ВАЛЬТЕР СКОТТ И ЕГО РОМАН «РОБ РОЙ»
1
Вальтер Скотт (1771 —1832) —один из замечательных английских писателей XIX в., создатель жанра исторического романа в западноевропейской литературе. Его исторические романы принесли ему мировую известность. Творчество Вальтера Скотта складывалось и развивалось в эпоху, богатую бурными историческими событиями. Современник французской буржуазной революции и наполеоновских войн, В. Скотт стал затем свидетелем значительного общественного подъема в Англии — борьбы за реформу. В этой борьбе английская буржуазия, используя недовольство широких народных масс, разоренных промышленным переворотом и войной, стремилась свергнуть торийскую олигархию — реакционный блок, державшийся у власти более полустолетия.
Обострялись и национальные противоречия. В конце XVIII и начале XIX в. не раз поднимался против ига английских поработителей ирландский народ. Борцы за свободу Ирландии видели ободряющий пример в других освободительных движениях начала XIX в.— в борьбе испанского народа против французских оккупантов, в борьбе итальянских патриотов против феодального гнета и австрийской интервенции, в освободительной войне греческого народа. Вальтер Скотт следил за этими событиями и о некоторых упоминал в своих произведениях и письмах.
Рушилась феодальная Европа, складывалась Европа буржуазная, в строе которой не замедлили проявиться еще более острые классовые противоречия; их предвестьем было мощное, хотя и неорганизованное движение рабочих масс в Англии, известное под названием луддитского движения. Современник значительных исторических событий, В. Скотт старался понять их смысл для того, чтобы проследить истоки явлений, развивающихся в его эпоху; он внимательно изучал историю Англии и Шотландии — двух стран, которые были ему одинаково близки: потомок старинного шотландского дворянского рода, он стал английским писателем, был тесно связан с английской культурой своего времени.
В начале своего творческого пути Вальтер Скотт выступал как собиратель памятников народного творчества («Песни шотландской границы», 1802) и как автор исторических баллад и поэм, посвященных прошлому Шотландии и Англии («Песнь последнего менестреля», 1805; «Мармион», 1808 и др.).
Изучение прошлого и ход современных ему исторических событий убедили В. Скотта в существовании определенных закономерностей исторического развития. Он сделал важный вывод о неизбежной победе новых экономических и социальных отношений над старыми, новых взглядов над отжившими.
Эта точка зрения писателя на историю отразилась в ряде его романов, появившихся после 1814 г., когда был напечатан первый из них —«Веверлей». Романы Вальтера Скотта по справедливости считаются замечательными произведениями мировой литературы. Они были высоко оценены К. Марксом, Ф. Энгельсом и русской революционно-демократической критикой.
Однако мысль о неизбежности победы нового над старым, высказанная в лучших романах Скотта, находится в противоречии с консервативными политическими взглядами писателя, которые во многом ослабляли правдивость и художественность его произведений. Скотт был защитником монархии, осуждал французскую буржуазную революцию и ее сторонников в Англии.
В консервативных взглядах Скотта отражалось его критическое отношение к бурному развитию капитализма в Англии и Шотландии, который жестоко ломал устоявшиеся социальные отношения, разорял и грабил народные массы, превращал крестьянина — мелкого собственника, кое-как жившего своим трудом на клочке арендованной земли,— в неимущего бродягу, в затворника работных домов, называвшихся в Англии «бастилиями для бедных». Но писатель не смог увидеть в народе силу, которая сама освободит себя от угнетения и эксплуатации. Вальтер Скотт разделял распространенные в его время иллюзии относительно «справедливой» монархии, которая якобы способна защитить интересы народных масс от хозяйничанья буржуазных хищников, искусственно придать экономическому развитию страны более медленные темпы, не столь разрушительно сказывающиеся на жизненном уровне народа.
Хотя Белинский и отмечал ограничивающее влияние консервативных политических взглядов Скотта на его творчество, но прежде всего великий русский критик подчеркивал положительное значение романов Скотта в развитии мировой литературы; Белинский сравнивал Скотта с Шекспиром, подчеркивая этим сравнением реалистическую тенденцию в творчестве английского романиста.
Белинский высоко ценил стремление Вальтера Скотта показать в своих романах «пружины истории» и отмечал тесную связь исторической науки и художественного вымысла, свойственную произведениям писателя. В этих особенностях его романов великий русский критик видел важные творческие достижения, обогатившие роман как жанр в целом, поднявшие его на новую и высшую ступень по сравнению с романом XVIII в. Белинский видел в произведениях Скотта особый этап в развитии не только исторического романа, но и романа социального, о чем он специально писал в статье «Тереза Дюнойе».
В лучших своих произведениях Вальтер Скотт приблизился к изображению истории как борьбы классов, что в его время было уже великим достижением, значительным шагом вперед. Это действительно придавало его романам характер открытий, как писал о них Белинский, сказавший, что Вальтер Скотт «открыл» жанр исторического романа.
