2.2.2. Типичность поведения персонажей
В зависимости от ситуации действующие лица в пьесах Шекспира реагируют определенным образом, воспроизводя характерные сценарии поведения. Предпринимая те или иные действия, персонажи следуют определенным принципам, сопряженным с их характером и мировоззрением. При этом некоторые герои руководствуются теми или иными мотивами вполне осознанно. Соответствующие принципы поведения представимы в качестве жизненных стратегий. В ряде случаев персонажи поступают не вполне обдуманно, как бы неосознанно реализуя определенные поведенческие программы. Соответствующие способы поведения могут приобретать вид характерного паттерна — повторяющегося рисунка поведения. Напомним, что в каждой из пьес британского драматурга описан определенный тип характера. Соответственно, в произведениях Шекспира отображены сценарии человеческого поведения, характерные для различных типов личности.
Сходным образом действуют герои произведений пушкинских циклов, а также персонажи гоголевских «Мертвых душ». Это указывает на типичность подобных способов поведения [17, с. 571—587]. Характерные сценарии поведения демонстрируют не только персонажи классической литературы, но также герои мифов и сказок различных народов. В этом смысле подобные образы поведения архетипичны. Архетипы, по определению, представляют собой «всеобщие, априорные, психические и поведенческие программы» [9, с. 35].
На типичность принципов поведения, которыми руководствуются герои Шекспира, указывает также то, что ряд его персонажей воспроизводят поведенческие паттерны, характерные для личностей невротического склада [17, с. 584—585]. Естественные по своей природе человеческие стремления в случае невроза приобретают гипертрофированную форму навязчивых состояний. В художественной литературе личности подобного склада, обладающие акцентированными чертами характера, нередко изображаются в гротескном, подчас пародийном виде, когда не или иные стороны характера сильно преувеличиваются [24, с. 170]. К подобному приему «художественного преувеличения» нередко прибегает и Шекспир [10, с. 350]. Вместе с тем в шекспировских пьесах отражены приемы поведения, встречающиеся в реальной жизни. Не случайно пьесы британского драматурга во все времена вызывали живой и неподдельный отклик у зрителей.
Судьбы персонажей Шекспира складываются по-разному. Кто-то, подобно героям «Двух веронцев», добивается желаемого, обретает счастье. Чья-то судьба, наоборот, оказывается трагична. Так, например, к финалу «Отелло» и «Гамлета» гибнут едва не все основные действующие лица. Соответственно, стратегии поведения персонажей могут быть разделены на два типа: успешные (адекватные) и не всегда успешные (противоречивые). Герои, придерживающиеся адекватных стратегий, как правило, реализуют благоприятные жизненные сценарии. В свою очередь, регулярное воспроизведение противоречивых стратегий, следуя конъюнктуре момента, приводит к плачевному результату. Тем самым, в зависимости от того, каких именно жизненных принципов герои придерживаются, складываются их судьбы.
От того, какими стратегиями руководствуются персонажи, зависят сценарии их поведения, играемые ими роли. В свою очередь, сценарии поведения героев обуславливают развитие сюжетов пьес. В жизненном сценарии несложно усмотреть элемент судьбы. Человек, подобно театральной марионетке, может оказаться заложником того или иного сценария, ощущая себя пленником злосчастного рока. «Структура, в которой мы более всего заинтересованы — это структура нашего жизненного сценария. Эта структура — ее часто называют... судьбой — часто проникнута самоистязанием, бесплодными играми, — соотносит Ф. Перлз жизненный сценарий и судьбу. — Мы хотим реорганизовать наш жизненный сценарий» [15, с. 386].
Совершенно естественно желание человека изменить свою жизнь к лучшему. Однако невозможно изменить свой жизненный сценарий, не осознав основных принципов его формирования. Отметим, что анализ поведения шекспировских персонажей позволяет выявить определенные закономерности, существующие между характерами героев и их судьбами. Стремясь реализовать присущие им стремления, персонажи каждой из пьес оказываются в типичных жизненных ситуациях. Между тем герои реагируют на ситуации того или иного рода определенным образом, сообразно своему характеру и мировоззрению. Движущие персонажами мотивы сопряжены с определенными психическими состояниями, традиционно обозначаемыми как мотивационные [14, с. 50] или потребностные [7, с. 33, 143].
Напомним, что сюжеты рассматриваемых произведений раскрываются посредством известных философских категорий и законов. В свете аналогичных принципов также раскрываются сценарии поведения героев. В основе подобного подхода лежит соотнесение философских понятий, составляющих пару диалектически противоположных категорий. Посредством попарных соотношений между философскими категориями раскрываются определенного рода ситуации, сопряженные с соответствующими поведенческими паттернами [17, с. 584—585]. Как известно, философско-методологический уровень анализа является наиболее общим. Соответствующий подход позволяет выявить наиболее универсальные принципы поведения.
Со времен Аристотеля психология рассматривалась в качестве раздела философии. Действительно, философско-методологический подход позволяет предложить систему оснований для структурирования целого ряда психических функций. В числе прочего, данный метод позволяет классифицировать потребности личности [17, с. 33—38]. Кроме того, метод позволяет систематизировать потребностные (мотивационные) состояния и корреспондирующиеся с ними черты, характерные для соответствующих психологических типов. Применимость философско-методологического анализа к сфере психологии личности акцентирует практическую ценности подобного подхода.
иллюстрирует понятие архетипа. Так, Юнг в качестве архетипов рассматривал как универсальные психические феномены, так и фундаментальные идеи, отражающие общие законы и принципы [30, с. 222].
как наиболее элементарные психические формы [17, с. 90—91]. Состояния лежат в основе организации психической структуры личности, являются ее «ядром» [22, с. 7]. Характерные для индивида психические состояния идентифицируются как личностные черты. Как известно, еще И. П. Павлов, подчеркивая значение психических состояний, саму психологию полагал наукой о психических состояниях. Напомним, что термин «состояние» относится к самым ранним психологическим понятиям. Уже основоположник психологии Аристотель выделял психические состояния в самостоятельную психологическую категорию, рассматривая их как особые состояния человеческой души.
По мнению Юнга, «архетипы... символизируют типические жизненные ситуации» [29, с. 144]. Согласно Юнгу, существует «множество архетипов, репрезентирующих ситуации» [26, с. 129]. Разнообразие сценариев поведения персонажей и соответствующее им многообразие сюжетов произведений обусловлено набором характерных для героев состояний, сопряженных с их чертами. Соответствующие типы психических состояний соотносятся с архетипами, репрезентирующими ситуации [17, с. 541].
Философские понятия, посредством которых формулируются основные законы философии, выражают наиболее общие идеи. Представления о существовании умопостигаемых идей, лежащих в основе всего сущего, впервые высказанные Платоном, соотносятся с объективным идеализмом. В свою очередь, психические состояния постигаются на основе метода интроспекции путем наблюдения субъекта за своими внутренними ощущениями. Соответствующий метод описательной психологии, научно обоснованный В. Дильтеем, основывается на позициях субъективного идеализма. Используемый в настоящей работе подход совмещает оба упомянутых метода. Объективный философско-методологический анализ сопряжен с описанием субъективно воспринимаемых психических состояний.
Отметим, что с философским делением исследуемых предметов на объект и субъект соотносится психологический параметр экстраверсия — интроверсия, характеризующий по Юнгу ориентацию на внешний, либо внутренний мир [27, с. 583, 645]. Данный параметр сопряжен с темпераментом человека [9, с. 615]. Поведение шекспировских персонажей различается в зависимости от того, каким видом темперамента они обладают. При этом они могут быть подразделены на типы, соответствующие полюсам экстраверсия — интроверсия [17, с. 207—213]. Так, например, по мнению К. Леонгарда, «в лице Гамлета перед нами личность безусловно интровертированная» [10, с. 254].