ЛИК ГОСПОДЕНЬ
Здесь объясняется, почему Христа называют Ликом или лицом Господним и почему сие имя ему принадлежит.
И еще называют Христа Ликом Господним[55], как следует это из 88 Псалма, в котором говорится: "... Милость и истина предходят перед лицем Твоим"[56]. И говорится так потому, что вместе с Христом пришли в этот мир и правота, и правосудие, и милость, как свидетельствует Исаия: "...(да раскроется земля и приносит спасение), и да произрастает вместе правда"[57]. То же самое имеет в виду и Давид, когда в 84 Псалме, целиком посвященном пришествию Христа, говорит так: "Милость и истина встретятся, правда и мир облобызаются. Истина возникнет из земли и правда приникнет с небес; И Господь даст благо, и земля наша даст плод свой. Правда пойдет пред Ним и поставит на путь стопы свои"[58]. Далее тем же самым именем нарекается Христос в 94 Псалме, в коем Давид, призывая людей принять благую весть Евангелия, говорит им: "Предстанем лицу Его со славословием, в песнях воскликнем Ему"[59]. Еще более ясно об этом сказано в 79 Псалме: "Боже, восстанови нас; да воссияет лице Твое, и спасемся!"[60] Точно также и Исаия в 64 главе своей Книги нарекает Его сим именем, говоря так: "О, если бы Ты расторг небеса и сошел! горы растаяли бы от лица Твоего..."[61] Ибо очевидно, что здесь он имеет в виду пришествие Христа.
– Помимо мест, которые прочитал нам только что Сабино, – вступил Марсело – есть еще одно весьма показательное место, которому я не придал сначала значения, но которое непременно следует сейчас процитировать. Однако прежде чем я приведу Вам этот отрывок, я хочу сказать, что в 79 Псалме слова, которые только что прозвучали[62] – "... Боже, восстанови нас...", – повторяются трижды: вначале, в середине и в конце стиха, что само по себе весьма загадочно и, по моему разумению, сделано по одной из двух изложенных далее причин: первая причина в том, чтобы заставить людей понять, что пока Бог окончательно не завершит работу над сотворением человека, Он трижды прилагает к нему свою руку: в первый раз, когда создает его из глины и выводит из небытия в бытие, которое было дано человеку в раю; во второй раз, когда возрождает человека, обреченного на смерть после грехопадения, для этого Он сам становится человеком; и в третий раз, воскрешая человека после смерти с тем, чтобы он никогда более не умирал и не менялся. В знак того в книге Бытие в истории сотворения человека трижды повторяется сие слово "сотворить". Ибо говорится в ней так: "И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их"[63].
Вторая же причина такова, и мне она кажется наиболее верной: в Псалме, о котором вели мы речь, три раза Пророк молит Господа о том, чтобы обратился Он к своему народу и открыл им свой божественный лик, то есть, как мы только что выяснили, Христа; ибо трижды божественное Слово открыто явилось и явит себя миру, и прежде всего оно открылось евреям, дабы принести им свет и спасение. Ибо сначала Господь явился им на горе, где дал людям закон и выразил свою любовь и волю; объятый пламенем и словно облачившись в огненные одежды и прочие видимые всем знаки Он открыто говорил с ними, так что весь народ слышал, как Он говорит; и именно тогда Он впервые приблизился к людям, словно бы предвидел, что когда-нибудь потом Он сам родится среди них таким же, как они, человеком, как Он и сделал впоследствии. И это было вторым явлением Бога людям, когда Он появился на свет во плоти и говорил с нами, и своей жизнью и смертью выкупил наше спасение. Третье же явление случится по скончанию века, когда во второй раз придет Он на Землю, дабы принести своей Церкви вечное спасение. И еще, ежели я не ошибаюсь, эти три пришествия божественного Слова, первое – в виде зримого и слышимого образа, остальные два – уже в человеческом обличии, были предсказаны и указаны самим божественным Словом из горящего тернового куста, когда Моисей спросил, как его имя, и Он отвечал так: "Я есмь тот, кто будет, будет, будет"[64], трижды употребив сие слово в будущем времени и словно тем самым говоря им: "Я есмь тот, кто обещал вашим родителям прийти к вам сейчас, чтобы вывести из Египта, и затем родиться среди вас, чтобы освободить от греха, и в последний раз вернуться в том же человеческом облике, чтобы попрать смерть и превознести человека превыше всего. Я есмь тот, кто будет вашим проводником в пустыне, и тот человек, который будет вашим спасением, и тот судия, который будет вашей вечной славой"
Тут его перебил Хулиан и сказал:
– Но в тексте говорится не "буду", но "есмь", в настоящем времени, поскольку даже если в оригинале и написано "буду", оно все равно означает "есмь", такова особенность этого языка.
– Действительно, – отвечал Марсело, – в том языке слова вместо настоящего времени иногда употребляются в будущем; и в данном случае мы смело можем утверждать, что так оно и есть, вслед за святым Иеронимом, который первым пришел к этому заключению, и греческими толкователями[65] Священного Писания. Однако сейчас я говорю вот о чем: ежели не искать глубинные смыслы этих слов, но взять их основное значение и звучание, они дадут нам ответ на загадку, о которой я говорил Вам раньше. И поистине удивительно, что именно так отвечал тогда Господь Моисею, хотя можно было бы и по-иному открыть ему то, что тот хотел узнать.
– Открыл, – отвечал Хулиан, – и Он сам свидетельствует об этом в Евангелии, говоря так: "Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой: и увидел и возрадовался".
– Тогда – продолжал Марсело, – разве не скрывал сию тайну Господь до того момента, как воплотил ее, не только от бесов, но даже от многих ангелов небесных?
– Об этом мы можем судить со слов святого Павла, – отвечал Хулиан.
– Таким образом, – сказал Марсело, – в тайне держался сей договор и все, что происходило между Господом, Авраамом и некоторыми его наследниками, а именно, прямыми наследниками и начальниками рода – из поколения в поколение и, словно из рук в руки, передавалась сия тайна и обещание, данное Господом.
– Выходит так, – подтвердил Хулиан.
– А ежели это так – добавил Марсело, – и ежели очевидно, что в том месте, о котором мы вели речь, Моисей, говоря Богу: "вот я приду к сынам Израилевым и скажу им: "Бог отцов ваших послал меня к вам". А они спросят меня: "Как Ему имя?" Что сказать мне им?". Ежели очевидно, что Моисей, произнося слова, что привел я вам сейчас, просил Господа дать ему какое-нибудь знамение, дабы и сам Моисей, и старейшины Израилевы, к коим он должен был пойти с сим посланием, поверили, что Бог, пославший Моисея – их настоящий Бог, а не какой-нибудь ложный и лживый дух. Итак, Моисей попросил у Господа знамение, и Господь дал его, сказав следующее: "Я есмь тот, кто будет, будет, будет"[66]; тем же самым можно объяснить и то, что смысл сих слов был тайной, сокрытой от всех прочих духов, и что лишь Бог и те, кому они предназначались, знали истинный смысл этих слов, кои служили своего рода паролем, как на войне, когда пароль известен лишь капитану и солдатам, стоящим на карауле. И это означает, что именно то, о чем сообщил Господь Моисею в сих словах и явилось тайной, о коей я вам говорил раньше, ибо лишь сия тайна была известна Господу и Аврааму и его наследникам и лишь между ними одними она хранилась.
Ибо обо всем остальном, что объявил и поведал о себе Господь Моисею – о Его бесконечном совершенстве и о том, что Он сам есть Сущий – знали не только ангелы Божии, но и бесы, и даже мудрецам и ученым мужам известно, что Бог есть Сущий и что сущность Его не знает предела, ибо сии вещи явны даже в свете нашего земного разума. Таким образом, любой дух, возжелавший обмануть Моисея и выдать себя за Господа истинного, мог бы солгать, сказав сие о себе, и Моисей, услышав такое знамение, не только не был бы избавлен от своих сомнений, но и не получил бы никакого надежного знака для старейшин своего народа, к коим он направлялся.
Отрывок, о котором я поведал вам вначале и который позабыт в моем листке, взят из шестой главы книги Чисел и повествует о том, что Господь приказал священнику произносить во время благословения народа следующие слова: "Да призрит на тебя Господь светлым лицем Своим и помилует тебя! Да обратит Господь лице Свое на тебя и даст тебе мир!"[67]. И мы не можем отрицать, что Христос и его рождение среди людей и явилось тем самым лицем Господним, которое священник просит здесь обратить к своему народу, как свидетельствуют об этом Феодорит и святой Кирилл – древние и святые ученые мужи. И помимо этого весьма авторитетного свидетельства мы находим сему подтверждения в 66–м Псалме, в котором, как считают многие, Давид молит Господа послать миру Христа и который пророк начинает с сего благословения и почти прямо указывает нам и объявляет и разве что не говорит открыто: "Благословение, которое священник по Твоему приказу несет своему народу, дай нам, Господи, молим Тебя, чтобы ты явил нам Своего Сына и Спасителя нашего, и глас всего Твоего народа молит Тебя об этом". Ибо он говорит так: "Боже! Будь милостив к нам и благослови нас; освети нас лицем Твоим"[68].
Так и в книге Премудростей Иисуса сына Сирахова мудрец после долгих и горячих молитв о спасении своего народа, о попрании им своей гордости и греха, о свободе для униженных, смиренно принимающих свою долю, и объединении разрозненных добродетелей, и мести его и чувства собственного достоинства, и решительности, после превознесения сего народа над всеми другими земными народами, ибо он молит Господа о первом и втором пришествии Христа, в конце подводит итог и говорит следующее: "Услышь, Господи, молитву рабов Твоих по благословению Аарона о народе твоем и направь нас по пути своей божественной справедливости"[69]. А всем известно, что путь божественной справедливости это и есть Христос, ибо Он сам называет себя так: "Я есмь путь и истина и жизнь"[70]. И святой Павел в своем послании к Ефесянам говорит: "Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший нас во Христе всяким духовным благословением на небесах"[71], и становится ясным, что в благословении, которое было дано народу еще до пришествия Христа, Господа молят о Христе и ни о чем ином – источнике и первоначале всякого благодатного благословения, и становится ясным, что в этом оба Завета, Ветхий, и Новый, согласны и говорят нам об одном и том же. Так что лик Господень, о коем идет речь в этом отрывке, есть Христос и никто иной, и здесь не может быть никаких сомнений.
для каждого из этих случаев. Ибо о первом пришествии говорится "призреть": "Да призрит на тебя Господь светлым лицем своим", ибо именно тогда Христос впервые стал зримым миру. Но о втором пришествии говорится "обратить": "Да обратит Господь лице Свое на тебя", ибо тогда он вернется обратно и снова явит себя в зримом облике. В первом случае, согласно другому тексту, говорится "осветить", ибо это первое пришествие должно было навсегда рассеять с земли мрак заблуждений, как сказал святой Иоанн: "И свет во тьме светит и тьма не объяла его"[72]. Не даром Христа называют светильником и солнцем праведным. Но во втором случае говорится "восхвалять", ибо тот, кто прежде явился смиренным, явится вновь во всей своей силе и славе, и явится не для того, чтобы принести нам новое учение, но чтобы раздать наказание и вечную славу.
И в первом случае говорится: "и помилует вас", что подразумевает и словно бы указывает на то, как неблагодарно и жестоко должны поступить с Христом люди, и что за свою слепоту и неблагодарность они должны получить по заслугам, и по сей причине мудрец просит Господа проявить милосердие и не наказывать их. Но во втором случае говорится о том, что Бог даст им мир, то есть, завершит свой долгий и нелегкий труд и приведет их в покойную гавань, где смогут они отдохнуть после столь бурного шторма, и что Он даст им прибежище и покой в лоне своей Церкви и в мире, который царит там, и во всех ее духовных богатствах. И говорится о первом пришествии, ибо тогда Христос явился лишь для того, чтобы простить греховное и спасти погибшее, как Он сам об этом свидетельствует[73], и о втором, ибо Он должен явиться снова, дабы принести мир и покой после сего святого труда и вознаградить достойных.
