Итальянская литература XVIII века значительно отстает в своем развитии от английской и французской. Причину этой отсталости следует искать в особенностях социально-экономического и политического развития Италии в интересующий нас период.
Если раннее развитие в Италии капиталистических отношений в XIV—XV вв. явилось причиной того, что именно Италия стала колыбелью культуры и искусства Возрождения, то, «после того как революция мирового рынка с конца XV столетия уничтожила торговое преобладание Северной Италии, началось движение в обратном направлении» 1 притом — во всех без исключения областях общественной жизни, во всех сферах идеологической практики Классическая страна Возрождения в прошлом, Италия становится в XVII веке классической страной рефеодализации, отличающейся от передовых европейских стран своей экономической и политической раздробленностью, застоем производительных сил, бешеным разгулом помещичьей и поповской реакции. В эпоху, отмеченную в передовых странах Европы созданием больших централизованных национальных государств, Италия характеризуется не только крайней децентрализацией, но и утерей отдельными ее частями политической самостоятельности, подчинением их хищникам-соседям, заводившим здесь иноземные порядки.
Естественным результатом этого явилась крайняя политическая отсталость итальянской буржуазии, лишенной сознания национального и классового единства. Печать этой отсталости лежит на всей итальянской литературе и, в частности, на драматургии XVII века, при всех крупных достижениях в отдельных областях художественной практики. Она проявляется в том, что почти вся итальянская литература и театр XVII века развиваются под знаком аристократической эстетики барокко, утверждавшей господство самоцельного виртуозного мастерства, которое прикрывало незначительность, подчас даже убожество идейного содержания.
К началу XVII века Италия представляла собой конгломерат более или менее крупных государств, неодно- родных по своему политическому устройству и находившихся под различными иноземными влияниями. Основными итальянскими «государствами» в те времена были следующие:
1. Королевство обеих Сицилии с главным городом Неаполем, издавна находившееся под испанским владычеством и культурным влиянием. Начиная с 1735 года, здесь правит испанская ветвь Бурбонов. Наиболее отсталое и рефеодализованное из итальянских государств.
2. Церковная область с главным городом Римом, подчиненная светской власти римских пап. Чисто поповское государство, мало поддающееся каким бы то ни было просветительским веяниям.
3. Великое герцогство Тосканское с главным городом Флоренцией, находившееся под властью династии Медичи, некогда правителей Флорентийской республики. Начиная с 1737 года, здесь воцаряется Лотарингская династия во главе с Франциском I, супругом императрицы Марии-Терезии. Одно из самых передовых итальянских государств в экономическом, политическом и культурном отношении. При Леопольде I (сыне Франциска I) оно было центром итальянского «просвещенного абсолютизма».
4. Ломбардия, находившаяся в течение XVII века под испанским владычеством, а после войны за испанское наследство (1700—1713) перешедшая под австрийское влияние, распадается на герцогства Миланское и Мантуанское, подчиненные сначала австрийскому императорскому дому, а затем Лотарингской династии. Экономически это — передовая область, являвшаяся во второй половине XVIII века одним из основных плацдармов просветительского движения в Италии.
5. Моденское герцогство, управляемое старинной династией Эсте. Ничтожное, карликовое государство.
6. Пармское герцогство, находившееся в руках младшей ветви Бурбонов. Совершенно офранцуженное государство, рабски копировавшее Францию и французский двор. Даже придворный театр в Парме был французским.
7. Пьемонтское, или Сардинское, королевство с главным городом Турином, находившееся в руках Савойской династии, которая стала впоследствии, после объединения Италии (1870), общеитальянской. Искусно маневрируя между Францией, Испанией и Австрией, Савойская династия ухитрялась оказывать политическое влияние на итальянские дела. В культурном отношении Пьемонт был под сильным французским влиянием.
8. Генуэзская республика, политическая власть в которой находилась в руках купеческого патрициата. Некогда славная и могущественная, а в XVIII веке сильно деградировавшая область Италии.
9. Венецианская республика, очень напоминавшая Генуэзскую по своему политическому устройству, но значительно превышавшая ее в культурном и художественном отношении. Некогда «царица Адриатики», одно из своеобразнейших и культурнейших государств в Европе, сыгравшее огромную роль в истории итальянского искусства, в XVIII веке Венеция — уже умирающий город, центр международного туризма, гостиница для веселящейся Европы.