Особенно важно подчеркнуть то обстоятельство, что в исторических романах Скотта большую роль играет народ, выступающий и в отдельных образах, и в массовых сценах, которые писатель изображал с таким мастерством. В изображении народных сцен, народных персонажей романов Скотта отразился исторический опыт самого писателя — современника великих народных движений.
В. Скотт не смог показать в своем творчестве освободительную традицию своего народа так ярко и правдиво, как сделали это великие русские реалисты Пушкин и Лермонтов, создавшие бессмертные образы Пугачева и Разина, посвятившие немало своих произведений теме борьбы русского народа против царизма. Вместе с тем образы героев из народа, созданные Вальтером Скоттом,— это образы благородных, сильных, протестующих людей, способных на борьбу и на подвиги. Они нередко противостоят в его романах представителям высших классов, изображенным во всей их низости и бесчеловечности («Пуритане», 1816; «Айвенго», 1819). Главным образом в народе Скотт видел те высокие человеческие качества, которых не было у представителей высших классов; в этом писатель был прав, он отражал действительное положение вещей в современной ему буржуазной Англии — именно народные массы и были создателями подлинной культуры и ее ценителями, носителями национальных традиций и подлинного патриотизма.
2
Роман «Роб Рой» появился в 1817 г. Он относится к тем романам Скотта, которые условно называются «шотландскими»— по месту их действия,— и принадлежит к числу его лучших произведений. Написанные между 1814 и 1819 гг. они являются вершиной творчества Вальтера Скотта. Немало романов создал писатель позже — в 20-х годах XIX в., но ни один из них, даже самые удачные, вроде «Квентина Дорварда» (1823) и «Айвенго», не обладал достоинствами «шотландских романов» в самом главном — в глубине раскрытия совершающихся общественных процессов, в изображении народа.
Как уже было сказано, «шотландские романы» начинают путь Скотта-романиста. К ним относятся «Веверлей» (1814), «Гай Маннеринг» (1815), «Антикварий» (1816), «Роб Рой» (1817) и вышедший в 1816—1819 гг. цикл «Рассказы моего хозяина», среди которых следует особо отметить романы «Пуритане» (1816), «Эдинбургская темница» (1818) и «Легенда о Монтрозе» (1819).
Действие этих романов происходит примерно на протяжении столетия, от середины XVII до середины XVIII в. Но все они объединены одной большой темой: историей той ломки, в ходе которой погибла старая патриархальная Шотландия и сложилась Шотландия буржуазная.
Это был сложный и медленно шедший процесс, изобиловавший кровавыми столкновениями и ожесточенной борьбой, в которой правящие классы Англии и Шотландии и борющиеся политические клики стремились использовать силы народа, обманывая и предавая его. Почти в каждом из «шотландских романов» Вальтера Скотта упоминается или прямо говорится об эпизодах ожесточенной борьбы: в «Легенде о Монтрозе» писатель рассказывает о событиях буржуазной революции XVII в., в «Пуританах»—о восстании 1679 г. против восстановленной династии Стюартов, в «Роб Рое»— о восстании 1715 г., в «Веверлее»— о восстании 1745 г., о котором Энгельс писал: «В Шотландии гибель ро- дового строя совпадает с подавлением восстания 1745 года»1. В то время как в Англии уже развертывался промышленный переворот, уже навсегда были снесены твердыни феодализма и шло бурное развитие буржуазных отношений, в горных областях Шотландии еще доживал свой век древний родовой строй.
Ломка старых, докапиталистических отношений в Шотландии тем и характеризовалась, что в некоторых областях страны народ попадал под иго буржуазии непосредственно из обстановки родового строя: молодежь шотландских кланов становилась к станкам мануфактур, возникавших в шотландских городах,— и прежде всего в Глазго, политическое и экономическое значение которого в эпоху Вальтера Скотта быстро росло.
дворянина, застал еще многие пережитки старины, не только феодального строя, но и строя родового, сохранившегося даже в окрестностях Эдинбурга — старой столицы Шотландии, университетского города, с которым была связана вся жизнь Скотта.
Начав свой самостоятельный жизненный путь в качестве юриста, Вальтер Скотт постоянно слышал о бесконечных тяжбах и судебных процессах; при этом особенно явно выступала всемогущая власть денег. Он видел, как дробились и распадались крестьянские наделы и старые дворянские усадьбы, как мошеннически отчуждалась исконная земля шотландских кланов, как шли с молотка памятники шотландской старины и жалкие пожитки разоренных ремесленников. Так укреплялась власть английской и шотландской буржуазии — новых хозяев Шотландии, прочно утвердившихся в стране, сгонявших шотландское крестьянство с его земли, насаждавших в Шотландии отношения и нравы победившей буржуазии.