Итак, имя сие принадлежит Христу, давайте же выясним теперь, почему оно ему принадлежит. Но прежде следует отметить, что хотя Христос является и называется ликом Господним везде, где мы только ни посмотрим, – ибо поскольку он человек, то его нарекают сим именем, и поскольку он есть Бог и Слово, то он также является точным и совершеннейшим образом и подобием Отца своего, как неоднократно называет его святой Павел, – так вот то, о чем мы поведем сейчас речи, относится лишь к его человеческой ипостаси, и мы будем искать лишь те места, где именно человеческая природа Христа удостаивается имени Его лика. И дабы быть более кратким скажу так: мы говорим, что Христос-человек есть лик и лицо Господа нашего, ибо как каждого человека мы узнаем по лицу, так и Господь предстает нам во Христе и открывает нам, кем Он является на самом деле, самым ясным и наисовершеннейшим образом. И истинным является сие, ибо ни через одну из тварей божьих – саму по себе или же вкупе с ей подобными – не воссияли и не донеслись до наших очей лучи божественной сущности и благ, которые были бы сильнее, ярче или больше тех, что дошли до нас через душу Христа, через тело Христа и через все его помыслы, деяния и слова и все остальное, имеющее отношение к его земному труду.
Начнем с тела, ибо сие является первым и наиболее очевидным: хоть нам и не дано узреть его собственными очами, но по рассказам о нем и зная, что наступит сей благодатный день, когда, уповая на Его бесконечную доброту, мы надеемся обрести Его милость и радость, так что пусть нам не дано Его узреть, но давайте же со всей нашей верой в сердце обратим сейчас свои очи к сему божественному лику и к Его божественным чертам, начертанным перстом Святого Духа, и давайте посмотрим на Его прекрасное лицо и на его серьезное и кроткое выражение, и на эти очи и рот – он источник сладости, а они светлее и ярче солнца, – и давайте посмотрим на Его тело, его движения и стать, его члены, зачатые в той же чистоте и наделенные неописуемой красой. Но зачем мне преуменьшать сие благо своими жалкими словами, раз у нас есть слова самого Святого Духа, который зачал Его во чреве пресвятой Девы, кои открываются нам в книге "Песни Песней Соломона" устами влюбленной пастушки: "Возлюбленный мой бел и румян, лучше десяти тысяч других. Голова его – чистое золото; кудри его волнистые, черные, как ворон; глаза его – как голуби при потоках вод, купающиеся в молоке, сидящие в довольстве; щеки его – цветник ароматный, гряды благовонных растений; губы его – лилии, источающие текущую мирру; руки его – золотые кругляки, усаженные топазами; живот его – как изваяние из слоновой кости, обложенное сапфирами; голени его – мраморные столбы, поставленные на золотых подножиях; вид его подобен Ливану, величественен, как кедры. Уста его – сладость, и весь он – любезность"[74].
Итак, да обратим же свои очи на сию совершенную красоту и будем созерцать ее и постигнем, что все, что только может вместиться от Бога в одном теле, и насколько способно оно стать Им, и Его образом, Его подобием, Его отражением – все это, увеличенное во сто крат, сосредоточено в этом теле, и узрим, что оно по своей форме и характеру является живым и совершенным изображением Господа. Ибо то, что в теле является цветом (я хочу для большей наглядности сопоставить каждую мельчайшую деталь сего портрета и доказать, что сие изображение действительно создал Господь, описав его за много лет до этого словами, кои в полной мере подтверждают все своей непреложной истинностью; хотя, дабы не говорить слишком длинно, я совсем немного скажу о каждой детали, и даже не скажу, а лишь слегка затрону ее), итак, что касается цвета тела, который возникает из-за смешения душевных качеств и настроений, и который является первым, на что падает взор, то он соответствует соединению или, иначе, смешению и переплетению, кои образуют между собой совершенства Господа. И подобно тому, как говорят о цвете, полученном из алого и белого, так и мы можем говорить о тайной смеси из наивности и любви. Ибо то, что потом предстанет нашим очам, возведенным к Господу нашему, есть чистая истина и совершенство, полное простоты и наивности, и любви.
– кладезь мудрости. Про волосы, растущие из головы, сказано, что они волнистые и черные; думы и решения, которые рождаются в недрах сей мудрости, – славные и для нас темные. Очи божественного провидения и очи сего тела одни: те глядят, словно голуби при потоках вод, купающиеся в молоке, а эти внимают и предвидят единство всех вещей с великой нежностью и сладостью, питаю каждую из них своим "молоком". И что я могу сказать о его щеках, кои здесь цветник ароматный, гряды благовонных растений, а в Боге Его справедливость и Его милосердие, кои открываются и выдаются на одной и на другой стороне Его божественного лика и источают аромат на все живое? Ибо, как написано: "Все пути Господни – милость и истина".