Италией с середины XVI века рефеодализации. Несмотря на то, что в Италии формально крепостное право было отменено уже давно, фактически Италия представляла собой в начале XVIII века крепостническую страну, крестьяне которой находились в полной экономической зависимости от помещиков и облагались огромными налогами и поборами, державшими их в крайне тяжелом, угнетенном положении. Податная система падала тяжелым гнетом в первую очередь на крестьянство. По всей Италии господствовала вотчинная юстиция, имевшая в некоторых областях совершенно средневековый характер. Со светской юстицией скрещивались подчиненные папе церковные суды, являвшиеся настоящим бичом Италии. Во всех итальянских государствах царил административный произвол, типично феодальная беззаконная расправа.
Другим последствием рефеодализации Италии являлся упадок торговли, бывший следствием нелепой, реакционной системы внутренних и внешних налогов и таможенных сборов. Так, например, в Ломбардии гнили огромные запасы шелка, тогда как соседний Пьемонт страдал от его отсутствия; в Тоскане, славящейся своими виноградниками, вино выливали на землю для опорожнения бочек, а в соседнем Риме вина не хватало и т. д. Стоило поссориться двум соседним князькам, как между их государствами прекращалась всякая торговля и разорялись десятки торговых фирм. Таково было губительное влияние политической раздробленности на экономику Италии.
Несмотря на все отмеченные неблагоприятные условия, в раздробленной и рефеодализованной Италии проявляются уже в первой половине XVIII века симптомы экономического подъема и укрепления буржуазии. В северных областях начинают создаваться многочисленные торговые и промышленные предприятия, нормальное функционирование которых тормозится из-за отсталых феодальных порядков. Интересы нарождавшегося капитализма, стремление иметь обширный внутренний рынок требовали изжития политической раздробленности Италии. Однако объединение Италии было в XVIII веке невозможно в силу целого ряда объективных исторических причин. Потому ближайшей задачей являлась перестройка карликового абсолютизма Италии на новый, «просвещенный» лад.
Наиболе значительный шаг в этом направлении сделал Леопольд I в Тоскане. Он отменил основные виды государственных монополий, являвшихся страшным злом с точки зрения развития буржуазной экономики. Он уничтожил множество застав и таможен, ликвидировал ряд заповедных имений, разрешил крестьянам покупать и огораживать землю, увеличил вывоз хлеба, вина и сахара. Он улучшил судопроизводство, отменил смертную казнь и завел в Тоскане относительную свободу печати, которая разрешала некоторым свободомыслящим литераторам (например, Беккариа) печататься, но только во Флоренции.
Аналогичные попытки насаждения просвещенного абсолютизма делались также и в других итальянских государствах. Так, например, в Ломбардии граф Фирмиан, наместник императора Иосифа II, провел освобождение крестьян от ряда особенно тяжелых налогов, завел некоторую свободу печати, поддержал Павийский и Мантуанский университеты, предоставив им возможность более либерального преподавания. В Неаполе Тануччи, министр Карла III, начал борьбу с господствовавшими там отсталыми феодальными порядками: уничтожил ряд феодальных прав, преобразовал администрацию, повел борьбу с влиянием католического духовенства, уничтожил драконовские законы против евреев, мешавшие развитию торговли, и т. д. Равным образом и в Пьемонте Карл-Эммануил I провел ряд либеральных реформ, направленных к ограничению прав феодального дворянства по отношению к крестьянам, основал на диком, заброшенном острове Сардинии ряд школ и т. д.
третьему сословию, которое начинало осознавать свою силу и вступало во все более решительную борьбу с пережитками феодального строя.
Эта борьба, в силу отмеченных особенностей исторического развития Италии, не могла вылиться в форму открытой социально-политической борьбы, направленной к ниспровержению феодального абсолютизма. Она могла проявиться только в культурно-идеологической области, то есть получить больше умозрительный, теоретический, чем практический характер. В этом своеобразие итальянского Просвещения, решительно отличающегося от французского Просвещения и сближающегося с немецким, которое тоже развертывалось в отсталой, полуфеодальной стране.
Свое первое и наиболее яркое выражение итальянское Просвещение получило в сфере науки и философии. Уже в начале XVIII века итальянская буржуазия выдвигает целую фалангу выдающихся мыслителей (Вико), историков (Муратори и Джанноне), филологов и литературоведов (вроде Крешимбени, Гравины и Куадрио). Все они необычайно расширили область гуманитарных наук, выдвинули новые методы исторического исследования и этим способствовали культурному- самоопределению итальянской буржуазии, ее идейной эмансипации от пережитков феодализма.
На смену этой первой фаланге просветителей приходит в середине XVIII века вторая фаланга, деятельность которой носит уже более активный характер, превращаясь в открытую публицистическую борьбу с основами старого порядка. Наиболее выдающимися из этих просветителей второго призыва являются экономисты Фердинандо Гальани и Пьетро Верри, знаменитый юрист Чезаре Беккариа, литературовед Беттинелли, критикиэссеисты Альгаротти и Барретти. Все они содействуют сближению итальянской буржуазии с буржуазией передовых европейских стран, культивируют в Италии английские и французские идеи. По примеру своих северных собратьев они создают в Италии литературно-общественные журналы, ставящие задачей гражданское воспитание итальянского общества, широкую пропаганду в нем просветительских идей. Такие журналы возникают в Милане («Кафе» братьев Верри, 1764—1766) и в Венеции («Венецианская газета», 1760—1761, и «Зритель», 1762, издаваемые Гаспаро Гоцци; «Литературный бич» Баретти, 1763—1765).
В вопросах искусства все итальянские просветители, подобно своим английским и французским собратьям, стоят на почве чисто утилитарной эстетики. Они проповедуют возврат к природе и здравому смыслу и признают художественное наслаждение неотделимым от нравственной пользы. Соответственно этому они объявляют решительную борьбу искусству барокко, считая его пустым, бессодержательным и безнравственным. В области драматургии и театра они воюют с барочной оперой и комедией дель арте, которые отталкивают их своим односторонним культом виртуозности, своим трюкачеством и формализмом.
«О совершенной итальянской поэзии» (1706) он яростно нападает на пустоту, вульгарность и непристойность комедии дель арте и требует от государственной власти строжайшей цензуры спектаклей, которая представляется ему необходимой предпосылкой реформы театра. Одновременно с этим Муратори требует от государства планомерной поддержки театра, установления премий драматургам за содержательные, моральные трагедии и комедии. В качестве источника средств, необходимых для проведения таких премирований, Муратори выдвигает план создания фонда, образуемого из доходов, полученных от постановки популярных опер. Таким образом, драматический театр должен, по мнению Муратори, развиваться за счет обложения оперного театра. Возникновение подобного утопического проекта показывает, что буржуазная критическая мысль тщетно билась в Италии в поисках пути возможного обновления драматургии и театра.
делает в начале XVIII века попытку возродить классическую трагедию. Он ставит на сцене трагедию итальянского драматурга XVII века Доттори «Аристодем», переводит трагедии Корнеля и Расина, ставит «Родогюну», «Ифигению» и ряд других классических пьес. Но его опыты находят отклик только в очень узких кругах буржуазной интеллигенции, широкие же слои венецианского зрителя сохраняют приверженность комедии дель арте.
Несколько более продуктивной была борьба с комедией дель арте, затеянная в Модене Луиджи Риккобони (1677— 1753). Этот замечательный актер, директор театра и драматург, выделявшийся среди своих собратьев по профессии редкостной культурностью, тоже делал попытку постановки итальянских трагедий XVI века и французских комедий XVII века. Он был большим поклонником Мольера, которого переводил на итальян-ский язык и пытался привить итальянской сцене. Его опыты имели больше успеха, чем опыты Котты, но и ему не долго удалось удержать свой театр на таком высоком уровне. Убедившись в том, что его современники продолжают оказывать предпочтение комедии дель арте, Риккобони покинул поле сражения и принял предложение регента Франции Филиппа Орлеанского возглавить в Париже театр Итальянской Комедии (1716).
Примечания.
1. К. Маркс иФ. Энгельс. Сочинения, т. XVII, 1937, стр. 784.