В «шотландских романах» Вальтера Скотта процесс ограбления народных масс и его последствия раскрыты с особой силой. Народные образы «шотландских романов» Скотта разнообразны, содержательны и богаты. Среди них и старая Мег Меррилиз, и добрый нищий Охилтри, и обаятельная Дженни Дине. Рядом с этими обездоленными людьми из народа стоят мужественные горцы, олицетворяющие в романах Скотта образ народа вооруженного, внушающего ужас и ненависть своим противникам, представителям правящих классов Англии и Шотландии: роялистам XVII в. в «Пуританах», родовой знати и богатым землевладельцам — в «Роб Рое». Среди активных народных героев, проходящих перед читателем в «шотландских романах» Скотта, Роб Рой — самый выразительный и замечательный.
Вальтер Скотт отдавал себе отчет в том, что восстания, о которых он повествует в своих «шотландских романах», далеко не всегда были направлены на защиту народного дела и нередко инспирировались все той же родовой знатью и крупными феодалами. Он показывает, что Монтроз поднял горцев на борьбу за престол Стюартов, что в 1715 («Роб Рой») и в 1745 гг. («Веверлей») горцы были использованы как ударная сила якобитами, сторонниками восстановления династии Стюартов и феодальных привилегий, уничтоженных английской буржуазной революцией.
Сила Скотта-художника в том и заключалась, что он в своих произведениях сказал правду о том, как обманывали шотландских горцев их вожаки и руководители — английские и шотландские феодалы XVII в. вроде Монтроза, английские и шотландские авантюристы-аристократы XVIII в., такие, как граф Мар-Вернон, продажные лэрды — родовая шотландская знать — вроде майора Галбрейта.
В романе «Роб Рой» дается широкая и сложная картина шотландских и английских общественных отношений начала XVIII в. Скотту удалось охватить в пределах одного произведения — и это характерная черта его исторического романа — жизнь всех основных классов шотландского, а отчасти и английского общества. Перед читателем проходят и крупные землевладельцы-тори — Осбальдистоны, живущие мечтой о восстановлении былых феодальных прав, и быстро растущая, укрепляющая свои позиции английская и шотландская буржуазия — дельцы и торгаши из Лондона и Глазго, и люди из горных кланов Шотландии, столь непохожие на простой народ долинной Шотландии, к которому принадлежит садовник Эндрю.
Представители разных классов английского и шотландского общества начала XVIII столетия показаны в их сложных реальных отношениях, в борьбе; история Англии и Шотландии раскрывается как процесс, как картина развития общества, в котором разрушаются и гибнут старые отношения и целые классы и формируются новые. Динамика истории в «Роб Рое» передана с большой художественной силой.
Скотт уже в начале романа излагает обстоятельства напряженной политической борьбы, идущей и в Англии, и в Шотландии в начале XVIII в. Соединенные унией 1707 г., навязанной шотландскому народу правящими классами, обе страны живут общей политической жизнью. Хотя давно достигнут компромисс 1688 г. между землевладельческой знатью и буржуазией, хотя на престоле Англии прочно сидит иноземная ганноверская династия, обязавшаяся, что ее представители не будут помехой ни английским купцам, ни новому, капитализированному дворянству,— но старая феодальная знать еще лелеет мечты о реставрации Стюартов, о возврате к прошлому, о восстановлении этой династии, уже дважды изгнанной из Англии.
По Франции и Испании кочуют «претенденты»— представители дома Стюартов, ссорящиеся между собой, обивающие пороги у министров и королей, поддерживаемые папским Римом и континентальной феодальной реакцией, обеспокоенной растущей экономической и военной силой Англии, ее агрессивной политикой. В самой Англии этих претендентов готова поддержать старая усадебная крупная знать; обескровленная революцией, разоруженная правительством, она доживает свой век среди политических интриг и диких помещичьих забав. Так как надежных союзников для новой попытки реставрации в самой Англии не найти, эта знать охотно использует шотландскую горную вольницу — необузданную, косную, темную, не понимающую, за кого и против чего она воюет, идущую за вождем своего клана или за вельможей, чье имя в течение веков ассоциировалось у горцев с представлением о патриархальных вассальных обязательствах. В такой обстановке оказывается молодой Фрэнк Осбальдистон, образованный юноша-горожанин, сын лондонского купца; когда он попадает в замок своей дворянской родни — Осбальдистон-Холл, старую феодальную твердыню, высящуюся над лесами и скалами Нортумберленда — пограничной области, за которой начинается неведомая для Фрэнка романтическая Шотландия.
— в дикую глушь горных районов Шотландии. Писатель с замечательной конкретностью и большим художественным мастерством рисует захолустный помещичий быт, тюрьму в Глазго, дикую и живописную шотландскую природу. Вальтер Скотт выступает в этих описаниях и как историк, и как этнограф, и как поэт родной страны, показывая все многообразие своего дарования, всю разносторонность своего знания прошлого Шотландии, ее экономического и социального уклада.