А уста и губы, кои у Господа Нашего являются теми наставлениями, которые дает Он нам в Священном Писании, когда говорит с нами – подобно тому, как в этом теле они лилии, источающие текущую мирру, так божественные уста и губы пламенны и горьки, ибо они зажигают искру добродетели и делают для нас горьким и умеряют грех. И руки Божьи – могущество Его, коими он творит и господствует над тварями божьими, подобны рукам сего тела, золотым круглякам, усаженным топазами, которые столь же совершенны и прекрасны и столь же хороши, как свидетельствует об этом Священное Писание: "И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма"[75].
А для недр Господа и для обилия Его добродетелей, которые подобны чреву, в коем зачинается все сущее, разве найти лучший образ, чем сей живот, белый, как изваяние из слоновой кости, обложенное сапфирами? И голени – мраморные столбы, поставленные на золотых подножиях, – являются точным изображением Его божественной стойкости, не знающей изменений, надежной опоры Господа. Вид его подобен Ливану, то есть сродни великолепию божественной природы, средоточия величия и красоты. И, наконец, уста его – сладость, и весь он – любезность, чтобы мы осознали, сколь заслуженно называют сие тело образом и ликом божьим, который есть наисладчайший и наижеланнейший для всего сущего, ибо сказано: "Вкусите и увидите, как благ Господь"[76] и "Как много у Тебя благ, которые ты хранишь для боящихся тебя и которые приготовил уповающим на тебя сынам человеческим"[77].
– как по совершенству своего естества, так и по сокровищам сверхъестественных богатств, кои Господь вложил в нее, – уподобляется Богу и отображает Его точнее, чем любая другая земная тварь? И после изначального мира, который есть Слово, самый главный и самый близкий к первоначалу мир есть сия божественная душа, а видимый мир, по сравнению с ней – убогость и малость, ибо Господь знает и имеет пред очами Своего божественного разума все, что есть и все, что может быть, а душа Христа видит своими очами все, что было, есть и будет.
В премудрости божьей хранятся идеи и первопричины всего, а в сей душе знания о всех искусствах и науках. Бог есть источник всего сущего, а душа Христа всего благого сущего, то есть, всех благ благодати и справедливости, благодаря которым то, что существует, становится праведным и благим, и совершенным, ибо из благодати, коя заключена в Нем проистекает вся наша благодать. И она благодатна не только пред лицом Господа, но и для нас, ибо несет справедливость, которая в благоговении перед Господом кажется любезной ко всему живому, и справедливость могущественную, коя способна своею силой сделать любезной всякую тварь Божию, уронив в сосуд каждой из них каплю Своей великой добродетели, как написано в Священном Писании: "И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать"[78], иными словами, от одной благодати другую благодать, от той божественной благодати, коя есть источник, другую благодать, коя, как ручей, проистекает от нее; и от того образца благодати, заключенной в Господе нашем, слепок благодати или другую, вылепленную с нее благодать, которая обитает в праведниках.
на благое и праведное. Бог любит себя и познает себя бесконечно, сия же душа любит Его и познает Его своим разумением и своею любовью столь же бесконечно. Господь есть наимудрейший, а она обладает великой мудростью, Господь всевластен, а она властвует надо всеми природными силами. И подобно тому, как ежели мы поставим множество зеркал на разном расстоянии от некоего прекрасного лица, то черты его и очертания лучше всего отразятся в том из них, что находится ближе всего, так и сия святейшая душа, коя находится рядом и, ежели так можно выразиться, связана с Божественным Словом внутренним единством, принимает на себя Его сияние и отражает его самым наиярчайшим образом.
Но давайте продолжим и, поскольку мы уже отдельно сказали о теле христовом и о Его душе, поговорим теперь о Христе в целом и поищем сей лик и образ Господень в его склонностях, привычках и характере.
следующие слова: "Не возопиет и не возвысит голоса Своего, и не даст услышать его на улицах. Трости надломленной и не переломит, и льна курящегося не угасит..."[80]. И не сложно уразуметь, что Христос смиренен и кроток благодаря добродетели благодати, коей обладает Он один, ибо, подобно тому, как по своей природе одни люди склонны к одной добродетели, а другие к другой, так и человеческая сущность Христа по своей природному составу полна кротости и простодушия.
