ПУТЬ
Почему Христа называют Путем и почему сие имя Ему принадлежит.
Еще называют Христа в Священном Писании Путем. Он сам называется себя так в главе 14 Евангелия от святого Иоанна: "Я есмь путь и истина, и жизнь"[85]. И сие, видимо, подразумевает Исаия в главе 35: "И будет там большая дорога, и путь по ней назовется путем святым... "[86]. И не слишком далеки от этого слова 15–го Псалма: "Ты укажешь мне путь жизни".[87] И еще ближе то, что говорится в 66–м Псалме: "Дабы познали на земле путь Твой"[88], и далее поясняется, что это за путь: "Во всех народах спасение Твое", что является именем Христа.
– Нет нужды, – произнес Марсело после того, как Сабино прочел сии строки, – нет нужды доказывать, что имя Путь принадлежит Христу, ибо Он сам так себя нарекает. Но необходимо выяснить и постичь причину, отчего Он так себя нарекает, и что он хотел нам сказать, называя себя нашим путем. И хотя об этом уже отчасти было сказано благодаря тому родству, кое сие имя имеет с тем, о котором мы только что вели наши речи (ибо быть ликом Господним и быть путем в некотором роде суть одно и то же), но поелику помимо всего сказанного ранее сие имя содержит в себе многие другие значения, мы непременно должны поговорить о нем особо.
и то, что в народе обычно называют "манерами", а мы зовем "склад или натура". Сие подразумевает Давид в Псалме, когда говорит о Боге: "Он показал пути свои Моисею"[89]. Ибо пути Господни, о коих здесь ведется речь, есть то, о чем говорится далее в том же самом Псалме – природа и слава Господа, которую открыл Он Моисею в Исходе, когда явился тому на горе и на скале и, покрыв его рукою Своею, прошелся перед ним, и, пройдя, сказал такие слова: "Господь, Господь, Бог человеколюбивый и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и истинный, сохраняющий милость в тысячи родов, прощающий вину и преступление и грех, но не оставляющий без наказания, наказывающий вину отцов в детях и в детях детей до третьего и четвертого рода"[90]. Таким образом, именно эти свойства характера Господа и эта Его натура являются там путями Господними.
Путем же называется и образ жизни, который избирает каждый из нас для себя, наши намерения и то, к чему мы стремимся в жизни в целом или же в каком-нибудь частном занятии и что служит для нас своего рода целью.
И в таком значении сие слово употребляется в Псалме: "Предай Господу путь твой,... и Он совершит"[91]. То есть Давид говорит нам, чтобы предали мы свои упования и стремления в руки Господа и вверили Его божественному провидению заботу о них, и тем самым мы будем уверены, что Он возьмет сей груз на себя и даст нашим помыслам счастливый исход. А коли мы вверяем их в руки Господа, то должно, чтобы они были сего достойны, то есть, были такого сорта, дабы можно их было поручить Господу, который есть справедливость и доброта. Таким образом, снова при помощи тех же самых слов предупреждает нас сей Псалом о двух вещах: первое, чтобы не замышляли мы дела и не имели намерений, о коих нельзя было бы попросить помощи у Господа; и второе, чтобы, очистив и направив на праведный путь свои устремления, не надеялись мы на свои силы, а поручили их Господу и вверили их Ему с надеждой и верой.
Дела каждого из нас тоже носят название пути. В Книге Притчей Соломоновых так говорит Мудрость о себе: "Господь имел меня началом пути", то есть, это было первое, что произошло от Него. Так и в книге Иова[92] сказано о бегемоте, что он есть верх путей Божиих, ибо средь всех животных, созданных Богом, это самая совершенная тварь. А во Второзаконии[93] Моисей говорит, что праведны пути Господа, желая тем самым сказать, что дела Его святы и праведны. И молит праведник в другом Псалме[94], чтобы его пути, то есть, его поступки и дела, всегда направлялись к соблюдению того, что приказал делать Господь.
