх, будто враги, лишившие его богатства, хотят лишить его также жизни. Полный отчаяния он решил, что необходимо как для собственной безопасности, так и для блага родины принудить хотя бы силой королеву принять его и отстранить от себя теперешних советников. Так как он опасался, что его могут опять схватить и на этот раз заключить в Тауэр, то он в 1601 году решил привести в исполнение давно лелеянный план - захватить врасплох весь двор.
Саутгемптон отдал свой замок Друри-хаус в распоряжение партии Эссекса. Они наметили в общих чертах план, как взять замок Уайтхолл, где находилась Елизавета, причем Эссекс должен был заставить королеву принять его. Дальнейшее - по обстоятельствам...
Пятого февраля 1601 года Эссекс и Саутгемптон отправились в театр "Глобус" и обещали каждому актеру одиннадцать шиллингов, если они поставят седьмого числа (день, на который заговорщиками был намечен захват Уайтхолла) драму о низложении и убийстве короля Ричарда II. Спектакль должен был стать своеобразным иделогическим обоснованием свержения Елизаветы.
Так в заговор Эссекса оказался вовлечен Шекспир, ибо именно он был автором "Ричарда II" и одним из главных пайщиков театра "Глобус".
***
Правительство, получившее через своих тайных агентов известия о том, что Эссекс затевает недоброе, встревожилось. Седьмого февраля граф Эссекс был вызван во дворец. Ему приказали явиться одному и без охраны. Однако он извинился нездоровьем, а сам пригласил немедленно своих друзей к себе.
Вечером того же дня у него собралось 300 человек, но окончательный план предприятия так и не был составлен.
Утром 8 февраля явился лорд-канцлер с тремя другими лордами, чтобы узнать, по приказанию королевы, обо всем совершающемся в замке Эссекса. Он потребовал, чтобы граф вступил с ним в переговоры и заявил, что королева выслушает все его жалобы, если он только распустит своих приверженцев.
"Милорд, они обманывают вас! Они хотят вас погубить! Вы теряете время!"
Эссекс повел лордов в свой дом. Его вооруженные друзья продолжали кричать: "Убейте их!", "В окно лорда-канцлера!" или "Задержите их в качестве заложников!" Эссекс запер лордов как пленных или заложников в своей библиотеке, затем он вернулся, и с криком "во дворец!" все хлынули из ворот.
В самый последний момент Эссекс узнал, что двор уже принял все меры, стража удвоена, вход в Уайтхолл заперт. Ввиду этого было решено взбунтовать предварительно город. Для этого понадобились лошади. Хотя за ними послали, но их все еще не было.
Все горели таким нетерпением, что не дождались прибытия лошадей. Толпа, состоявшая из нескольких сот человек, во главе с Эссексом и Саутгемптоном, отправилась пешком по улицам Сити, не имея ясно выработанного плана. Эссекс не обратился с речью к народу, а кричал только, что его хотят убить.
Тем временем по городу разъезжали, по распоряжению правительства, высшие сановники, извещая народ о том, что Эссекс бунтовщик. После этого некоторые из его соучастников отделились от него. Против него были высланы войска. Эссекс добрался с большими затруднениями вместе с остатком своих приверженцев по реке в Эссекс-хаус, но его замок был уже осажден правительственными войсками.
19 февраля 1601 года собрание из 25 пэров и 8 судей приговорило Эссекса и Саутгемптона к смертной казни. А ранее, 17 числа, в Тауэре был обезглавлен Томас Лей, один из капитанов ирландской армии Эссекса, который 8 февраля пытался насильно проникнуть во дворец.
На суде Саутгемптон производил впечатление вспыльчивого, но мягкого человека, находившегося под влиянием более сильной натуры. Он не позволил себе ни одного неблагородного замечания относительно своего друга и родственника Эссекса, дело которого было заведомо проиграно.
Рассказ о поведении графа Сауттемптона на суде произвел благоприятное впечатление на королеву, - к тому же, Саутгемптон не предавал ее подобно Эссексу. В результате Саутгемптона помиловали и присудили к пожизненному заключению.
Эссекс вел себя с меньшей стойкостью. Когда он узнал, что присужден к смерти, он настолько потерял внутреннее равновесие и чувство личного достоинства, что осыпал родственников, сестру, друзей, секретаря и, наконец, самого себя цельм потоком проклятий и обвинений.
25 февраля 1601 года голова Эссекса пала под тремя ударами топора.
***
Шекспир горячо сочувствовал обвиняемым, принимал их судьбу близко к сердцу и негодовал на их врагов.
"Ричарда II" 7-го февраля все же состоялось. Правда, на нем присутствовало всего несколько друзей Эссекса и Саутгемптона, так как остальные заговорщики находились в это время в Эссекс-хаусе, поэтому "Ричард II" не вызвал ни малейшего резонанса в Лондоне.
Для Шекспира это было спасением. Он говорил в свое оправдание, что при постановке этой пьесы не преследовал никаких политических целей, - это был якобы обычный заказной спектакль. Актерам хорошо заплатили, - вот они и сыграли "Ричарда II" 7-го февраля. А о заговоре Эссекса они знать не знали, ведать не ведали.
бы его. В Англии уже был прецедент, когда в правление отца Елизаветы, Генриха VIII, был казнен знаменитый писатель Томас Мор, автор "Утопии". Вся вина Мора заключалась в том, что, занимая высокую государственную должность, он отказался признать короля главой церкви, не устраивая, однако, никаких заговоров. Не пощадили бы и Шекспира, если бы удалось доказать его причастность к мятежу Эссекса.
... После потери двух близких друзей - Пемброка и Саутгемптона, - после потери возлюбленной - Мэри Фиттон - впечатления, получаемые Шекспиром от жизни и от людей, становятся все сумрачнее и сумрачнее. У него возникает меланхолия, не оставившая Шекспира до конца его дней. Поэтому почти все его последние пьесы - трагедии ("Гамлет", "Король Лир" и др.), хотя и великие трагедии, навечно вошедшие в сокровищницу мировой культуры.