Таким образом, Христос есть образец совершенной покорности – как по благодати, которая в Нем заключена, так и по самой сути своей природы; с другой стороны, Он обладает столь великой и высокой душой, что вмещает в себя, не теряя ни толики, и другие сущности – Царь над людьми, Господин над ангелами, глава и владыка надо всем сущим и Тот, кто боготворим ими всеми, и Тот, кто стоит по правую руку от Бога, единый с Ним и являющийся частью и ипостасью Его. Так что же это еще, как не лик самого Господа нашего?
Который будучи столь кротким – как свидетельствуют и показывают многие грехи наши и великое прощение Его (и не только само прощение, но и то, каким образом Он нас прощал), – является в то же время столь великим и высоким, как и подобает тому, кто носит имя Господа, и как говорит об этом в весьма изящной манере Иов: "Он превыше небес – что можешь сделать? Глубже преисподней – что можешь узнать? Длиннее земли мера Его и шире моря".[81] И обладая сим необъятным величием, кое превыше небес, Он настолько смиренен и кроток пред своими созданиями, что беседует с пташками и хлопочет о муравьях, и придает краски цветам и снисходит вплоть до самых глубин мира, до самых ничтожных червей. И самым явным аргументом Его наивной доброты является то, что Он поддерживает и приголубливает грешников, и освещает их своим прекрасным светом, который мы видим, и, будучи столь великим, снисходит до своих тварей и, как говорится в Псалме, "с небес призрел Господь на землю"[82].
претерпела за них? Как смогу сравнить я их меж собою и что смогу сказать, сопоставив их, что будет более истинным, чем называть Христа ликом и образом Господа? Христос так сильно любил нас, что отдал за нас свою жизнь, а Бог в награду за нашу любовь отдает нам жизнь своего Сына, Христа, ибо не может дать нам свою. И ради того чтобы не были мы низвержены в пучину ада и наслаждались небесами, претерпевает тот тюрьму и плети и позорную, мучительную смерть. А Господь ради той же самой цели – ибо не мог Он принять смерть сам, в своей собственной природе, – нашел ее и отдал приказ принять смерть своей другой ипостаси. И божья воля – пламенная и горячая, – на то, чтобы человеческая природа Христа непременно умерла за людей, была лишь пламенем, зажженным от огня любви и желания, пылающих в воле Господа стать человеком дабы умереть за людей.
Господнем, тем сильнее и явнее открываются мне в нем бытие и совершенства Господа.
Но настало время подвести итог нашим речам и я хочу сделать это, сказав лишь одно: подобно тому, как Бог триедин – единый по своей сути и проявляющийся в трех лицах, так и Христос и верующие в Него следуют в этом Господу, ибо имеют многие и разные лица, но все они едины (как уже было сказано ранее и о чем мы будем говорить впредь) по духу и связаны в некое тайное целое, о коем сложно говорить словами и что скорее уразумеют те, кому дано сие испытать. И благодаря благодати и справедливости и прочим божественным дарам, коими наделены праведники, являются они по своим мыслям схожими, но числом различными, и дух, который живет в каждом из них или же, лучше сказать так, то, что заставляет жить их жизнью праведной и то, что питает их и движет ими и то, что пробуждает в них и запускает те самые дары Божии, о коих я только что упомянул, во всех них едино и одинаково и равно Христову. И так Он живет в своих ближних и они живут ради Него и все в Нем, и едины они во многих лицах, и по характеру и составу своего духа кроткие и смиренные, как молил Христос у своего Отца: "Да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино..."[83].
И называют Христа ликом Господним еще и потому, что как мы узнаем друг друга по лицу, так и Бог посредством Христа хочет быть узнанным нами. И тот, кто узнает Бога другим образом, не знает его, и поэтому говорит Христос о себе, что Он открыл имя Отца своего человекам[84]. И по той же самой причине нарекают Его вратами и входом, ибо лишь Он один нас ведет и направляет, и заставляет войти в разум Господа и Его истинную любовь. И остановимся на этом, ибо достаточно уже было сказано об этом имени.
На сем Марсело замолк; и Сабино продолжил: