Тема 2.
КАТЕГОРИИ СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЫ
Души готической рассудочная пропасть. . .
О. Мандельштам
ПЛАН
1. Культура как социофилософское понятие.
2. Универсальные категории культуры.
3. Средневековая культура как единое целое:
а) вопрос о культурной доминанте.
4. Картина мира средневекового человека:
а) категория пространства;
б) категория времени.
5. Категории судьбы и свободы. Место человека в средневековой модели мира
МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ ПОГОТОВКИ
1. Культура – форма человеческой деятельности. Культура может реализовываться в различных областях поведения и сознания, может характеризовать способ жизнедеятельности индивида, социальной группы или общества в целом. Культура характеризует своеобразие отдельных периодов в истории человечества, этнических и национальных общностей. Культура – система ценностей и идей, различающихся у социальных слоев в пределах одного исторического периода или же у разных исторических эпох. Культура – знаковая система, специфический язык категорий и символов, объединенных в целостное иерархически организованное единство.
2. Своеобразие культуры определяется сочетанием универсальных, вечных категорий (времени, пространства, судьбы, свободы, добра, справедливости), которые каждая новая эпоха наполняет индивидуальным содержанием, и специфических культурных ценностей, вырабатываемых конкретной исторической эпохой.
3. Средневековая культура характеризуется парадоксальностью и целостностью, кроме того, крайней условностью и неточностью. Меры длины – шаг (от 50 до 75 см), локоть (50-54,5 см – такой была длина «ниломера», образцового для мусульманских стран «черного локтя», хотя так называемый «суконный локоть» охватывал амплитуду от 68 до 106 см) были весьма приблизительными, равно, как и принятые у военноначальников и рыцарей – длина полета стрелы или арбалесте (arbaleste) – дальность выстрела из арбалета, равная приблизительно 240 м. Разумеется, стрела пущенная из лука Робин Гуда летела дальше, чем стрела любого охотника, что и нашло отражение в соревнованиях лучников, описанных в романе В. Скотта «Айвенго». Определение времени тоже было неточным. Приборы для его измерения (водяные часы – клепсидра или солнечные – гномон) на протяжении всего Раннего Средневековья в Европе изготавливать не умели, их привозили из Византии и из стран арабского мира. Такие часы были диковинкой, большой редкостью. Так, в одной из хроник времен Карла Великого с восторгом отмечен тот факт, что Карл получил в подарок от арабского халифа Харун-ар-Рашида клепсидру14 . Час имел разную протяженность днем и ночью, самое глухое время ночи, когда нечистая сила угрожала человеку, приходилось на время между полуночью и тремя часами утра – время третьей стражи на городских стенах. В это время Гамлет встречает призрака своего отца, а Валерий Брюсов, называет так свой поэтический сборник («Tertia Vigilia», 1900) и показательно открывает его исповедью об услышанном им из тьмы голосе. В период Зрелого Средневековья сутки стали делить на 8 канонических часов, но при этом возникали часы «промежуточные».
В качестве ответчика к суду могли привлекаться животные или же неодушевленные предметы, традиционной практикой был судебного поединок или испытание огнем или водой: считалось, что Бог дарует победу правому и оградит невиновного. Так, в «Песни о Роланде» суд над Ганелоном завершается поединком храброго Тьерри, который вступается за честь Роланда и выступает со стороны императора Карла, и родственника Ганелона – могучего Пинабеля, и Бог дарит победу правому. Судебным поединком, призванном восстановить доброе имя и честь дочерей Сида завершаются кортесы в «Песни о Сиде», вновь Бог ведет к победе соратников Сида Педро Бермудеса и Мартина Антолинеса, заступившихся за несправедливо обиженных. В легенде о Тристане и Изольде и ее средневековых романных обработках (Беруля и Томаса) есть эпизод испытания огнем: Изольду обвиняют в измене и ведут к костру, если королева невиновна – раскаленное железо не причинит ей вреда. Королеве нужно перейти через ручей, и Тристан, переодевшийся нищим, переносит ее на другой берег, пока придворные мешкают. Изольда, подойдя к пылающему костру, говорит, что в своей жизни была в объятиях только двоих мужчин – своего супруга короля Марка и этого убогого нищего, который перенес ее через ручей, и смело берет в руки раскаленное железо. На руке Изольды не остается ожогов, ее чистота доказана супругу и придворным, а между тем, Изольда не солгала и Богу, поскольку действительно знала только объятия супруга и своего возлюбленного Тристана. В Нидерландах малорослые и хрупкие женщины подозревались в колдовстве: их взвешивали в специальной палате весов, и, найдя вес меньше предусмотренного для благочестивой дородной голландки, связывали предполагаемых ведьм и бросали в каналы Амстердама, если несчастным удавалось выпутаться, они доказывали свою непричастность к колдовству.
Средневековая культура мало поддается расчленению. В ее развитии значительную, а подчас и определяющую роль играла церковь. В картине мира и знаний средневекового человека ведущее место занимает богословие – обобщение социальной и духовной деятельности человека, науки, экономики и права. Богословие давало общезначимую знаковую систему, в терминах которой члены средневекового общества осознавали себя и свой мир и находили всему сущему объяснение и обоснование. А. Я. Гуревич указывает, что и «средневековое миросозерцание отличалось цельностью, - отсюда его специфическая недифференцированность, невычлененность отдельных его сфер. Отсюда же проистекает и уверенность в единстве мироздания. Подобно тому как в детали готического собора находила выражение архитектоника всего грандиозного сооружения, подобно тому как в отдельной главе богословского трактата может быть прослежен конструктивный принцип всей «Теологической суммы», подобно тому как в индивидуальном событии земной истории видели символ событий священной истории, то есть во временном ощущали вечное , - так и человек оказывался единством всех тех элементов, из которых построен мир, и конечной целью мироздания. В малой частице заключалось вместе с тем и целое; микрокосм был своего рода дубликатом макрокосма»15 . Цельность мироздания и миросозерцания однако не отменяла противоречивости средневековья, как подчеркивает А. Я. Гуревич, «контрасты вечного и временного, священного и греховного, души и тела, небесного и земного, лежащие в самой основе этого миросозерцания, находили основу в социальной жизни эпохи - в непримиримых противоположностях богатства и бедности, господства и подчинения, свободы и несвободы, привилегированности и приниженности. Средневековое христианское мировоззрение «снимало» реальные противоречия, переводя их в высший план всеобъемлющих надмировых категорий, и в этом плане разрешение противоречий оказывалось возможным при завершении земной истории, в результате искупления, возвращения мира, развертывающегося во времени, к вечности. Поэтому богословие давало средневековому обществу не только «наивысшее обобщение», но и «санкцию», оправдание и освящение»16 . Определяющие картину мира категории времени-пространства, таким образом, тоже интерпретировались относительно Бога и церкви.
4 и религиозных постулатов. В эпоху Раннего Средневековья человек еще не полностью выделял себя из мира природы, поэтому у него еще не могло возникнуть эстетического отношения к природе, абстрактного любования ею. Невыделенность человека из мира природы нашла отражение в образе «гротескного тела». Пространственные представления средневекового человека носили символический характер: понятия добра и зла, благостного и греховного, божественного и мирского соединились с понятиями верха и низа, сторонами света и частями пространства. Символом и центром мира становится собор. Пространство средневекового мира – замкнутая система со священными центрами и мирской периферией. Центром мира выступает папский престол в Риме, поэтому «все дороги ведут в Рим», центром города – собор, поэтому к нему, как лучи к солнцу, сходятся все городские улицы, поэтому любая дорога должна вести к храму, иначе она теряет свое назначение. Реальное же представление о пространстве в Средние века отличалось неточностью и неопределенностью.
5. Понятие времени отделено от понятия вечности. Время поддается измерению, вечность неизмерима. Время сотворено и имеет начало и конец, между которыми протекает история земных царств. Вечность – атрибут Бога. Человек из времени стремится перейти в вечность. Человек не властен над временем, оно принадлежит Богу. Течение времени глубоко индивидуально, оно зависит от образа жизни человека, от его сословия и места жительства. Жизнь человека разворачивается в двух планах: событий земного бытия и осуществления божественного предначертания. А история мира движется от Рождества Христова к Страшному Суду. В оставшийся до трагического исхода срок необходимо позаботиться о спасении души, собственно краткий срок земной жизни дан человеку не для того, чтобы вкусить радости жизни или утвердить свою неповторимую индивидуальность, а для того, чтобы достичь максимального слияния со своей социальной группой, полнее воплотить предписанный ее правилами и нормами образ жизни, максимально приблизиться к идеалу праведника в миру (для светского человека) или во Христе (для воцерковленного). Единственным предназначением земного бытия человека выступает самоограничение, отказ от порывов бренной греховной плоти, покаяние и молитва, единственной целью – спасение своей бессмертной души, поскольку земная жизнь – лишь краткий пролог перед жизнью вечной, небесной.
6. Регулятивный принцип Средневековою мира – Бог, мыслимый как высшее благо: ему же подчинена и личность человека и все мироздание в целом. Человек получал возможность спасения, отказываясь от собственной индивидуальности, соблюдая верность божественному закону, исполняя свое жизненное предназначение как роль, предписанную Богом. Социальная роль человека рассматривалась как его призвание. Человек обозначался метафорой сосуда, наполняемого по высшей воле определенным содержанием. Истинная суть человека – тайна, смысл которой скрыт от него. Человек еще не осознает себя как процессуально развивающуюся личность, его суть задана изначально, а жизнь – смена возрастных состояний от детства до старости. Свобода личности осуществлялась в самоотрицании, самоутверждение – в самоуничтожении. Слепой Фортуне, произволу случая Средневековье противопоставляет веру в осмысленное действие Провидения, при этом пути Господни непостижимы. «Считалось, что следует именно верить в то, что разум «не вмещает»»17. Уже Боэтий в «Утешении Философией» определял фатум как подчиненное Провидению начало. Для средневековья неоспоримы две истины: одна – «Неисповедимы пути Господни» и другая – «Все в руках Божиих». Г. Г. Майоров делает следующий вывод об особенностях средневекового видения мира: «В средневековой философии все интерпретируется исходя из одного принципа, принципа абсолютной личности, Бога. Человек понимается как единство веры, надежды и любви»18 .
ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЙ АППАРАТ
КАТЕГОРИЯ – общее, фундаментальное понятие, выражающее связи явлений реальной действительности и ее отражение в конкретных формах познания, в том числе и эстетического отражения и познания действительности.
КАРТИНА МИРА, МОДЕЛЬ МИРА – понятия – близкие, но не тождественные: первое отражает реальное соотношение человека и мира в конкретную историческую эпоху, второе – то же соотношение, искусственно воссоздаваемое в языке, науке, художественном произведении.
ЗНАК – предмет, выступающий представителем другого предмета.
ЗНАКОВАЯ СИСТЕМА – упорядоченная совокупность знаков или символов.
СЕМИОТИКА (СЕМИОЛОГИЯ) – комплекс научных теорий, изучающих различные свойства знаковых систем (естественных и искусственных языков, например).
СЕМАНТИКА – раздел науки, изучающий смысл знаков или других отдельных элементов системы, структуры.
СИНТАКТИКА – исследование взаимосвязи между элементами конкретной структуры.
ПРАГМАТИКА - изучение взаимосвязи и системы отношений между знаковой системой и ее пользователями.
РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА
ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ:
– М, 1982. С. 603-609.
2. Августин Блаженный. О граде Божием. Тт. 3-4. //Августин Блаженный. Творения. В 4 т. - СПб. -Киев, 1998.
УЧЕБНАЯ ЛИТЕРАТУРА:
Основная:
1. Гофф Ле Ж. Цивилизация средневекового Запада. – М., 1992.
2. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. – М., 1972,1984.
3. Гуревич А. Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. – М, 1990.
4. Гуревич А. Я., Харитонович Д. Э. История Средних веков. – М., 2008.
5. Лосев А. Ф., Шестаков В. П. История эстетических категорий. – М., 1965.
Дополнительная:
1. Багно В. Е. Зарубежная архитектура в русской поэзии конца ХIХ–начала XX века // Русская литература и зарубежное искусство. – Л., 1986. – С. 156–189.
2. Всемирная история живописи. Документальный сериал. Часть 1. Сквозь завесу времени. Герой идет вперед. Век гениев. По обе стороны Альп. // BBC. DVD коллекция.
3. Загадки Иеронима Босха. BBC// Загадки и искусство средневековья. DVD.
4. Замки. Документальная серия. Захватывающее путешествие по призрачному средневековью. // Discovery. DVD.
5. Фулканелли. Тайны Готических соборов. REEL- book. – Ваклер, 1996.
6. Художественный язык средневековья. – М.; 1982.
– М., 1990.
8. Яковлева Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира. – М., 1993.
9. Ястребицкая А. Л. Западная Европа XI–XIII вв.: Культура. Быт. Костюм, – М., 1978.
10. Ястребицкая А. Л. Средневековая культура и город в новой исторической науке. – М.. 1995.
РАБОТА С ИСТОЧНИКАМИ:
«О граде Божием» Августина Блаженного и ответьте на вопросы:
1. Что означает земное странствие небесного града?
2. О какой цели земного мира говорит философ?
…Итак, этот небесный град, пока находится в земном странствии, призывает граждан из всех народов и набирает странствующее общество во всех языках, не придавая значения тому, что есть различного в правах, законах и учреждениях, которыми мир земной устанавливается или поддерживается; ничего из последнего не отменяя и не разрушая, а напротив, сохраняя и соблюдая все, что хотя у разных народов и различно, но направляется к одной и той же цели земного мира, если только не препятствует религии, которая учит почитанию единого высочайшего и истинного Бога [Ч. 5, кн. 13. С. 113].
«История политических и правовых учений» //Электронная версия. Сост. М. Н. Грачев.
Задание 2.
Прочитайте фрагмент из устава цеха парижских ткачей и ответьте на вопрос и ответьте на вопросы:
1. Как измеряется продолжительность трудового дня?
2. Почему устанавливается единая продолжительность рабочего дня для всех членов цеха ткачей?
… Каждый ткач в своем доме может иметь не больше одного ученика, но не меньше, чем на четыре года службы…Никто из цеха не должен начинать работу раньше восхода солнца под угрозой штрафа… Подмастерья-ткачи должны оставлять работу, как только прозвонит первый удар колокола к вечерней молитве, но складывать работу они должны после звона колокола.
Социальная история средневековья. Деревня и город позднего Средневековья. Учебное пособие в 2-х т.. Под ред. Е. А. Косминского, А. Д. Удальцова. – М. -Л., 1927. С. 290.
Задание 3.
Прочитайте фрагмент из монографии А. Я. Гуревича «Категории средневековой культуры» и сделайте вывод об особенностях соотношения времени и пространства в картине мира средневекового человека:
Временем измеряется длина пути (числом дней плавания на корабле или движения по суше). Большей точности для определения расстояния не требовалось. Нет представления о пути между пунктами, независимого от путника, который преодолевает это расстояние. Когда же упоминаются меры длины пути, оказывается, что эти меры не соответствуют какой-либо фиксированной, стандартной единице. Так, rost, переводимый иногда как «миля», на самом деле значил путь между двумя стоянками (ср. англ. rest). Естественно, протяженность его варьировалась в зависимости от многих условий. Эти колебания были столь значительны, что скандинавы различали «короткие» и «длинные» - rastir. Таким образом, в сознании древнего скандинава путь - не пустая протяженность, но всегда конкретное пространство, или, лучше сказать, это движение людей в конкретном, осязаемом пространстве. Говоря о расстоянии между двумя пунктами, человек представляет себе собственное движение во времени. Так, норвежец Оттар, посетивший в конце IX века Англию, рассказывал ее королю Альфреду о расстояниях Скандинавии, называя число дней плавания между разными ее частями при попутном ветре.
– М., 1972 (на портале «Лингвотек»).
Задание 4.
Прочитайте фрагмент из главы 5 «Гротескный образ тела у Рабле и его источники» из монографии М. М. Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» (М., 1990) и определите:
1. Каковы источники гротескного образа тела в средневековой картине мира, исходя из средневековой концепции времени и пространства?
2. Почему гротескный образ тела обусловлен верой народа в свое бессмертие?
– становящееся тело. Оно никогда не готово, не завершено: оно всегда строится, творится и само строит и творит другое тело; кроме того, тело это поглощает мир и само поглощается миром (напомним гротескный образ тела в эпизоде рождения Гаргантюа и праздника убоя скота). Поэтому самую существенную роль в гротескном теле играют те его части, те места, где оно перерастает себя, выходит за собственные пределы, зачинает новое (второе) тело: чрево и фалл. Им принадлежит ведущая роль в гротескном образе тела; именно они подвергаются преимущественному положительному преувеличению – гиперболизации; они могут даже отделяться от тела, вести самостоятельную жизнь, так как они заслоняют собой остальное тело как нечто второстепенное (обособиться от тела может отчасти и нос). Следующую по значению роль после живота и полового органа играет в гротескном теле рот, куда входит поглощаемый мир, а затем – зад. Ведь все эти выпуклости и отверстия характеризуются тем, что именно в них преодолеваются границы между двумя телами и между телом и миром, происходит их взаимообмен и взаимоориентация. Поэтому и основные события в жизни гротескного тела, акты телесной драмы – еда, питье, испражнения (и другие выделения: потение, сморкание, чихание), совокупление, беременность, роды, рост, старость, болезни, смерть, растерзание, разъятие на части, поглощение другим телом – совершаются на границах тела и мира или на границах старого и нового тела; во всех этих событиях телесной драмы начало и конец жизни неразрывно между собою сплетены.
Таким образом, художественная логика гротескного образа игнорирует замкнутую, ровную и глухую плоскость (поверхность) тела и фиксирует только его выпуклости – отростки, почки – и отверстия, то есть только то, что выводит за пределы тела, и то, что вводит в глубины тела[183]. Горы и бездны – вот рельеф гротескного тела, или, говоря на архитектурном языке, – башни и подземелья.
Конечно, в гротескном образе могут фигурировать и любые другие члены, органы и части тела (особенно в образах разъятого тела), но они играют только роль статистов в гротескной драме тела; акцент на них никогда не падает (если только они не замещают какого-либо ведущего органа).
– проходной двор вечно обновляющейся жизни, неисчерпаемый сосуд смерти и зачатия.
Гротеск, как мы сказали, игнорирует ту глухую поверхность, которая замыкает и отграничивает тело, как отдельное и завершенное явление. Поэтому гротескный образ показывает не только внешний, но и внутренний облик тела: кровь, кишки, сердце и другие внутренние органы. Часто внутренний и внешний облик смешиваются в одном образе.
рождается из смерти другого – старого.
Наконец, отметим, что гротескное тело космично и универсально: в нем подчеркиваются общие для всего космоса стихии – земля, вода, огонь, воздух; оно непосредственно связано с солнцем, со звездами; в нем – знаки зодиака; оно отражает в себе космическую иерархию; это тело может сливаться с различными явлениями природы – горами, реками, морями, островами и материками; оно может заполнить собою весь мир.
М. М. Бахтин «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» - М., 1990. (Библиотека WebReading на портале Ozon.ru)
Задание 5.
Прочитайте фрагмент из «Эстетики» В. В. Бычкова (М., 2002) и ответьте на вопросы:
2. Какому из видов искусств и почему Средневековье отводит доминирующую роль сравнительному с другими видами искусства?
3. Докажите значимость архитектурных украшений и деталей, проанализировав убранство фасада одного из раннесредневековых соборов.
Главное место в эстетических представлениях этого времени занимает божественная красота, воплощающаяся в «зримых образах» – в единстве, целостности, порядке, форме. Видимая красота осмысливается как символ невидимой. Эриугена определяет прекрасное как «нечто незримое, становящееся зримым» и этим доставляющее воспринявшему ее «невыразимое наслаждение», т. е. начинают осознаваться как объективные, так и субъективные аспекты прекрасного. К широко распространенным античным представлениям об искусстве как о специфической искусной духовной и практической деятельности добавляются идеи о месте и функциях искусства в религиозной жизни человека. Особое внимание уделяется религиозному содержанию изобразительных искусств, по-новому осмысливается аллегоризм. Художник понимается как посредник между Логосом и людьми, и искусство слова ценится выше живописи. Утверждаются три основные функции изобразительных искусств: 1) «книга для неграмотных»; 2) увековечение исторических событий; 3) украшение интерьеров храмов. Последней функции уделяется особое внимание. Феномен иконы не играл на Западе столь существенной роли, как в Византии или в Древней Руси, хотя иконы нередко встречались в католических храмах. Красоту архитектуры усматривали не в архитектурно-конструктивных решениях и элементах, а в украшении храма (инкрустации, росписи, витражи, декоративно-прикладные искусства).
Бычков В. В. Эстетика. Ч. 3. Средние века. – М., 2002. //logic.philosophy.pu.ru.
Прочитайте фрагмент из главы 6 «Пространственные и временные струкуры» монографии французского исследователя Ж. Ле Гоффа «Цивилизация средневекового Запада» (М., 1992) и ответьте на вопросы:
1. Соотнесите реальную топографию средневековой Европы с описанием, приведенным исследователем. Какую долю Европы занимали леса?
2. Каков семантический объем леса для средневекового человека? Чем объясняется его амбивалентность?
3. Соотнесите концепцию пространства, предлагаемую Ж. Ле Гоффом с концепцией А. Я. Гуревича.
Когда юный Тристан, сбежавший от норвежских купцов-пиратов, высадился на побережье Корнуолла, «он поднялся с великим усилием на утес и увидел перед собой пустынную песчаную долину, за которой простирался бесконечный лес». Но вот из этого леса внезапно появилась группа охотников, и юноша присоединился к ней. «Тогда они пустились, беседуя, в путь, пока не достигли наконец роскошного замка. Его окружали луга, фруктовые сады, рыбные садки, тони и пашни». Страна короля Марка – вовсе не легендарная земля, созданная воображением трувера. Это физическая реальность средневекового Запада. Огромный покров лесов и ланд с разбросанными по нему возделанными плодородными прогалинами – таков внешний облик христианского мира. Он подобен негативному отпечатку мусульманского Востока – мира оазисов посреди пустынь. Там, на Востоке, лес - редкость, здесь он в изобилии; деревья там – признак цивилизации, здесь – варварства. Религия, рожденная на Востоке под кровом пальм, расцвела на Западе в ущерб прибежищу языческих духов - деревьям, которые безжалостно вырубались монахами, святыми и миссионерами. Любой прогресс на средневековом Западе был расчисткой, борьбой и победой над зарослями, кустарниками и, если нужно было и если техническое оснащение и храбрость это позволяли, над строевым, девственным лесом - «дремучей чащей» Персеваля, selva oscura Данте. Но реальное сосредоточение бьющейся жизни - это совокупность более или менее обширных прогалин, экономических, социальных и культурных ячеек цивилизации. Долгое время средневековый Запад оставался скоплением поместий, замков и городов, возникших среди невозделанных и пустынных пространств.
Лес, впрочем, и был тогда пустыней. Туда удалялись вольные или невольные адепты бегства от мира (fuga mundi): отшельники, любовники, странствующие рыцари, разбойники, люди вне закона. Это св. Бруно и его спутники в «пустыне» Гранд-Шартрез или св. Молем и его ученики в «пустыне» Сито, Тристан и Изольда в лесу Моруа («Мы вернемся в лес, который прикроет и защитит нас. Идем, милая Изольда! ... Они идут через высокие травы и вереск, и вот уже деревья смыкают над ними свои ветви, и они скрываются за густой листвой») или предтеча, а может быть, и модель Робина Гуда, искатель приключений Эсташ Монах, который укрылся в начале XIII в. в лесу Булонэ. Мир убежища, лес имел и свои привлекательные черты. Для рыцаря это был мир охоты и приключений. Персеваль открыл там «красивейшие вещи, какие только могут быть», а некий сеньор советует Окассену, заболевшему из-за любви к Николет: «Садитесь на коня и поезжайте в лес. Вы там развеете свою печаль, увидите травы и цветы, услышите, как поют птицы. И, может статься, вы услышите там заветные слова, от которых вам станет легче на душе».
Для крестьян и вообще мелкого трудового люда лес был источником дохода. Туда выгоняли пастись стада, там набирали осенью жир свиньи - главное богатство бедного крестьянина, который после «откорма на желудях» забивал свою свинью, и это сулило ему на зиму если не обильную пищу, то средство к существованию. Там рубили лес, столь необходимый для экономики, долгое время испытывавшей нужду в камне, железе и каменном угле. Дома, орудия труда, очаги, печи, кузнечные горны существовали и действовали только благодаря дереву и древесному углю. В лесу собирали дикорастущие плоды, которые были основным подспорьем в примитивном рационе сельского жителя, а во время голода давали ему шанс выжить. Там же заготовляли дубовую кору для дубления кож, золу кустарников для отбеливания или окраски тканей, но особенно - смолистые вещества для факелов и свечей, а также мед диких пчел, столь желанный для мира, который долгое время был лишен сахара. В начале XII в. обосновавшийся в Польше французский хронист Галл Аноним, описывая достоинства этой страны, называет сразу же после целебного воздуха и плодородия почвы обилие богатых медом лесов. Пастухи, дровосеки, углежоги («лесной разбойник» Эсташ Монах, обрядившись в углежога, совершил один из самых удачных своих грабежей), сборщики меда - весь этот мелкий люд жил лесом и снабжал его дарами других. Он также охотно занимался браконьерством, но дичь была прежде всего продуктом заповедной охоты сеньоров. Эти последние, от мельчайших до самых крупных, ревниво оберегали свои права на лесные богатства. Особые служащие сеньоров, «лесные сержанты», повсеместно выслеживали расхитителей-вилланов. Сами государи были крупнейшими лесными сеньорами в своих королевствах и энергично стремились оставаться таковыми. Со своей стороны и восставшие английские бароны навязывали в 1215 г. Иоанну Безземельному наряду с Великой хартией вольностей особую Лесную хартию. Когда в 1332 г. Филипп VI Французский распорядился составить перечень прав и владений, из которых он хотел образовать «вдовью долю» королевы Жанны Бургундской, он приказал расписать отдельно «оценку лесов», дававших треть общих доходов этого домена.
Но из леса исходила и угроза - он был средоточием вымышленных или действительных опасностей, тревожным горизонтом средневекового мира. Лес обступал этот мир, изолировал его и душил. Это была главная граница, «ничейная земля» (no man's land) между сеньориями и странами. Из его страшного «мрака» внезапно появлялись голодные волки, разбойники, рыцари и грабители.
основать там хотя бы одну деревню. Синод в Сантьяго-де-Компостелле должен был обнародовать специальный устав, чтобы организовать охоту на волков. Каждую субботу, кроме кануна Пасхи и Троицы, священники, рыцари и не занятые на работах крестьяне были обязаны участвовать в истреблении волков и ставить капканы; отказавшихся подвергали штрафу.
Из этих прожорливых волков воображение средневекового человека, опираясь на фольклорные образы незапамятных времен, легко делало чудовищ. В каком огромном количестве житий святых встречаем мы чудо приручения волка, подобное тому, как св. Франциск Ассизский приручил свирепого зверя Губбио! Из всех этих лесов выходили человековолки, оборотни, в которых средневековая дикость смешивала животное с полуварваром-человеком. Иногда в лесу прятались еще более кровавые чудовища - например, провансальский тараски, проклятый св. Мартой. Леса были, таким образом, не только источником реальных страхов, но и универсумом чудесных и пугающих легенд. Это Арденнский лес с его чудовищным вепрем, убежище четырех сыновей Аймона, где св. Губерт превратился из охотника в отшельника, а св. Тибальд Провенский - из рыцаря в отшельника и углежога; лес Броселианд, место чародейств Мерлина и Вивианы; лес Оберон, где Гуон Бордосский поддался чарам карлика; лес Оденвальд, где под ударами Гагена окончил свою трагическую охоту Зигфрид; Манский лес, где печально бродила Берта Большеногая, а позже сойдет с ума несчастный французский король Карл YI.
Гофф Ле Ж. «Пространственные и временные структуры» // Гофф Ле Ж. Цивилизация Средневекового Запада. – М., 1992. С. 124-184. С. 123-125.
Задание 7.
Прочитайте стихотворение Осипа Мандельштама «Notre Dame» (1912) и определите, какие средневековые формы образности проактуализированы поэтом?
Где римский судия судил чужой народ —
Стоит базилика, и — радостный и первый —
Как некогда Адам, распластывая нервы,
Играет мышцами крестовый легкий свод.
Здесь позаботилась подпружных арок сила,
Чтоб масса грузная стены не сокрушила,
И свода дерзкого бездействует таран.
Стихийный лабиринт, непостижимый лес,
Египетская мощь и христианства робость,
С тростинкой рядом — дуб, и всюду царь — отвес.
Но чем внимательней, твердыня Notre Dame,
Я изучал твои чудовищные ребра,—
И я когда-нибудь прекрасное создам...
1. Распределите перечисленные ниже понятия и афоризмы по принципу принадлежности к эпохам античности или Средневековья: орхестра, агиография, гекзаметр, компендий, проповедь, теология, сеньор-вассал, раб-свободный, витраж, собор, Фортуна, паллиата, Провидение, «роман... до романа», «Неисповедимы пути господни», эпиталама, «Познай самого себя», стоицизм, симультанная живопись, искушение, аскетизм, «Боги посылают людям несчастья, чтобы им было о чем петь в будущем», дьявол, эпикуреизм.
2. Как можно истолковать применительно к эпохе Средневековья известное высказывание Леопольда фон Ранке: «Каждая эпоха находится в непосредственном отношении к Богу»?
14. Клепсидра //Средневековый мир в терминах, именах и названиях. Сост. Е. Д. Смирнова, Л. П. Сушкевич, В. А. Федосик. – Минск, 1999. С. 176-177
15. А. Я. Гуревич. Категории средневековой культуры. – М., 1972. С. 25.
16. А. Я. Гуревич. Категории средневековой культуры. – М., 1972. С. 25.
17. «История зарубежной литературы. Средние века и Возрождение» /М. П. Алексеев, В. М. Жирмунский, С. С. Мокульский, А. А. Смирнов. – 4-ое изд. – М., 1987. С. 13.
– М., 2009. //Библиотека ELLIB//ellib.org. ua