Кроме того путем называют заповеди и закон. В этом смысле его употребляет Давид: "Ибо я хранил пути Господни и не был нечестивым пред Богом моим"[95]. И еще более явно в другом месте: "Потеку путем заповедей Твоих, когда ты расширишь сердце мое"[96]. Так что сие слово "путь" помимо того, что оно означает само по себе, то есть нечто, по чему идут прямо к какому-нибудь месту, передает свое значение по сходству другим четырем вещам: нашим склонностям, нашим занятиям, нашим делам и закону и заповедям, ибо каждая из сих вещей приводит человека к какому-нибудь итогу, и человек направляется по ним, как по дороге, к какой-нибудь цели. Ибо поистине, каждому из нас закон указывает путь, дела сопровождают, занятия направляют и склонности приводят к чему-нибудь определенному.
что касается слов, то как и сию дорогу (и Марсело указал пальцем вперед, ибо оттуда была видна дорога) мы называет королевской, поскольку она ведет к королевскому двору и к обители Короля всех, кто по ней идет, так и Христос есть путь на небеса, ибо, тот, кто не встанет на сей путь и не пойдет по Его следу, не попадет на небеса. И я не только подразумеваю то, что мы должны ступать там, где ступала Его нога, и что наши поступки, кои являются нашими шагами, должны следовать Его поступкам, но и то, что Он сам является путем, и наши дела должны идти по сему пути, ибо ежели они сойдут с него, то потеряются. Поистине, шаги и дела, кои не опираются на Христа и в основе коих не лежит Он, не далеко уйдут и не достигнут небес.
Многие из тех, кто не жил во Христе обнимали бедность, любили целомудрие и следовали справедливости, скромности и умеренности, так что тем, кто не видел их вблизи, казалось, будто идут они по пути Христову и будто подобны их шаги Его шагам, но, поелику они не опирались на Него, не следовали они Его пути и не попали на небеса. Пропавшая овца – вот кем были люди, и Пастух, который нашел ее и, как говорит святой Лука[97], не заставил ее бежать в стадо на своих собственных ногах, и не стал гнать пред собой, но на себе принес ее, на своих плечах. Ибо ежели не на Христе, сами мы не сможем идти, иными словами, не будет наш путь вести на небеса, ежели по другой земле мы пойдем.
Не видели ли Вы, Сабино, когда-нибудь матерей, которые берут за ручки своих детей и ставят их ножки на свои ноги и так идут с ними, прижимая их к себе и обнимая, и служат одновременно и опорой им и провожатыми? О Боже милосердный! Так и Ты поступаешь с нами беспомощными и неразумными, словно младенцы. Ты протягиваешь нам руку помощи. Ты следишь за тем, чтобы мы ступали по Твоим верным следам. Заставляешь нас идти вверх. Ты, который идет впереди нас. Ты смотришь, чтобы мы шли прямо по Твоим следам пока мы, приблизившись к Тебе настолько, насколько Ты пожелаешь, не свяжешь нас с Собой наикрепчайшим узлом на небесах.
И коль скоро, Хулиан, дороги бывают разными – одни ровные и широкие, а другие узкие и крутые, одни более длинные, а другие подобны потайным кратчайшим тропинкам, – Христос, наш истинный и единый путь, содержит в себе все эти различия: в Нем есть и широкие равнины без препятствий и преград, по которым могут без устали идти слабые, и более узкие и крутые дороги, для тех, у кого поболе сил, и есть в Нем окольные тропинки для некоторых знающих, по которым сокращают путь те, кто спешит. Но посмотрим же, что пишет о сем нашем пути Исаия: "И будет там большая дорога и путь по ней назовется путем святым; нечистый не будет ходить по нему; но он будет для них одних; идущие этим путем, даже и неопытные, не заблудятся. Льва не будет там, и хищный зверь не взойдет на него; его не найдется там, а будут ходить искупленные. И возвратятся избавленные Господом, придут на Сион с радостными восклицанием; и радость вечная будет над головою их; они найдут радость и веселие, а печаль и воздыхание удалятся"[98].
Здесь сказано "дорога", а в оригинале это слово обозначает все, что является проходом от одно места к другому, но не простым проходом, а таким, который несколько возвышается над землей, и проходом ровным – либо в силу того, что он вымощен плитами, либо в силу того, что расчищен от камней и прочих мешающих идти препятствий. И посему в одних случаях это слово обозначает каменные ступени, по которым поднимаются вверх, а в других мощеную дорогу, выложенную камнями и приподнятую над землей, а иной раз и тропинку, которая ровно бежит в гору и изгибами вьется от подножия к ее вершине. И все это очень хорошо описывает Христа, ибо он есть и мостовая, и тропинка, и ровные, прочные ступени. Иными словами двумя качествами обладает сей путь: первое —это высота, второе – это отсутствие на нем препятствий, кои свойства в одинаковой мере присутствуют как в ступенях, так и в тропинке или мощеной дороге. Ибо поистине, все идущие по пути Христа идут высоко и идут без помех. Идут высоко, поелику, во-первых, поднимаются вверх; вверх, говорю я, ибо их путь – это подъем; ибо христианская добродетель – это всегда совершенствование души и продвижение ее вперед. И таким образом, все, кто идут по сему пути и упражняются в добродетели неизменно растут в своих умениях, и сия ходьба сама по себе есть ни что иное, как непрерывное самосовершенствование; и напротив, идущие по пути греха всегда опускаются вниз, ибо быть грешником означает разрушать себя и становиться меньше, чем ты есть; и чем дальше ты заходишь, тем больше ты портишь и низводишь себя, и вот сперва ты превращаешься в скотину, потом становишься хуже, чем скотина, и, в конце концов, превращаешься в полное ничто.
тоже был символом сего пути, нельзя было войти иначе, чем взойдя вверх по ступеням. Так и Мудрец в Священном Писании, хотя и уподобляет сей путь свету и светилу, говорит нам то же самое о тех, кто идет по пути Христа и тех, кто не хочет ему следовать. О первых говорит он: "Стезя праведных – как светило лучезарное, которое более и более светлеет до полного дня"[99]. О вторых: "Дом ее ведет к смерти, и стези ее – к мертвецам"[100]. Итак, сие есть первое. Второе: идут они высоко, поелику идут они всегда далеко от земли, что есть самое низшее. И идут они далеко от земли, ибо то, что любят на земле, им ненавистно, того, чему следуют на земле, они избегают, и то, что там ценят, они презирают. И последнее, идут они высоко, ибо попирают все, что возносит на вершину человеческий разум – богатства, наслаждения и славу. Вот что я хотел сказать о первом свойстве пути Христова, кое есть высота.
– гладкости и отсутствии всяческих препятствий. Ибо тот, кто направляет свои стопы по дороге Христовой, ни с кем не столкнется на своем пути, он всех пропускает вперед, не противится их притязаниям и не рушит их планы, терпит гнев их, несправедливость и насилие, и ежели плохо с ним обращаются другие и обкрадывают его, не обкраденным чувствует себя, но лишь избавленным от лишней ноши и легким на подъем. И напротив, те, что идут по ложному пути, на каждом шагу встречают бесчисленные препятствия, ибо многие другие притязают на то же самое, на что и они сами; так и ссорятся они постоянно и сталкиваются друг с другом, и падают, и останавливаются, и поворачивают вспять, потеряв надежду попасть туда, куда шли. Но во Христе, как мы уже говорили, нет препятствий, ибо Он как королевская дорога, на которой найдется место всем, не загромождая проезд.
И Христос является ступенью, и мостовой, и тропинкой не только благодаря сим двум упомянутым выше свойствам, кои суть общие для всех трех вещей, но и благодаря тому особенному, что передает Ему каждое из сих трех имен; ибо Христос есть ступень к входу в храм небесный, и тропа, ведущая прямо к вершине горы, где обитает добродетель, и мостовая, прочная и выложенная камнем, на коей никогда нельзя ни заблудиться, ни оступиться, ни поскользнуться. Все же прочие дороги поистине оказываются скользкими или ведут к обрыву, и вот, когда ты меньше всего того ждешь, они или обрываются перед тобой, или проваливаются под твоими ногами, и находит пустоту нога того несчастного, кто прежде уверенно шел вперед.
Так и Соломон говорит: "Путь же беззаконных – как тьма, они не знают, обо что споткнуться"[101]. Сколькие потеряли жизнь в богатствах и ради богатств, которые искали и находили? Сколькие, двигаясь к славе, получали бесчестье? А о наслаждениях, что можем сказать мы, кроме того, что конец их – боль? Но не оступится и не увязнет тот, кто идет по нашей дороге, ибо все время шагает он по прочным камням. И об этом говорит Давид так: "закон Бога его в сердце у него; не поколеблются стопы его"[102]. И Соломон: "Путь ленивого – как терновый плетень, а путь праведных гладкий"[103].
И добавляет Исаия: "И будет там большая дорога, и путь по ней назовется путем святым"[104]. В оригинале слово "путь" повторяется трижды следующим образом: "И будет путь там, и путь, и путь по ней назовется святым"; ибо Христос служит путем для всего рода людского. И всех тех, кто идет по сему пути господнему, можно свести к трем родам: к новичкам в делах добродетели, так назовем мы их, к уже преуспевшим на сем поприще и к тем, кого называют достигшими совершенства. Из сих трех орденов и состоит все самое лучшее в нашей Церкви, равно как и ее прообраз, древний храм, состоял из трех частей – притвора, и главного дома, и Святого святых; и как помещения, соседние с ним и окружающие его с обеих сторон и сзади разделялись на три различных сорта, ибо одни комнаты были расположены внизу, другие на первом этаже, а третьи наверху. Таким образом, Христос является трижды путем, ибо он есть и мощеная дорога – ровный и открытый путь для всех несовершенных, и путь для тех, у кого поболе сил, и святой путь для тех, кто уже достиг в Нем совершенства.
"Нечистый не будет ходить по нему", ибо несмотря на то, что в Церкви Христовой и в ее мистическом теле есть много нечистых, те, кто идут по сему пути, все чисты; я хочу сказать, что продвижение по сему пути всегда означает чистоту, ибо шаги, кои не чисты, никогда не ступят на сию дорогу. И точно также чисты и те, кто идут по нему – не все, кто начинает сей путь, но все, кто начинает, и доходит до середины, и достигает конца, поелику быть нечистым, значит, остановиться или повернуть вспять или сойти с пути. И следовательно, тот, кто не остановился, но пошел вперед, непременно должен быть чистым.
И еще более ясными кажутся слова, которые следуют далее: "но он будет для них одних"[105]. И здесь в оригинале сказано более точно: "И Он будет служить им путем" или так: "Он для них путь, по которому они идут". Таким образом, Христос есть наш путь, и тот, кто идет по сему пути, ибо вслед за ним идем мы или, лучше сказать так: мы идем, потому что Он идет и потому что его движение движет нами. Итак, Он сам есть путь, по коему мы идем, и тот, кто идет с нами, и тот, кто побуждает нас идти. И поистине Христос не пойдет вместе с тем, кто нечист. И потому не идет по сей дороге то, что грязно, и не сделает шаг вперед то, что греховно, ибо никто не сможет идти по сему пути, ежели с ним не пойдет рука об руку Христос. И из этого вытекает все следующее: "... и неопытные не заблудятся". Поскольку кто заблудится с таким провожатым? Но как хорошо сказано "неопытные"[106]! Ибо опытные и самоуверенные, мнящие о себе, что могут они сами найти верный путь, легко заблудятся там; непременно заблудятся, ежели будут полагаться лишь на самое себя. И главное, ежели Христос сам служит и провожатым, и путем, то несомненно сей путь ровный и прямой, и никто не заблудится на нем, коли сам не захочет заблудиться. "Воля же Моего Отца есть та, чтобы не потерялся никто из тех, кого Он дал мне, но привел я их к жизни в последний день"[107].
