Веселый двор короля Иакова
Жизнь Елизаветы после смерти Эссекса была печальной. Здоровье ее быстро расстроилось, и вместе с телесными страданиями иногда появлялось как бы помутнение умственных способностей. Она то и дело повторяла: "Эссекс! Эссекс!", и заливалась безутешными слезами. Врачи предлагали ей лечь в постель, но она отвечала, что тогда уже непременно умрет.
Весь пол в ее спальне был обложен подушками. Не раздеваясь, она падала то в одном углу, то в другом, но потом снова поднималась и продолжала метаться по комнате. Она не позволяла переменять на себе белье и платья, куталась в королевскую мантию и не снимала с всклоченной головы короны.
Вечером 24 марта 1603 года Елизавета впала в забытье, от которого очнулась только 2 апреля. На расспросы канцлера: кому перейдет престол, Елизавета невнятно назвала Иакова, короля шотландского. Вечером 3 апреля ее не стало.
***
Иаков I происходил из рода шотландских королей Стюартов. Мария Стюарт, соперница Елизаветы, казненная ею, была его матерью, но Иаков отрекся от нее, дабы заслужить благосклонность английской королевы.
Иаков любил, когда его сравнивали с мудрым библейским царем Соломоном. В действительности же он напоминал его только своею расточительностью.
С другой стороны, он походил на французского короля Генриха III тем, что был неравнодушен к мужской красоте. Один из придворных писал, что Иаков увлекался красивым лицом и красивой фигурой мужчины, как настоящая девушка.
Современники сравнивали короля с его предшественницей, и эти сравнения говориили, конечно, не в его пользу. Елизавета не была замужем, но она дарила свою любовь людям выдающимся и заслуженным, и не находилась под их влиянием. А Иаков, человек женатый, пламенел то кт одному, то к другому фавориту, людям бездарным и дерзким, раздававшим государственные должности и погубившим страну, и, что хуже всего находился у них в полном подчинении.
Так же сильно, как своими фаворитами, король увлекался церковными делами и богословскими вопросами. Порою он высказывал такие суеверные воззрения, которые смешили даже его современников, не отличавшихся свободой от предрассудков.
Иаков поддерживал духовенство не столько из-за религиозных мотивов, сколько из желания упрочить королевскую власть. Вместе с тем он хотел распространить свою любимую теорию, что все вопросы, без исключения, должны решаться последней инстанцией - его проницательной мудростью.
Иаков страдал также манией писательства. Он любил составлять всевозможные прокламации. В одном из своих первых указов он издал предостекрежение против иезуитов и назначил срок, к которому они должны были очистить государство. В другой прокламации он требовал установления полного однообразия богослужебных церемоний для всех вероисповеданий.
По этому поводу один смелый проповедник, Бурджес, произнес в присутствии короля целую речь о значении этих церемоний. Эти церемонии, говорил он, напоминают мне те бокалы римского сенатора, которые не стоили человеческой жизни. Этот сенатор пригласил императолра Августа на пирушку. Войдя в дом, Август услышал отчаянный крик: одного из рабов, разбившего драгоценный бокал, готовились бросить в бассейн с хищными рыбами. Тогда император приказал отложить на мгновение исполнение приказания и спросил сенатора, в самом ли деле у него есть такие бокалы, которые дороже человеческой жизни? Сенатор возразил, что, действительно, некоторые из них стоят больше целой провинции. Тогда Август приказал принести все бокалы и все разбить, дабы никто не лишился больше из-за них жизни.
"Пусть ваше величество, - закончил проповедник, - сам выведет нравоучение из этого рассказа".
... Англичане ненавидели Иакова. В скором времени натянутые отношения между королем и народом настолько обострились, что привели к полному разрыву между Иаковом и нижней палатой парламента. Эта последняя не хотела признать за королем права назначать по собственному усмотрению подати и расточать безумно деньги.
В 1611 году Иаков повелел распустить парламент. То было началом борьбы между королевской властью и народом, которая привела в царствование сына Иакова - Карла I - к революции, казни Карла, - и закончилось только в 1689 году, когда обе палаты парламента предложили единодушно английский престол Вильгельму Оранскому.
... Хотя доходы Иакова с каждым годом росли, обукновенно незаконными путями, однако он, тем не менее, вечно нуждался. В феврале 1611 года он раздал 34 тысячи фунтов стерлингов шести своим фаворитам, среди которых было четверо шотландцев.
Позднее финансовый кризис навел Иакова на мысль продавать баронский титул. Каждый рыцарь, или эсквайр, пользовавшийся хорошей репутацией и обладавший земельной собственностью, с доходом в размере 1000 фундов, мог приобрести титул барона за 1080 фунтов с уплатой этой суммы в три срока в течение одного года. На такую сумму можно было содержать в Ирландии 30 человек пехоты в продолжение трех лет. Однако эта мера не дала никаких положительных результатов: расточительность короля была соишком велика, а спрос на титул барона слишком ничтожен.
В 1614 году дело дошло до того, что двор не знал, куда деваться от долгов; несмотря на частую продажу коронных земель, король задолжал 680 тысяч фунтов. Ежегодные расходы превышали к тому же на 200 тысяч фунтов сумму дохода. Гарнизоны, стоявшие в Голландии, уже давно не получали жалованья и готовились к мятежу. Крепости находились в самом жалком положении и давно нуждались в ремонте. Послы Англии в иностранных государствах тщетно просили о высылке жалованья.
Чтобы покрыть долги и получить новые средства, при дворе решили оказать давление на граждан и заставить их посылать, как бы добровольно, денежные подарки королю. Епископы показали всем пример, предлагая иакову свои лучшие серебряные сосуды и драгоценнейшие сокровища. За ними последовали все те, которые рассчитывали получить какие-либо привилегии от короля. Масса людей посылала в полное распоряжение правительства большие суммы денег в Уайтхолл. Некоторые даже побуждали Иакова обнародовать воззвание ко всей нации, чтобы хороший пример мог всюду найти подражателей.
В продолжение одного месяца с небольшим король собрал таким путем 23000 фунтов. Вскоре, однако, золотоносный поток иссяк. Тщетно правительство предписало во все графства и ко всем чиновникам всюду рассылать подобные прокламации.
Тогда Иаков прибег к насилию и казням. В частной переписке того времени постоянно говорится о том, что одного повесили, другого пытали, третьего колесовали, четвертого обезглавили. и т. д.
Но, невзирая на царивший в стране террор и на глубокий финансовый кризис, Иаков продолжал развлекаться, как никакой из английских королей до него.
***
грубая. В официальных указах Иаков называл свою супругу не иначе, как "our dearest bed-fellow" (наша дражайшая сопостельница), а королева называет его в письмах "my dog" (моя собака).
Гомосексуализм, присущий королю, был в моде и у придворных. В поэме Дрейтона "Урод" так говорится о великосветском джентльмене и придворной леди: "Он слишком женщина, а она слишком мужчина".
Но и те, кто не был склонен к гомосексуальным связям, не отличались высокой нравственностью. Многие знатные девушки, обедневшие вследствие расточительности родителей, видели в своей красоте неистощимый капитал. Они торговали собою в Лондоне, получали потом от своих благодетелей громадные пожизненные пенсии и выходили, наконец, замуж за людей выдающихся и богатых. Все считали их разумными и галантными дамами, порою даже героическими натурами.
Мужчины выражались так цинично, что часто можно было услышать фразу вроде следующей, облеченную, однако, в более непристойную форму: "Я предпочел бы только считаться любовником такой-то дамы, не будучи им в действительности, чем находиться с ней на самом деле в связи, но тайно, без ведома общества".
Приведем историю дона Диенго Сармиенто д'Акунья, графа Гондомарра, испанского дипломата, работающего в Англии. Граф Гондомар был влиятельной фигурой при дворе Иакова. Он имел, подобно инглийским придвлрным, право свободного доступа к королю и расположил к себе Иакова забавными выходками.
Каждый раз, когда граф ехал домой верхом или в коляске, то на балконах появлялись знатные леди, чтобы ответить на его поклоны. Каждая из этих дам была бы готова продать ему свою любовь за большую сумму.
Однажды Гондомар проезжал мимо дома красавицы-вдовы, некоей леди Джакоб. Он поклонился ей. К его удивлению, она в ответ только широко раскрыла рот. Невежливость леди смутили испанца. Верояно, ей хотелосмь зевнуть, - решил граф. Однако та же самая история повторилась на следующий день. Тогда Гондомар послал ко вдове одного кавалера из своей свиты и поручением доложить ей, что обыкновенно английские дамы относятся к нему благосклоннее и не отвечают дерзостью на его вежливость. Дама велела ответить, что ей хорошо известно, какой дорогой ценой покупал он любовь многих знатных, а у нее такой же рот, как у всех, и этот рот так же нуждается в пище. Гондомар послал ей немедненно подарок.
***
Елизавету, свою предшественницу на троне, Иаков ненавидел. Он делал все, чтобы оскорбить саму память о покойной королеве. Многие ее указы были отменены, ее советники подверглись опале, а самый значительный из ее министров - сэр Уолтер Рэлли - был казнен.
Кроме того, Иаков устроил торжественное перенесение в Вестминстер останков своей матери Марии Стюарт и воздвиг над нею прекрасный памятник. Это было сделано не из сыновьей любви, ведь при жизни Марии Иаков отрекся от нее, - а в пику Елизавете.
Также, в пику ей, Иаков выпустил из тюрьмы или вернул из ссылки всех, кого туда отправила покойная королева, - и Шекспир смог снова увидеть своих друзей: Саутгемптона и Пемброка.
Как только на престол вступил Иаков, оба были возвращены ко двору, один из заточения, другой - из деревенской ссылки. Пемброку даже удалось сделать при джворе Иакова неплохую карьеру: в 1603 году он был сделан кавалером ордена Подвязки, а в 1615 году назначен лордом-камергером, то есть получил ту самую должность, которую ему прочили еще в юности. Впрочем, вплоть до своей последней минуты Пемброк вел тот же легкомысленный образ жизни, как и в молодости, и умер в 1630 году от удара после весело проведенного вечера.
В 1604 году Пемброку, для того чтобы расплатиться с долгами, пришлось жениться на богатой невесте - на леди Тальбот, седьмой дочери лорда Тальбота. По странному совпадению леди Тальбот звали так же, как и леди Фиттон - Мэри. В свете говорили, что Пэмброку самой судьбой было предначертано жениться на девушке с именем Мэри.
жизни.
Дружба между Шекспиром, Саутгемптоном и Пемброком возобновилась, но уже не была такой крепкой, как прежде. Саутгемптон все больше отдалялся от своих друзей, а Шекспир все больше впадал в меланхолию.
Его не обрадовало даже возвращение в Лондон Мэри Фиттон. "Смуглая леди" была все так же привлекательна, но для Шекспира это был теперь всего лишь образ прошлого.
Поэт с равнодушием воспринял известие о том, что леди Мэри вышла замуж. Ее супругом стал капитан Потвилл (страсть к бравым офицерам леди Мэри сохранила до старости). Однако командовал этот капитан только своей ротой, но не женой, - в своем доме он занимал подчиненное положение. Доходило до того, что Мэри открыто общалась со своим постоянным любовником - сэром Ричардом Левисоном. От него леди Мэри родила двоих детей, которых капитан Потвилл воспитывал как своих собственных.
***
Под влиянием своей меланхолии Шекспир подмечал ныне только отрицательную сторону действительности. Исследователи его творчества1 эпоха, когда весь мир представлялся ему в мрачном цвете, и когда ему казалось, будто на все светлое и прекрасное спускаются нустые тени, и эти тени затемняют собою прежние, яркие краски. А теперь настает время, когда жизнь ему кажется более чем отвратительной, когда он сознает, что воздух отравлен подлостью и грязь покрывает землю
Презрение - теперь господствующее настроение в сердце Шекспира: презрение к князьям и к народу; презрение к героям, которые в действительности просто фанфароны и забияки, тем более трусливые, чем они знаменитее; презрение к художникам и писателям, которые при виде заказчика или покровителя льстят и раболепствуют; презрение к старикам, которые только напыщенные, выжившие из ума болтуны, или лицемерные, хитрые негодяи; презрение к молодежи, которая легкомысленна, бесхарактерна и излишне доверчива; презрение к дуракам энтузиастам и к глупцам идеалистам; презрение к женщинам, которые непостоянны, лживы и коварны; презрение к мужчинам, которые грубы и злы.
Чувства Шекспира отражаются в его пьесах. В "Гамлете" господствуют меланхолия и горечь. Свойственное юности светлое миросозерцание разбилось в прах как для Шекспира, так и для его героя. Вера Гамлета в людей и доверие его к ним подорваны. Под формой кажущегося безумия здесь гениально выражена глубоко печальная житейская мудрость, которую Шекспир выработал себе к пятому десятку лет своей жизни.
В особенности злоба как сила теперь восстает перед ним во всем своем могуществе. Гамлет поражается тому, что можно улыбаться и быть злодеем. Еще ярче выражено это в "Мере за меру":
Презреннейший злодей из всех на свете
"Макбете" Шекспир пытается объяснить трагедию жизни как результат грубости в союзе со злобой: грубости, умноженной злобой. Леди Макбет отравляет душу своего супруга. Злоба вливает несколько капель яда в грубость, и эта грубость начинает затем неистовствовать, становится страшной для себя и для других.
Совершенно то же самое видим мы в "Отелло" отношениях между Отелло и Яго. А в "Короле Лире" человеческий мир вообще рушится; "Лир" - это кончина мира людей.
"Все суета сует!" - восклицает теперь Шекспир устами Соломона.
Примечания.