Фрэнк влюблен; он наживает себе непримиримого врага и приобретает верных друзей; он узнает, что ему грозит разорение; вокруг него затягивается узел интриги, смысла которой он не понимает, но силится раскрыть. Искусно соединяет Вальтер Скотт в своем рассказе и необычайные происшествия в жизни Фрэнка, и картины обычной шотландской жизни XVIII в., с которой знакомится юноша.
Но личная судьба Фрэнка уже накрепко связывается с назревающими политическими событиями, в самую гущу которых вводит его писатель. Тем самым «судьба человеческая» связана с «судьбой народной»— с одним из эпизодов политической борьбы, обостряющейся в 1715 г. в Англии и Шотландии.
Вводя Фрэнка в атмосферу заговора, тайно плетущего свои сети в Осбальдистон-Холле, писатель обостряет всю сюжетную ситуацию, сталкивает представителей враждебных политических лагерей, еще не вступивших в открытую борьбу, но уже догадывающихся о том, что в ближайшее время им доведется скрестить оружие.
Хотя юный Фрэнк и не очень интересуется политикой, но он разделяет взгляды своего отца — лондонского купца, сторонника ганноверской династии, противника якобитов и реставраторов феодализма. Фрэнк вскоре догадывается, что его родня — дядюшка Осбальдистон и его потомство — приверженцы Стюартов. Особую неприязнь Фрэнка вызывает коварный и надменный Рашлей, самый деятельный и образованный из его кузенов, честолюбец и авантюрист, накладывающий руку на все состояние отца Фрэнка, чтобы использовать деньги прежде всего для себя, а уж потом для нужд восстания.
— во многом правдивый портрет молодого тори, примыкающего к заговору только из жажды власти и денег. Он не брезгует никакими средствами; при случае становится грабителем, в других обстоятельствах — доносчиком, ренегатом. Когда деньги вырваны из его рук, когда затронута его гордыня, он, не задумываясь, предает то самое дело, которому служил вместе с братьями и отцом. Честолюбие, цинизм и беспринципность — не только личные черты Рашлея, но и общий симптом разложения, гнилости всей феодальной реакции.
Иными красками обрисован старый аристократ, эмигрант граф Map, фанатик дела Стюартов. Образ старого роялиста с его манерами рыцаря, с его чувством чести, не позволяющей ему воспользоваться даже для восстания деньгами, которые мошеннически выманил Рашлей у дядюшки-купца, написан с явной симпатией. Вальтер Скотт выделяет Мара из числа остальных заговорщиков, поэтизирует его,— но при этом показывает и его обреченность. Старый граф обречен на неудачу, на провал: к власти рвутся хищные дельцы вроде Рашлея, жаждущие славы и богатства, не считающиеся ни с какими правилами чести и морали. Вынужденный довериться Рашлею, граф Map затем становится жертвой его предательства.
Постепенно перед Фрэнком вырисовываются подробности подготовляющегося заговора. Развитие этой политической интриги и есть основная сюжетная линия романа, ведущая его героев к решительному столкновению, к якобитскому восстанию 1715 г.
Писатель сообщает, что в дни подавления восстания Фрэнк сражался в рядах правительственных войск против повстанцев. Сообщает Вальтер Скотт и о том, что в ходе военных действий гибнет почти вся семья старого помещика Осбальдистона, участвующего в восстании. Этим подчеркивается обреченность всего дела, за которое подняли оружие якобиты, обреченность феодальной реакции и ее реставраторских планов. Наконец получает воздаяние за все свои преступления и Рашлей — дважды предатель, сперва приспешник якобитов, затем ренегат, выдавший их тайны. Так вершится суд истории над лагерем феодальной реакции в романе «Роб Рой».
Много правдивого и в том, как обрисовал Скотт защитников буржуазной монархии. Здесь и крупные дельцы, вроде министра Осбальдистона — купца из Лондона, и мистера Джарви — купца из Глазго, здесь и феодалы, вроде Монтроза и его лэрдов, почитающие за благо поддерживать существующий режим.
он пишет не без сочувствия. Старого графа Мара — одного из опаснейших главарей восстания — он пытается спасти. Быстрая готовность примириться с недавним врагом и даже помочь ему объясняется, конечно, не только тем, что Фрэнк лично обязан графу и любит его дочь, хотя и эта романтическая ситуация должна быть учтена. Отношение Фрэнка к его побежденным противникам объясняется тем, что и якобиты Осбальдистоны, и Фрэнк Осбальдистон — сын лондонского дельца, в общем могут быстро договориться и понять друг друга. В этом сказывается правдивость Вальтера Скотта в изображении правящих классов Англии, которые еще оспаривают друг у друга власть, но ведут этот спор уже после компромисса 1688 г., когда в стране их объединенными стараниями созданы условия для общего нажима на интересы народных масс, осуществляемого и помещиками и капиталистами.
Правящие классы Англии XVIII в.— тори и виги, сторонники монархии дворянской и монархии буржуазной, помещики и купцы — изображены в романе Скотта хотя и с соблюдением тех дистанций, которые исторически существовали между просто дворянином и графом, между купцом и дворянином, но именно как нечто целое. Связи, объединяющие их, сложны: они отражают историю формирования английского общества XVII —XVIII столетий. Но эти связи достаточно прочны: сын купца Осбальдистона оказывается и наследником старой усадьбы Осбальдистон-Холл, и зятем старого якобита графа Мара,— но остается он и наследником торгового дома своего отца, и добрым приятелем купца мистера Джарви. В эту все прочнее сплетающуюся среду крупных собственников-землевладельцев и купцов нет доступа только народу: тем самым они, эти представители правящих классов Англии начала XVIII в., противопоставлены народным массам.
— Роб Роя и графа Мара, и новые экономические связи, возникающие между тем же мистером Джарви и Роб Роем, и человеческое взаимопонимание, устанавливающееся между Фрэнком и Роб Роем. Но если окинуть общим взглядом все события романа, изображаемый в нем процесс, то станет ясно, что народ нужен представителям правящих классов Англии либо для выколачивания из него податей и долгов, либо для политических авантюр. Вальтер Скотт отразил в своем романе это действительное положение вещей.
Народ — толпа горцев и волнующийся городской люд — пугает и господ из замка, и дельцов из Глазго, когда он поднимается для борьбы против насилий, чинимых над ним. Народ для них прежде всего — непокорная масса, которую хотят обуздать и обмануть якобит Рашлей и лояльный сторонник ганноверской династии Монтроз. И мистеру Джарви, и Фрэнку —«доброму малому», как •изображает его Вальтер Скотт,— народ внушает одновременно и сочувствие, и сострадание,— но и страх. Они далеки от него, от его трагедии, от его бед и стремлений.
Мятеж подавлен, роман завершается благополучно — Фрэнк женится на мисс Верной, Рашлей покаран за все свои подлости и предательства, и даже Роб Рой не попал в руки солдат и своих кровных врагов — лэрдов из других кланов; автор счастлив, что может сообщить в конце романа о его вполне «пристойной» смерти — не в тюрьме и не на виселице, где не раз кончали свою жизнь смелые люди, братья Роб Роя, народные защитники. Но несмотря на этот внешне благополучный конец, читатель понимает, как трагична судьба Роб Роя и его товарищей.
Шотландии, разоренных и обездоленных правящими классами.
Роб Рой — образ подлинно существовавшего вожака группы шотландских горцев, упорно и долго боровшегося против произвола и гнета шотландских дворян и английских поработителей. Народ поддерживал и скрывал Роб Роя, помогал ему отбивать налеты карательных экспедиций и обнаруживать предателей, которых засылали к Роб Рою его враги. Успешно избегая наемных убийц и ловушек, Роб Рой прожил долгую трудную жизнь, жизнь среди опасностей и борьбы,— и умер, так и не попав в лапы своих врагов. Народ горных областей Шотландии не забыл Роб Роя. Долго хранились предания и песни о его подвигах, о его храбрости и благородстве. Он стал одним из народных героев Шотландии XVIII в.— страны, насильно присоединенной к Англии и не раз пытавшейся вернуть себе былую независимость.
3
Образ Роб Роя привлекал Вальтера Скотта давно. Во время своих этнографических экскурсий по Шотландии он уже и раньше слышал о Роб Рое, в старых юридических документах находил важные сведения о его жизни. Выпуская свой роман, Скотт снабдил его введением, в котором подробно рассказывал о Роб Рое. Это введение — очерк жизни и подвигов Роб Роя, неразрывно связанный с историей его рода — клана Мак-Грегор. К биографии храброго горца Вальтер Скотт прибавил документы, показывающие, как настойчиво преследовала Роб Роя шотландская юстиция — друзья и помощники мистера Джобсона, отвратительного крючкотвора, обрисованного в романе с такой ненавистью и иронией.
При сравнении этого исторического очерка о Роб Рое с самим романом мы понимаем, что Вальтер Скотт, дополняя роман очерком, хотел не только помочь читателю разобраться в сложной истории Роб Роя, его друзей и врагов: В. Скотт представил на суд читателю два варианта характеристики Роб Роя, два портрета — историческую правду, заключенную, как казалось, в очерке, и поэтическую обработку истории — свой роман. В романе характер Роб Роя во многом не тот, что в очерке: писатель разрешил себе некоторые отклонения от тех фактов, которые он сам сообщил как историк. Зато как художник он создал обобщенный образ, в котором воплотил не только индивидуальные черты Роб Роя, но и типические особенности горца, пытающегося отстоять свою свободу и самостоятельность.
Не входя в историю клана Роб Роя, о которой писатель подробно говорит в предисловии к роману, не пересказывая биографию Роб Роя, Вальтер Скотт подчеркивает, что его герой возненавидел существующие в Шотландии бесчеловечные законы после того, как был несправедливо и жестоко оскорблен, разорен и унижен людьми, действовавшими от имени крупного помещика — герцога Монтроз. Не рассказывая в романе о том, что клан Мак-Грегоров, к которому принадлежал Роб Рой, с давних пор преследовался шотландским правительством, Вальтер Скотт объединяет вокруг Роб Роя не просто родичей из его клана, но таких же, как он, людей, ограбленных и оскорбленных шотландской знатью и не желающих больше влачить рабское существование. Уверенными штрихами набрасывает писатель образы помощников и друзей Роб Роя, образ его жены — упорно и беспощадно мстящей за свой позор, создает массовые сцены, показывающие, как народ любит Роб Роя. Роб Рой в руках у врагов, но простой человек, рядовой солдат, пожертвовав жизнью, дает ему возможность спастись, уйти от виселицы.
что шотландские горцы, «воспетые Вальтером Скоттом»—«злейшие грабители скота» 2. Тут же, однако, Энгельс упоминает и о достоинствах любимых героев Скотта, не раскрывая своего мнения более полно, но и отдавая преимущество этим достоинствам перед приведенным недостатком: налеты шотландской вольницы на скотоводческие области долинной Шотландии нередко были формой борьбы оттесняемых в горы кланов против упорного, сильного и лучше вооруженного противника. Конечно, эта форма протеста носила анархический, стихийный характер, не раз вела к злоупотреблениям, но романы Вальтера Скотта показали достаточно ярко картину тех систематических злоупотреблений, при помощи которых правящие классы Англии и Шотландии разоряли и доводили до отчаяния бедневшие и приходившие в упадок кланы горных областей страны.
Наделив Роб Роя смелостью и решительностью, Скотт показывает его мудрым, благородным, великодушным сыном народа. Роб Рой отпускает на волю пленных солдат, захваченных его воинами; отнимая имущество богатых, он раздает его бедным. Иногда Роб Рой поднимается до сознания того, что он мстит не только за себя, но и за беды многих других своих соотечественников, изведавших всю несправедливость строя, укреплявшегося в Шотландии. В уста Роб Роя Вальтер Скотт вкладывает очень важные слова, которые звучат как выражение народной ненависти к правящим классам:
«Жалкий шотландский торговец скотом, разоренный, босой и голый, лишенный всего благодаря ненавистной алчности кредиторов, обесчещенный, покажет им себя! — восклицает Роб Рой.— Они топтали его, как червя, ползающего по земле, но они ужаснутся, когда ничтожный червь обратится в крылатого дракона, изрыгающего пламя...»
«Будь что будет,— отвечает он в другом месте на увещания Фрэнка, пытающегося вернуть его к «мирной жизни» и пугающего неизбежным поражением близящегося якобитского восстания, в котором Роб готовится принять участие.— Чтобы небо прояснилось, туча должна разразиться дождем. Если свет перевернется вверх дном, то честным людям будет легче достать себе кусок хлеба».
том, что горцы шли под знамена мятежников, привлекаемые прежде всего жаждой грабежа, писатель выдвигает еще одно важное соображение: ограбленные, нищие, угнетаемые горцы, плохо разбиравшиеся в ходе политических событий, восставали с надеждой, что им удастся отвоевать хоть что-нибудь из прав, которые систематически отнимали у них господствующие классы Англии и Шотландии.
Вальтер Скотт поясняет, что Роб Рой, ошибочно считающий якобитское восстание «честным делом», ждет от него облегчения для простых людей, томящихся под наложенным на них двойным ярмом помещичьей и буржуазной эксплуатации. Здесь писатель, не приукрашивая воззрений шотландского горца, показал распространенный и долго существовавший в народной массе предрассудок — монархические иллюзии, которые в Шотландии связаны были с планами восстановления Стюартов. В Стюартах горцы видели наследников «своей», шотландской династии — в противовес династии ганноверской.
На заключительных страницах романа Роб Рой вырастает в фигуру, творящую жестокий, но справедливый суд не только над своими обидчиками, но и над ренегатом Рашлеем. Рашлей предал дело, за которое пролилось столько крови; Рашлей обманул доверие простых людей, которые должны были под-няться по его слову,— и один из них, горец Роб Рой, казнит Рашлея, как бы приводя в исполнение приговор, который давно вынесен предателю не только его бывшими товарищами, но и писателем.
Чувство собственного достоинства, уверенность в себе, проницательность, здравый смысл характеризуют Роб Роя. В нем воплощены силы народа, его воля к сопротивлению, его мечта о свободе — к сожалению, служащая авантюристам, которые ловко используют отсталость и косность горцев в своих интересах.
Насколько велика воля горцев к сопротивлению, насколько умело и упорно ведут они борьбу за свою свободу — об этом рассказывает весь эпизод с карательной экспедицией, разгромленной людьми Роб Роя, действующими под началом его жены. Поражение британских карателей, расправа с английским шпионом, попавшим в руки горцев, составляют один из самых сильных эпизодов романа. В нем горцы показаны как защитники своих домов и семей от грубого вмешательства иноземцев. С явным сочувствием изображает Скотт и ненависть, с которой относятся в шотландской деревне к английским карателям, и то мужество, с каким горцы отбивают натиск регулярных войск, сами переходят в атаку и, наконец, побеждают.
восстания, а затем — во время экзекуций, связанных с подавлением движения луддитов 1811 — 1812 гг., то значение этих правдивых страниц романа предстанет во всем своем остром политическом смысле.
Роб Рой всесилен в стране, где власть будто бы принадлежит джентльменам из помещичьих фамилий и торговых домов, их полиции и войску. Власти ничего не могут поделать с неуловимым, непобедимым Робом. Это потому, что за него стоит народ — ив горах, и в Глазго, и в окрестностях старого помещичьего замка.
В образе Роб Роя Скотт ярко выразил бунтарскую, непокорную душу горных кланов Шотландии, дух народного сопротивления — те черты, которые заставляют советского человека со вниманием отнестись к Роб Рою. Писатель сумел множеством подробностей охарактеризовать и внутренний, и внешний облик своего героя, рожденного дикой шотландской природой, к ней привыкшего, с ней слитого. Вальтер Скотт описал и коренастую фигуру Роб Роя, и его «широкое кельтское лицо», и его проницательный, в душу западающий взгляд, и его мускулистые ноги, покрытые рыжими волосами, напоминающими шерсть шотландского горного быка.
Скотт с большим мастерством сумел показать в Роб Рое и весьма замечательного, и очень обычного человека: это простой горец, который смог стать вожаком своих товарищей, но во многом остался таким же, как и они.
В заключение необходимо напомнить, что образ «разбойника», образ вольного человека, мстящего несправедливому обществу за нанесенные ему обиды, особо интересовал в эти годы Скотта. Он проходит сквозь многие произведения писателя, встречаясь не только в его романах, но и в его поэтических произведениях.
«разбойничьих» песен Скотта не раз переводили русские поэты. Эту песню в переводе Козлова отметил Чернышевский: он включил ее в одну из заключительных глав романа «Что делать?», имея в виду то веяние социального протеста, которое живет в строфах баллады Скотта.
Великий русский революционер-демократ Чернышевский уловил одно из самых важных качеств некоторых его героев — стихийный протест масс против капиталистического закабаления народов Шотландии и Англии, сказавшийся в лучших произведениях писателя,— и в том числе в романе «Роб Рой». Вальтер Скотт знал, что попытки отстоять разрушавшийся старый уклад будут сломлены, преодолены силой развивающихся буржуазных отношений. Но он правдиво повествовал об этих попытках, о честных и сильных людях, которые в них участвовали. Этим писатель помог английскому народу создать историю его многовековой борьбы за лучшее будущее — борьбы, которая стала перспективной только в свете идей социализма.
Образы народа, как было сказано выше, в романах Вальтера Скотта — явление постоянное; для доказательства можно сослаться не только на «шотландские романы», но и на другие его произведения. Через два года после «Роб Роя» писатель создал в «Айвенго» целую галерею народных образов английской средневековой деревни, возглавленных Робином Гудом — этим «героем английского простонародья», по определению А. М. Горького. В романе «Квентин Дорвард» (1823) выведен смелый, свободолюбивый бродяга-цыган, вызывающе ведущий себя перед лицом смертельной опасности, грозящей ему. В романе «Карл Смелый» (1829) рассказано о страшном поражении, которое нанесла швейцарская крестьянская рать блестящему рыцарскому войску Карла Бургундского. Но ни в одном из произведений Вальтера Скотта образ вожака непокорных, протестующих простых людей не был показан так полно, во весь рост, как в «Роб Рое». Чем это можно объяснить?
Видимо, так отразился в творчестве Скотта начинавшийся подъем общественного движения в Англии. К 1817 г., вслед за недавними событиями движения луддитов, поднималась новая волна общественного недовольства, отмеченная и новыми стачками, и новыми волнениями среди демократических масс города, и новыми попытками освободительной борьбы в колониях Англии. Важно отметить, что Энгельс в своей работе «Положение рабочего класса в Англии», говоря о растущем протесте рабочих масс против эксплуатации, указывает на особую политическую активность ткачей Глазго и приводит факты, относящиеся как раз к 1815—1816 гг. Так, на новом и более высоком этапе развивалась освободительная традиция шотландского народа, который вместе с английскими рабочими поднимался на борьбу против капитализма.
Живо откликаясь на этот подъем, передовые поэты Англии — Байрон и Шелли — именно в том же 1817 г. создали ряд произведений, в которых социальная тема, осуждение торийской олигархии, прозвучала с новой силой. В 1817 г. Байрон написал «Песню для луддитов»— один из лучших образцов его политической лирики, а Шелли — ряд стихотворений с острым общественным содержанием. К тому же времени относится начало работы Шелли над поэмой «Возмущение Ислама», в которой тема вооруженного восстания народных масс прозвучала сильнее и резче, чем в его предыдущих произведениях.
«Роб Рой». Но и в «Роб Рое» отразился подъем общественной борьбы — он сказался прежде всего в самом образе главного героя, в острой постановке темы, в истории горского вожака, наводящего страх на местную знать и неуловимого для нее. Тема активности народных масс звучит в этом романе Вальтера Скотта со всей противоречивостью, специфической для этого писателя, но и со значительной силой.
Энгельс, характеризуя шотландский клан и вспоминая историю его гибели, отметил достоинства «шотландских романов» Скотта — их правдивость. «В романах Вальтера Скотта,— писал он,— перед нами, как живой, встает этот клан горной Шотландии»3.
Эти слова Энгельса целиком могут быть отнесены к правдивому, подробному, точному изображению жизни клана в «Роб Рое». Скотт дает читателю и статистические данные о клане, и его экономическое положение, и характеристику социальных отношений, господствующих в нем.
Обычаи, одежда, нравы клана — все это зафиксировано в «Роб Рое» с тщательностью историка и этнографа, с живописностью художника. При чтении «шотландских романов» Скотта вспоминаются высказывания Маркса и Энгельса об английских реалистах и Бальзаке — о том, что в их произведениях находится больше ценных познавательных материалов, чем в работах буржуазных историков, экономистов и социологов.
Русская революционно-демократическая критика — Белинский, Герцен — настойчиво указывала на значительные реалистические элементы в творчестве Вальтера Скотта.
— даже в применении к лучшим его романам. Черты консервативного романтизма Скотта явственно обнаруживаются в «Роб Рое». Писатель, показывая, как развитие капитализма разрушает вековой уклад экономических, социальных и культурных отношений, пишет об уходящей старине с глубоким сожалением, нередко оплакивает ее, хотя далеко не все в ней идеализирует.
Герои многих его романов — в том числе и Роб Рой — безуспешно защищают патриархальные устои, разрушаемые ходом исторического развития. Скотт не видел, что противоречия побеждавшего буржуазного строя ведут к новому этапу освободительной борьбы народных масс, на котором выдвинутся новые, подлинные герои, борцы за лучшее будущее человечества.
Вальтер Скотт поэтизирует старого заговорщика графа Мара. И он, и его дочь окружены той романтической атмосферой тайны, которая мешает писателю рассказать о графе так же резко и насмешливо, как говорит он о собачниках и пьяницах — молодых Осбальдистонах. Романтически демоничен вездесущий, неуловимый Рашлей; романтические преувеличения в его трактовке мешают тому, чтобы этот интересно задуманный образ, служащий разоблачению феодальной реакции, был до конца правдоподобен.
Условно поэтичен и не разработан тот набросок, которым ограничился писатель, намечая образ Дианы Верной. Достаточно сравнить этот романтический эскиз с запоминающейся фигурой Елены Мак-Грегор, чтобы ощутить, как противоречив Скотт-художник, как в одном случае он остается в плену литературных условностей, а в другом ярко отображает суровые и резкие черты действительности.
Даже сам Роб Рой, по существу правдоподобный и естественный, иногда становится подчеркнуто необычным, экзотическим. Это особенно относится к тем сценам романа, где он показан в кругу своей семьи, на фоне старинной шотландской обстановки, старательно переданной Вальтером Скоттом, романтически дисгармонируя с обыденными личностями современности — с купцом Джарви и Фрэнком.
для героев разрешение самых сложных положений производят впечатление неестественности, разрушают цельность изображения жизни в романе, звучат диссонансом по отношению к наиболее правдивым моментам романа.
Немало романтических подробностей связано с замком Осбальдистонов: таинственно светящиеся в неурочный час окна, оживающие старые портреты, загадочные происшествия — все это получает свое объяснение, вполне прозаическое и далекое от какого бы то ни было мистицизма, но все это и вводит в роман тот элемент романтического литературного штампа, от которого свободны лучшие его страницы.
Неверно было бы видеть в романтических особенностях творчества Вальтера Скотта только слабые его стороны. Надо помнить, что в романтической форме выразились не только консервативные черты мировоззрения писателя, но и его критика возникавших буржуазных отношений,— а без нее не было бы и ценных сторон романа, не было бы и изображения шотландской вольницы.
«Роб Рой» относится к числу наиболее значительных произведений Вальтера Скотта. Свободолюбие, мужество и благородство народных масс Англии и Шотландии ни в каком другом его романе не нашли себе такого полного и сочувственного выражения, как в «Роб Рое».
1952
2. Энгельс Ф. [Письмо] Эдуарду Бернштейну. 22, 25 февраля. 1882 г.//Маркс К.. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 35. С. 232.
3. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Эн- гельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 133.