И вне всяких сомнений, Хулиан, нет ничего более ясного для очей нашего разума, ни более свободного от обмана, чем путь Господний. И хорошо об этом говорит Давид: "Заповеди Господа, кои суть пути Его, светлы, просвещают очи. Суды Господни – истина, все праведны"[108]. И раз сей путь свободен от заблуждений, разве могут на нем случайно встретиться хищные звери и напасть на путника? Тот, кто сей путь сделал ровным и прямым, сделал его и безопасным, посему пророк добавляет: "Льва не будет там, и хищный зверь не взойдет на него". И не говорит он не пройдет, но не взойдет, ибо ежели дикие страсти или же дьявол, лев вражий, нападет на путников, а они твердо держатся сего пути, никогда он не одержит над ними верх и не станет их главою, но всегда будет покорен и унижен. И если диких зверей нет на сем пути, то кто же будет ходить по нему? "... Будут ходить искупленные", – говорит пророк. Поелику прежде чем стать путником, нужно быть искупленным. И вот прежде всего Христос своею благодатию и праведностью, кои Он вселяет, искупляет и освобождает людей от греха, коему они, узники, прежде поклонялись, и выпускает их из тюрем, в коих они томились, и уже тогда начинают они свой путь. И ежели мы ступаем на сей путь неискупленными, то как бы верно мы ни шли по нему вперед, никогда шаги наши не приведут нас к праведной цели: "Не нашими делами праведными, но Его милосердием мы обретем спасение"[109]. Так, не состоится искупление наше посреди пути нашего и благодаря заслугам нашим, но однажды лишь искупленные, можем мы начинать свой путь и уже на нем заслужить многое, воодушевленные добродетелью того блага.
И столь же истинно то, что идут здесь лишь искупленные и освобожденные, и что, прежде чем ступить на сей путь, нужно обрести свободу, и не просто идут здесь свободные и праведные, но лишь благодаря этим шагам они становятся праведными и свободными, ибо искупление и справедливость, и дух, который вершит ее, заключенный в нашем духе, и его движение, и деяния, кои, движимые сим духом и сообразно с ним мы совершаем, являются своего рода шагами по сему пути. Итак, идущие по сему пути должны быть искупленными, но кто искупит их? Сию тайну раскрывает нам слово первоисточника, ибо обозначает оно того, кого выкупает или, как у нас обычно говорится, вызволяет за кругленькую сумму кто-то другой, связанный с пленником родственными или кровными связями. Таким образом, коль скоро здесь идут только те, кого выкупил их родственник и благодаря сему родству, очевидно, что лишь те идут по сему пути, кого искупил Христос, который является нашим родственником по природе нашей, в кою Он облачился, и который благодаря сей природе нас выкупает. Ибо как человек Он претерпел смерть за людей, и как брат их и глава заплатил по полному праву своею жизнью их долги, и искупил нас, и выкупил, как то, что принадлежит ему по праву крови и родства, о чем будет сказано в свое время.
"И будут ходить искупленные (Господом)". Это непосредственно относится к иудейскому народу, который при скончании века возвратится в лоно Церкви, и, возвращенный, начнет свой путь по сей дороге, заповеданной ему Мессией, быстрыми шагами. Ибо сказано, что вступят они вновь на сей путь, по коему верно шли сначала, когда служили Господу верою своей в Его пришествие, которого ждали, и были милы Господу; потом же сошли они с сего пути и не желали узнавать его, когда видели, и вот ныне не идут они по нему; но предсказано, что должны они вернуться на сей путь. И посему говорит пророк, что вновь будут ходить по пути сему те, кого выкупил Господь. И каждое из сих слов обладает своим резоном, который наглядно доказывает, что все, что я говорю здесь, истинно. Ибо в отрывке, о коем мы ведем свои речи, в языке оригинала вместо слова Господь, стоит личное имя Бога, и оно имеет особое значение глубочайшего милосердия и сострадания. И второе, кое мы читаем как "искупить", буквально означает выкуп иль вызволение раба или пленника, а значит, здесь говорится о том, что Милосерднейший из милосердных вновь будет выкупать и отпускать на свободу своих рабов. И сии выкупы и освобождения относятся именно к представителям сего рода, ибо он выкупал их не один единственный раз у их недругов, но многие разы и многими способами, как свидетельствует о том Священное Писание.
потому что, хотя Господь и вверг сей народ в ничтожество и отдалил от себя, и, низвергнув и отдалив, поступил с ним по всей справедливости, как поступают с неверным или убийцей, и хотя может даже показаться, что Он навек позабыл о нем, ибо уже столько веков длится гнев Его, после столь великого забвения и столь долгого презрения, все же Господь хочет вернуть сему народу свою милость и де-факто снова обрести его, и сие служит явным знаком того, что любовь Господа к своему народу глубока и велика, ибо не смогли ее умерить ни долгий ход времени, ни гнев Его великий, ни обвинения, кои вынес Он народу своему, столь многочисленные и справедливые. И очевидно, что сия любовь пустила весьма глубокие корни в душе Господа, ибо, обрезанные и, казалось бы, иссохшие, они дают новые всходы с еще пущей силой. Вот почему Исаия называет евреев "избавленными", а Господа "милосердным", ибо лишь Его непоколебимая милость к ним – и это после того, как Он стольких искупил, а взамен получил от них столь большую и столь неблагодарную плату, – в конечном счете вновь обратит их к спасению, и, уже спасенных и воссоединенных с другими освобожденными Господом, которые сейчас находятся в лоне святой Церкви, Он поставит их на Ее путь и будет прямо вести по нему.
– Христос, и путники, идущие по нему, – Его творения и искуплены Им! Так, все они – благородные и свободные, свободные, говорю я Вам, от бесов и избавленные от вины, и идущие по Его следам, и защищенные от любого злого поступка, и устремившиеся душой ко благу, его сокровищам и наслаждениям, и влекомые столь богатой наградой, что одна лишь надежда обрести ее гонит их по сему пути. И посему пророк заканчивает такими словами: "(И возвратятся избавленные Господом), придут на Сион с радостным восклицанием; и радость вечная будет над головою их; они найдут радость и веселие, а печаль и воздыхание удалятся"[110].
Таким образом, Христа называют путем согласно тому, что Он по праву обозначает, а также согласно тем вещам, которые называются "путем" по своему сходству с сим словом. Ибо раз мы называем "путями" нашими наши склонности и то, к чему влекут нас наше разумение и желания, то Христос поистине является путем Господним, ибо, как мы только что сказали, Он есть Его живой образ и истинное отображение всех склонностей и свойств Божиих, или, выражаясь точнее, Он есть своего рода осуществление и свершение всего того, что более всего ценит и любит Господь. И ежели путь является целью и итогом, к коему устремляет каждый из нас свои деяния, то путем Господним, вне всяких сомнений, является Христос, ибо, о чем говорили мы сегодня вначале нашей беседы, после самого Бога Христос является главной целью, к коей обращается Господь, когда творит.
Он не только говорит нам, что мы должны делать, но и сам исполняет то, что нам приказывает делать, и дает нам силы на то, чтобы мы делали то, что он нам говорит. Так что Он не только справедливо приказывает, но и сам охотно исполняет свои приказы и соблюдает свои законы, и сие стремление есть его благо и его закон. Но мы не будем сейчас говорить об этом, ибо всему свое время, придет время поговорить и об этом.
На сем Марсело замолчал, а Сабино развернул свой листок и прочитал: