Стороженко Н.И.: Предшественники Шекспира (cтарая орфография)
Примечания. Страница 2

150) Старѣйшій изъ англійскихъ эстетиковъ, Гасконъ, сочиненіе котораго (Certayne notes of Instruction, concerning the making of verse or ryme in English, London 1575) было недавно вновь издано Арберомъ въ English Reprints, ни однимъ словомъ не упоминаетъ объ Аристотелѣ; равнымъ образомъ Поттенгэмъ въ своей Теоріи Поэзіи (The Arte of English Poesie), написанной около 1584 г., но впервые изданной только въ 1589, хотя и упоминаетъ объ Аристотелѣ три раза (Ancient critical essais upon English Poets and Poesy ed. by Haslewood, vol. I. p. 13, 191, 225), но по поводу его Политики и Логики; послѣднее обстоятельство невольно наводитъ на мысль, что о Піитикѣ Аристотеля Поттенгэмъ едвали зналъ даже по слухамъ. Почти тоже можно сказать и о другомъ извѣстномъ критикѣ, Веббе, въ сочиненіи котораго (A Discourse of English Poetrie, London 1586) при самомъ пристальномъ чтеніи намъ не удалось открыть слѣдовъ хотя отдаленнаго знакомства съ Піитикой Аристотеля. Изъ его опредѣленія трагедіи и комедіи видно, что Веббе гораздо ближе стоялъ къ Ars Poetica Горація и Піитикѣ Скалигера, даже къ воззрѣніямъ средневѣковыхъ теоретиковѣ, чѣмъ къ Піитикѣ Аристотеля.

151) См. превосходную характеристику скалигеровой Піитики, сдѣланную Эбертомъ въ Entwickl. Geschichte der franz. Tragödie, стр. 149--152. Чтобы опредѣлить мѣру вліянія этого сочиненія на англійскую критику достаточно сличить опредѣленіе трагедіи и комедіи у Свалигера и y нѣкоторыхъ англійскихъ писателей, напр. y Hopcбрука (A Treatise against Dicing, Dancing, Plays and Interludes L. 1577, ediled by I. P. Collier Lond. 1843. p. 104), Госсона (Plays Confuted. The 2-nd Action), Веббе (A Discourse of English Poetrie въ Ancient critical Essays ed. by Haslewood. vol. II. p. 38--40) и т. д.

152) The Plays Confuted in fire Actions. London 1591. The Second Action (въ концѣ).

153) History of Engl. Dram. Poetry vol. II, p. 426. Вопросъ объ относительной цѣнности показаній Госсона не представлялъ бы никакихъ затрудненій, если бы сохранились данныя, на которыхъ онъ основалъ свое сужденіе, но къ сожалѣнію фактическая повѣрка его свидѣтельства невозможна, ибо изъ всѣхъ пьесъ, упоминаемыхъ Госсономъ въ его двухъ памфлетахъ (The School of Abuse и Plays Con-futed) уцѣлѣла тодько одна -- The Three Ladies of London, (изданная Колльеромъ по порученію Roxburghe Club'a въ 1851 г.). да и та есть ничто иное, какъ моралите самой чистой воды и притомъ самыхъ строгихъ правилъ.

ѣкто Thomas Ingeland, бывшій студентъ кембриджскаго университета. Она была издана in 4-to безъ означенія года, но по языку должна быть отнесена къ началу царствованія Елисаветы. Обстоятельный разборъ ея сдѣланъ нѣмецкимъ ученымъ Фритше (Bericht über das altenglische Enterhide The Disobedient Child) въ актовой рѣчи, произнесенной имъ на годичномъ праздникѣ королевской гимназіи въ Торнѣ 28 сентября 1858 г. Почтенному автору, повидимому, не было извѣстно, что пьеса, которую онъ подвергъ такому тщательному анализу, была издана гораздо раньше (въ 1848 г.) иждивеніемъ одного англійскаго литературнаго общества. (Perey Society).

155) Morley, The Life of Girolamo Cardano. London. 1854, vol. II. p. 144.

156) The Scholemaster by Roger Ascham, ed. by Mayor, London 1863. p. 69--70. Извѣстный Французскій протестантъ Гюберъ Ланге въ письмѣ къ другу своему Филиппу Сиднею выражается о нравственномъ характерѣ итальянцевъ еще болѣе рѣзко: "The ancients (говоритъ онъ) gave the name of stratagem to any wise consel, by which the commander of un army brought about the preservation of his own men, when in peril, or the overthrow of his enemy. But nowadays, after your Italian School (Макіавелли?) we give to vices the names of vertues and are not ashamed to call falsehood, treachery and cruelty by the names of wisdom and magnanimity". (The Correspondence of sir Philip Sidney and Hubert Languet, translated by Pears, p. 78).

157) Изъ письма къ своему брату Роберту, (ibid. Appendix p. 198). Сидней заключаетъ свою характеристику итальянцевъ слѣдующими замѣчательными словами: "начиная отъ трактирнаго слуги и выше -- всѣ они говоруны и фразеры". Съ этимъ отзывомъ слѣдуетъ сравнить то, что писалъ Ланге Сиднею отъ 21 декабря 1573. (ibid. p. 12).

158) Farewell, monsieur traveller: Look you lisp and wear strange suits, disable all the benefits of your own country, be out of love with your nativity and almost chide God for making you that countenance you are; or I will scarce think you have swam in а gondola. (As You Like it. Act IV, Scene I).

(History of Eng. Poetry. Vol. III, p. 301, примѣчаніе у) думаетъ, что третья часть этого сочиненія, трактующая объ обязанностяхъ придворныхъ дамъ (On the behaviour of Court-ladiee) была переведена гораздо раньше (въ 1551 г.) до желанію маркизы Нортгэмптонъ.

160) Berti, Vita di Giordano Bruno p. 189. Уельсингэмъ, Лейстеръ, Сидней, Гревилль не только хорошо говорили по итальянски, но постоянно употребляли этотъ языкъ для дипломатическихъ сношеній съ посланниками Италіи и Испаніи. Авторъ Горбодука, лордъ Вокгорстъ, славился своею начитанностью въ итальянскихъ авторахъ, а придворный поэтъ Даніэль даже писалъ сонеты на итальянскомъ языкѣ.

161) "Чары Цирцеи -- писалъ Роджеръ Ашэмъ -- вывезены изъ Италіи, чтобы окончательно испортить добрые нравы нашего народа примѣрами развратной жизни и всего болѣе идеями, почерпнутыми изъ безнравственныхъ книгъ, недавно переведенныхъ съ итальянскаго и продающихся въ каждой лавочкѣ въ Лондонѣ". (The Scholemaster, ed. by Mayor p. 79). "Десять рѣчей, произнесенныхъ съ кафедры церкви Св. Павла не въ состояніи такъ подвинуть людей къ истинѣ и добру, какъ одна изъ нихъ къ разврату". "И что всего печальнѣе -- продолжаетъ онъ -- такъ это то, что въ теченіе послѣднихъ мѣсяцевъ этихъ нечестивыхъ книгъ вышло въ свѣтъ больше, чѣмъ прежде въ цѣлые десятки лѣтъ". (Ibid. p. 82).

162) О причинѣ этого явленія въ итальянской литературѣ см. Гервинуса (Shakspeare. Dritte Auflage, s. 53--56), Морлея въ статьѣ Euphuism (Quart. Review 1861 г. January--April), Мезьера (Prédécesseurs de Shakspeare. Deuxième Edition p. 61 et sequ.) и др. Напротивъ того Ульрици (Shakspeare's Dram. Kunst. Dritte Auflage. 1 Theii. s. 103) приписываетъ возникновеніе эвфуизма желаніи: подражать элегантному стилю римскихъ классиковъ, желанію, которое было повсемѣстно распространено въ эпоху Возрожденія, забывая, что Италія можетъ представить обращики эвфуизма гораздо болѣе древніе, чѣмъ какая бы то ни было страна Европы. Въ лирическихъ произведеніяхъ Петрарки мы находимъ уже почти всѣ элементы эвфуизма -- изысканность, игру словами, антитезы и д. Отсылаемъ читателя къ книгѣ Мезьера. (Pétrarque. Étude d'après de nouveaux documents Paris, 1868), гдѣ приведены мѣста (см. стр. 46) изъ сонетовъ Петрарки, наиболѣе отличающіяся аффектаціей. О соотвѣтствіи изысканнаго стиля Петрарки и его послѣдователей съ національнымъ характеромъ итальянцевъ можно найти нѣсколько глубокихъ замѣчаній у M-me Сталь въ ея сочиненіи De la Littérature. (Oeuvres Completes, ed. Didot. Vol. I. p. 247).

163) Мнѣніе это впервые было пущено въ ходъ издателемъ драматическихъ произведеній Лилли, Эдвардомъ Блоунтомъ (Sixe Court Comedies. Written by the only rare poet of that time, the witlie, comical, facetiouslyquieke and unparalleld John Lilly. London 1632), который въ обращеніи къ читателю (Address to the Reader) такъ оцѣниваетъ заслуги Лилли: "Нашъ народъ обязанъ ему новымъ англійскимъ языкомъ, которому онъ обучилъ своихъ соотечественниковъ; этотъ языкъ ведетъ свое начало отъ его Эвфуэса. Всѣ наши лэди были его ученицами, и красавица, не усвоившая себѣ эвфуизма, также мало могла расчитывать на успѣхъ при тогдашнемъ дворѣ, какъ особа не говорящая по французски при нынѣшнемъ". Въ другомъ мѣстѣ (The Epistle Dedicatorie) Блоунтъ говоритъ, что "лира, на которой игралъ Лилли не имѣла заимствованныхъ струнъ". Основываясь на приведенномъ нами свидѣтельствѣ, извѣстный критигкъ Джиффордъ (въ своемъ безцѣнномъ изданіи Бенъ-Джонсона, London 1816) не замедлилъ обвинить Лилли въ томъ, что онъ испортилъ надолго англійскій литературный языкъ, прививъ къ нему вкусъ къ аффектаціи и неестественному способу выраженія. Онъ взвалилъ на Лилли вину за всѣ тѣ безчисленныя искаженія вкуса, которыми кишатъ произведенія англійскихъ поэтовъ конца 16 в., бывшихъ его учениками. Новѣйшая критика взглянула на дѣло съ исторической точки зрѣнія, и поспѣшила во многомъ оправдать Лилли. Дѣйствительно, если Лилли и можетъ быть чѣмъ нибудь названъ, то къ нему болѣе идетъ прозвище реформатора эвфуизма, нежели его изобрѣтателя. Онъ не пробивалъ новой дороги, но, идя по старой, расширилъ ее во всѣ стороны и своимъ талантомъ и успѣхомъ увлекъ за собой толпу подражателей. Современники Лилли никогда не считали его творцомъ эвфуизма, но только талантливѣйшимъ его представителемъ. Знаменитый критикъ XVI в. Вилльямъ Веббе (въ своемъ Discourse of English Poetrie. London 1586) осыпаетъ похвалами Лилли за то, что по отношенію къ слогу онъ сдѣлалъ одинъ шагъ дальше другихъ. "Among whom (говоритъ онъ) I thinke there is none that will gainsay, but Maister John Lilly hath deserveth moste high commendations, as he hath stept one steppe further therein, than any either before or since he first beganne the wyttie discourse of his Euphues" и т. д. (Ancient Critical Essays, ed. by Haslewood, vol. II. p. 46). Всѣ ингредіенты, входящіе въ составъ эвфуизма, можно найти задолго до появленія эвфуизма у поэтовъ, подпавшихъ вліянію школы петраркистовъ, напр. у Вьята (Warton, History etc. vol. III. p. 44--46) и у нѣкоторыхъ драматурговъ, подражавшихъ итальянскимъ образцамъ, напр. у Гасконя (см. прологъ къ его переводу Suppositi Аріоста London 1566) и друг.

ѣ содержаніе романа, которое мы передадимъ по возможности словами подлинника, чтобы читатели могли составить себѣ понятіе о манерѣ изложенія Лилли, приводившей въ такой восторгъ его современниковъ. Нѣкогда въ Аѳинахъ жилъ молодой человѣкъ, по имени Эвфуэсъ. Природа и фортуна щедро надѣлили его всѣми благами, которыя составляютъ зависть многихъ; въ особенности же онъ славился своимъ остроуміемъ, былъ мастеръ говорить остроумныя сентенціи, изящныя фразы, тонкія насмѣшки и веселыя шутки. Но такъ какъ на землѣ нѣтъ ничего совершеннаго, то и нашъ герой имѣлъ одинъ недостатокъ, причинившій ему много горя, а именно -- легкомысліе. Наскучивъ однообразіемъ аѳинской жизни и увлекаемый своимъ легкомысліемъ, Эвфуэсъ безъ сожалѣнія оставилъ своихъ родныхъ и друзей и отправился странствовать по бѣлу свѣту. Онъ прибылъ въ Неаполь -- городъ, по всѣмъ признакамъ болѣе похожій на алтарь Венеры, чѣмъ на храмъ Весты -- и рѣшился основать въ немъ свое мѣстопребываніе. "По той же причинѣ, (говоритъ авторъ), по которой рѣзвѣйшая изъ рыбъ попадается на самую лучшую приманку, высоко парящій орелъ попадается въ разставленныя ему сѣти, по той же причинѣ и самый остроумный человѣкъ не можетъ упастись отъ обольщенія". Поселясь въ Неаполѣ, Эвфуэсъ велъ разсѣянную жизнь въ обществѣ веселыхъ товарищей и предавался всевозможнымъ удовольствіямъ. Впрочемъ онъ не былъ ни съ кѣмъ особенно друженъ, и не только не вступалъ въ откровенные разговоры съ своими знакомыми, но даже въ отвѣтъ на самые простые вопросы, въ родѣ того: откуда онъ родомъ и чей онъ сынъ, пускался въ длиннѣйшую контроверсу о томъ, чей онъ не сынъ и проч. "Я -- говоритъ онъ -- могу бражничать съ Александромъ, быть воздержнымъ съ Ромуломъ, пировать съ Эпикуромъ и поститься съ стоиками и т. п." Такая изворотливость и остроуміе Эвфуэса приводили въ восторгъ его собесѣдниковъ и возбудили къ нему участіе въ одномъ джентльмэнѣ почтенныхъ лѣтъ, по имени Эвбулусѣ. Боязнь, чтобъ разсѣянная жизнь не погубила въ конецъ юношу, дала ему смѣлость обратиться къ Эвфуэсу съ непрошеннымъ предостереженіемъ. Разговоръ, происшедшій между ними по этому поводу, можетъ служить прекраснымъ образчикомъ Эвфуизма. "Молодой человѣкъ (такъ началъ Эвбулусъ), хотя мое знакомство съ вами слишкомъ мало, чтобъ я имѣлъ право просить васъ, а мой авторитетъ еще меньше, чтобъ я имѣлъ право приказать вамъ, тѣмъ не менѣе мое доброе желаніе дать вамъ совѣтъ должно побудить васъ повѣрить мнѣ, а мои сѣдые волосы -- вѣстники опытности -- заставить васъ послушаться меня, ибо чѣмъ болѣе я вамъ чужой, тѣмъ болѣе вы должны быть мнѣ обязаны. Подобно тому какъ ваше рожденіе носитъ на себѣ точный и ясный отпечатокъ благородной крови (bloud), такъ ваше воспитаніе кажется мнѣ большимъ пятномъ (blotte) на родословной столь благороднаго существа, почему я принужденъ думать, что или у васъ не было никого, кто бы вамъ могъ дать добрый совѣтъ, или ваши родители своимъ баловствомъ сдѣлали васъ легкомысленнымъ; или они были слишкомъ неблагоразумны, оставляя васъ безъ наставленія; или они желали видѣть васъ лѣнивымъ, или вы сами пожелали остаться нерадивымъ. Развѣ ваши родители не знали, что дѣтскій возрастъ походитъ на воскъ, способный принимать какую угодно форму? Кто, подобно Милону, хочетъ поднимать быка -- долженъ пріучиться носить его теленкомъ; кто хочетъ имѣть прямое дерево не долженъ гнуть его, когда оно еще вѣтка. Подобно тому какъ раскаленное желѣзо принимаетъ подъ ударами молота любую форму, которую оно, остывши, сохраняетъ навсегда, точно также и нѣжный умъ ребенка, если ему съизмала внушатъ любовь къ прилежанію, сохранитъ это качество и въ зрѣломъ возрастѣ". За тѣмъ, переходя собственно къ Эвфуэсу, старикъ обрисовалъ ему самыми мрачныии красками ту бездну нечестія и разврата, въ которую онъ неминуемо погрузится, если не измѣнитъ своего образа жизни. "Ахъ, Эвфуэсъ,-- сказалъ онъ -- чѣмъ болѣе я любуюсь высокимъ пареніемъ твоихъ способностей, тѣмъ болѣе я страшусь твоего паденія, ибо нѣжный кристаллъ разбивается скорѣе, чѣмъ твердый мраморъ, зеленый букъ сгораетъ скорѣе, чѣмъ самый сухой дубъ, а изъ сладчайшаго вина выходитъ кислѣйшій уксусъ" и т. д. Рѣчь Эвбулуса, занимающая въ подлинникѣ нѣсколько страницъ, была выслушена Эвфуэсомъ съ замѣчательнымъ терпѣніемъ. Не желая остаться въ долгу, онъ отвѣчаетъ на сравненіе сравненіями, на антитезы антитезами, обнаруживая при этомъ такую ученость, такое знакомство съ классической миѳологіей и средневѣковыми бестіаріями, что уничтоженный Эвбулусъ не знаетъ, что ему сказать въ отвѣтъ и разстается съ Эвфуэсомъ съ глубокой печалью, какъ бы предчувствуя неминучую гибель молодаго человѣка.

Оставшись въ Неаполѣ, Эвфуэсъ продолжаетъ вести тотъ же разсѣянный и безпорядочный образъ жизни, противъ котораго его напрасно предостерегалъ опытный Эвбулусъ. Изъ товарищей своихъ по удовольствіямъ онъ сошелся съ веселымъ и остроумнымъ юношей, по имени Филавтомъ. Послѣдній ввелъ Эвфуэса въ домъ Дона-Ферардо, одного изъ правителей города. Дочь Ферардо, прекрасная Люцилла, любила Филавта и онъ ей платилъ взаимностью. Случилось однажды, что донъ-Ферардо долженъ былъ уѣхать по своимъ дѣламъ въ Венецію; въ тотъ же день Люцилла, воспользовавшись отъѣздомъ отца, пригласила Филавта къ себѣ ужинать. Въ кто время Эвфуэсъ и Филавтъ были уже неразлучными друзьями, и Филавтъ пришелъ не одинъ, но въ сопровожденіи своего друга. Люцилла, вѣроятно расчитывавшая провести вечеръ наединѣ съ Филавтомъ, приняла Эвфуэса довольно холодно. Впрочемъ изъ вѣжливости она и его пригласила ужинать. По обычаю того времени, любившаго соединять гастрономическія удовольствія съ умственными наслажденіями, послѣ ужина началась оживленная бесѣда о различныхъ вопросахъ изъ области "любви или науки" (love or learning), въ которой Эвфуэсъ имѣлъ случай выказать блестящія ораторскія способности, защищая свой тезисъ, что любовь скорѣе можетъ быть возбуждаема умственными качествами, чѣмъ физической красотой. За тѣмъ онъ перешелъ къ вопросу о томъ, кто постояннѣе въ любви, мужчина или женщина. Люцилла, желая выслушать отъ нею похвалу женщинамъ, нарочно сказала, что по ея мнѣнію женщины весьма непостоянны въ своихъ привязанностяхъ. Эвфуэсъ началъ было краснорѣчивую защиту женской вѣрности, но среди блестящей рѣчи голосъ его вдругъ оборвался; онъ объявилъ дамамъ, что не можетъ болѣе говорить и въ смущеніи вышелъ изъ комнаты. Люцилла догадалась о причинахъ этого неожиданнаго смущенія; она очень хорошо видѣла, что во весь вечеръ Эвфуэсъ не сводилъ съ нея глазъ и внутренно созналась самой себѣ, что и она его любитъ. Если читатель думаетъ, что это сознаніе стоило ей тяжкихъ усилій надъ собой, что въ ея сердцѣ происходила борьба между прежнимъ чувствомъ къ Филавту и ея новой любовью къ Эвфуэсу, то онъ жестоко ошибется. Съ свой стороны и Эвфуэсъ, пришедши домой, тотчасъ же успокоилъ себя цѣлымъ рядомъ эвфуизмовъ. Остроуміе и ученость спасли его отъ угрызеній совѣсти. Правда, онъ сознавалъ, что не хорошо поступилъ по отношенію къ другу, оказавшему ему много существенныхъ услугъ, но онъ утѣшился той фразой, что человѣкъ, ослѣпленный любовью, не различаетъ цвѣтовъ честности. Развѣ Гигесъ не также поступилъ къ Кандавломъ? Развѣ Парисъ, гостившій у Менелая, не похитилъ у него жены? Когда онъ такимъ образомъ успокоивалъ себя примѣрами, заимствованными изъ Гомера и Геродота, въ комнату вошелъ Филавтъ и, видя Эвфуэса нѣсколько разстроеннымъ, спросилъ о причинѣ. Эвфуэсъ солгалъ, сказавши, что онъ влюбился въ одну изъ подругъ Люциллы -- Ливію. Филавтъ обѣщалъ ему помогать въ этомъ дѣлѣ, и они снова отправились вдвоемъ къ Люциллѣ. Случилось, что дону-Ферардо, только что возвратившемуся изъ своей поѣздки, опять нужно было ѣхать по дѣламъ и даже взять съ собой Филавта. Такимъ образомъ Эвфуесъ остался наединѣ съ Люцпллой, и они еще болѣе имѣли случай узнать и полюбить другъ друга. Когда же по возвращеніи изъ путешествія отецъ началъ говорить Люциллѣ объ ея прежнемъ женихѣ, то послѣдняя прямо сказала ему, что любитъ Эвфуэса. Тутъ Филавтъ понялъ, что для него все потеряно и съ отчаяніемъ въ душѣ вышелъ изъ дому дона-Ферардо. Возвратившись къ себѣ, онъ написалъ письмо Эвфуэсу, исполненное самыхъ горькихъ упрековъ. Но послѣдній поступилъ съ этимъ письмомъ какъ прежде съ совѣтами Эвбулуса. Въ отвѣтѣ своемъ Филавту онъ наговорилъ кучу эвфуизмовъ, привелъ въ примѣръ Юпитера, который изъ любви къ Алкменѣ принялъ образъ ея супруга Амфитріона, который изъ любви къ Лэдѣ превратился въ лебедя, а изъ любви къ Іо -- въ быка, утверждалъ, что въ любви позволены всѣ средства, такъ какъ она сама по себѣ не хочетъ признавать никакихъ законовъ и въ концѣ концовъ оправдалъ себя во всемъ. Но счастье Эвфуэса не было продолжительно. Не прошло и нѣсколькихъ недѣль, какъ легкомысленная красавица промѣняла его на другаго. Тогда Эвфуэсъ вспомнилъ совѣты мудраго Эвбулуса, предостерегавшаго его отъ сѣтей любви, рѣшилъ навсегда оставить Неаполь и въ уединеніи вознаградить потерянное для наукъ и мудрости время. Онъ примиряется съ Филавтомъ, который въ немъ увидѣлъ теперь не коварнаго друга, а товарища по несчастію и удаляется на родину, откуда пишетъ къ Филавту, Эвбулусу и другимъ друзьямъ нравоучительныя письма о тщетѣ любви, о воспитаніи юношества и т. д.

Во второй части (Enphues and his England), вышедшей годъ спустя, описывается путешествіе Эвфуэса и Филавта въ Англію. Все видѣнное ими приводитъ ихъ въ совершенный восторгъ. Вообще, вся эта часть есть восторженный панегирикъ Англіи и въ особенности англійскимъ женщинамъ, соединяющимъ въ себѣ, въ противуположность итальянкамъ, рѣдкую красоту съ скромностью и цѣломудріемъ. Въ Лондонѣ друзья принуждены были разстаться; Эвфуэсъ, вызванный письмами отъ родныхъ, уѣзжаетъ въ Аѳины и въ посланіи къ неаполитанскимъ дамамъ описываетъ все видѣнное имъ въ Англіи (Euphues' Glasse for Europe), а Филавтъ остается въ Лондонѣ и женится на англичанкѣ Флавіи. Одинъ ежеминутно пьетъ новыя наслажденья, которыя ему доставляетъ супружеская жизнь; другой, поселившись на уединенной горѣ Симексфедрѣ, вспоминаетъ свои прошлыя злоключенія.

Мы полагаемъ, что приведенныхъ нами отрывковъ достаточно для составленія себѣ понятія объ языкѣ Лилли и его манерѣ изложенія. Это мозаическій преднамѣренный подборъ изысканныхъ выраженій, нравоучительныхъ сентенцій, антитезъ, аллегорій, сравненій, въ которыхъ видно желаніе щегольнуть знаніемъ классической миѳологіи, естественной исторіи и т. д. Лилли нисколько не заботился о правдѣ выраженія, о томъ чтобы рѣчи дѣйствующихъ лицъ соотвѣтствовали ихъ душевному состоянію; всѣ старанія его направлены къ тому, чтобы изумить читателя неожиданно-ловкимъ оборотомъ фразы или рядомъ затѣйливыхъ сравненій, или эффектно подобранными антитезами. Филавтъ пишетъ отчаянное письмо къ Эвфуэсу, похитившему у него сердце его невѣсты, но взволнованное состояніе, въ которомъ онъ находится, не мѣшаетъ ему изощрять свой умъ, сравнивая своего коварнаго друга съ мускусомъ, кедромъ, свѣтящимся червякомъ и проч. Изъ посвященія первой части Эвфуэса Лорду Верру (The Epistle Dedicdtorie) видно, что въ началѣ своего литературнаго поприща Лилли самъ сознавалъ неестественность изысканнаго жаргона, ставшаго впослѣдствіи его второй природой, а его боязнь неудовлетворить избалованному вкусу людей, предпочитавшихъ искуственныя выраженія естественному складу рѣчи или, какъ онъ картинно выражается, любившихъ просѣвать самую лучшую муку, показываютъ, что онъ, можетъ быть, скрѣпя сердце подчинился господствовавшему тогда ложному вкусу. "It is а world to see -- говоритъ онъ -- how Englishmen desire to hear finer speech, than their language will allow, to eat finer bread than is made of wheat, or wear finer cloth than is made of wool; but I let pass their fineness, which can no way excuse my folly". (Euphues, cd. by Arber. London 1868. p. 204). Cp. письмо Елисаветы къ сестрѣ своей Маріи, могущее служить образчикомъ тогдашняго эпистолярнаго стиля. Оно приведено у Disraeli, Curiosities of Literature. London 1867. p. 172 и въ особенности ея письмо къ Эдуарду VI, изобилующее такими эвфуизмами, отъ которыхъ не отказался бы самъ Лилли. Оно напечатано у Aikin, Memoirs of the Court of Queen Elirabeth, London 1869. p. 61--62. Маршъ въ своихъ Лекціяхъ объ исторіи Англійскаго языка относитъ возникновеніе эвфуистическаго стиля къ началу XVI ст. и находитъ его зародышъ въ тяжеломъ и изысканномъ языкѣ Скельтона. (The Origin and History of the English Language, London 1862. p. 539).

165) Письма эти не помѣчены годомъ, но если мы примемъ въ расчетъ что Лилли поступилъ на придворную службу вскорѣ послѣ изданія Эвфуэса, т. е. въ 1580, то первое его письмо къ Елисаветѣ нужно будетъ отнести къ 1590, а второе, гдѣ онъ вспоминаетъ о своей тринадцатилѣтней службѣ, къ 1593, что весьма вѣроятно, ибо вскорѣ послѣ 1593 г. Лилли навсегда распростился съ дворомъ.

ѣка существовало повѣрье, что Іуда повѣсился на бузинѣ (elder tree); оттого это дерево считалось символомъ несчастія и печали. (Naree, Glossary, illustr. Shakspeare and his Contemp. L. 1867. Sub voce).

168) Такимъ напр. чувствомъ дышетъ прекрасное стихотвореніе Томаса Годсона, современника Лилли, начинающееся словами:

О You, whose noble hearts cannot accord

о be the Slaves of an infamous lord и т. д.

ѣщено въ извѣстномъ старинномъ сборникѣ стихотвореній England's Parnassus, London 1600 и въ недавнее время перепечатано Колльеромъ въ его Seven Poetical Miscellanies.

169) Рядъ пастушескихъ драмъ открываетъ Анжело Полиціано своимъ Орфеемъ (1472 г.). За нимъ слѣдовали -- Никколо да Корредджіо. (Faibnla di Cefalo 1486 г.) Луиджи Таизило (I due Pellegrini 1529 г.), извѣстный новеллистъ Джиральди Чинтіо (Едіе 1545 г.), Агостино Беккари (Il sagrifizio 1554 г.), Торквато Tacco (Aminta 1513 г.) и др. Какой популярностью пользовался этотъ родъ поэзіи въ Италіи видно изъ того, что пастушескій романъ Саннацаро "Аркадія" (1502 г.) выдержалъ въ XVI в. около шестидесяти изданій. О пастушеской драмѣ (Favola pastorale) въ Италіи См. Klein, Geschichte des Dramas, V Band, s. 1--234. Въ 1577--78 г. труппа итальянскихъ актеровъ подъ управленіемъ Друзіано давала представленія въ Лондонѣ и Виндзорѣ, (Collier, History etc. vol 1. p. 235 и vol. III. p. 399), и весьма вѣроятно, что нѣкоторыя изъ названныхъ нами пастушескихъ драмъ Лнлли имѣлъ случай видѣть на придворной сценѣ. -- Госсонъ (Plays confuted, London 1582. First Action), нападая на нѣкоторыя безнравственныя книги, переведенныя съ итальянскаго, упоминаетъ также о комедіяхъ, написанныхъ въ подражаніе итальянскимъ образцамъ (cut by the same paterne).

170) The Dramatic Works of John Lilly, ed. by Fairholt, vol. II. p. 178--179.

171) Подъ этимъ именемъ ее воспѣвалъ Спенсеръ въ своей поэмѣ Colin Clout's come home again, а позднѣе Бэнъ-Джонсонъ назвалъ одну изъ своихъ комедій, гдѣ осмѣянъ дворъ Елисаветы, Cynthia's Bevels. (1600 r.).

172) Мезьеръ (Predecesseurs ct Contemporains de Shakspeare, Denxieme Edition p. 75--76) вѣрно понялъ общій смыслъ комедіи Лилли, но только онъ напрасно утверждаетъ, что перомъ ея автора руководило желаніе выместить на Елисаветѣ всѣ неудачи, испытанныя имъ при дворѣ. Не говоря уже о томъ, что подобное желаніе кажется намъ неестественнымъ въ человѣкѣ, жившемъ крупицами, падавшими съ придворной трапезы, самое время сочиненія пьесы противорѣчитъ заключеніямъ Мезьера, ибо въ прологѣ авторъ называетъ Женщину на Лунѣ своимъ первымъ произведеніемъ, первымъ сномъ, видѣннымъ имъ въ священной обители Феба (The firth dream he had in Phoebus holy bowre); стало быть она была написана вскорѣ по поступленіи Лилля ко двору, когда онъ еще жилъ сладкой надеждой на полученіе важной придворной должности и не могъ даже предвидѣть неудачъ, обрушившихся на него впослѣдствіи.

174) Кромѣ The Woman in the Moone Лилли написалъ еще нѣсколько пасторалей: 1) Sapho and Phao. 1584 г., 2) Endimion, the Man in the Moone 1591 r., 3) Gollathea 1592 r., 4) Midas 1592 r. и 5) Love's Metamorphosis 1601 r. Сквозь фантастическую оболочку ихъ содержанія видно въ авторѣ явное желаніе загладить свою первую вину и возвеличить Елисавету какъ женщину и государыню. -- Гальпинъ, сколько извѣстно, первый (См. его Oberon's Vision in the Midmmmernights Dream, illustrated by а comparison with Lilly's Endymion. London 1843. Shakspeare Society) сдѣлалъ удачную попытку разорвать покровъ аллегоріи и разгадать, какія живыя лица скрываются за этими Купидонами, Цинтіями, Діанами, Эндиміонами и т. д. Изъ его изслѣдованій оказывается, что Эндиміонъ есть аллегорическое изображеніе любви Лейстера къ Елисаветѣ, а Мидасъ -- сатира на Филиппа II и его непобѣдимую армаду. Окончательно порвавши связи со дворомъ, Лилли перешелъ на народную сцену и написалъ комедію Mother Bombie (1594). Современники приходили въ восторгъ отъ этой пьесы; въ сущности же она довольно плохой фарсъ, написанный подъ вліяніемъ комедій Планта. -- Лучшія сцены тѣ, гдѣ слуги, постоянно обманывающіе своихъ господъ, состязаются между собой въ остроуміи; впрочемъ комизмъ этихъ сценъ чисто внѣшній, основанный на игрѣ словъ, притворномъ непониманіи другъ друга и т. п.

175) Эти слова составляютъ только парафразъ прекрасныхъ словъ Плинія, которыми онъ заключаетъ свое описаніе великодушнаго поступка Александра: Magnus animo, major imperio suo; nee minor hoc facto, quam victoria aliqua.

176) Желая посмѣяться надъ простотой Аѳинянъ, Діогенъ распустилъ слухъ, что онъ намѣревается улетѣть изъ Аѳинъ на крыльяхъ Дедала. Въ назначенный часъ на площади собралась толпа народа, и Діогенъ воспользовался этимъ случаемъ, чтобъ высказать своимъ соотечественникамъ много горькихъ истинъ. Рѣчь Діогена дышетъ такимъ глубокимъ негодованіемъ, что ее никакъ нельзя заподозрить въ неискренности. "О гнусные Аѳиняне, заражающіе воздухъ своимъ дыханіемъ! Вы пришли сюда посмотрѣть какъ высоко подымется Діогенъ на воздухъ, а Діогенъ пришелъ посмотрѣть, какъ вы низко упали;. -- Вы зовете меня собакой; да, дѣйствительно, я готовъ, подобно собакѣ, глодать ваши кости. Вы считаете меня ненавистникомъ людей, но я ненавижу только ваши распущенные нравы. Вы только и дѣлаете, что спите днемъ и обжираетесь ночью. Вы льстите царямъ и называете ихъ земными богами, но самихъ себя не щадите, не скрываете своихъ дурныхъ поступковъ и тѣмъ самимъ сознаетесь, что всѣ вы -- дьяволы. Всякое беззаконіе дозволено въ Аѳинахъ. Или вы въ самомъ дѣлѣ думаете, что нѣтъ боговъ, или я принужденъ буду перестать считать васъ людьми и т. д.

177) The Dramatic Works of John Lilly, ed. by Fairholt, vol I. Sapho and Phao, Act. II, sc. III. Сл. съ этимъ разговоръ Молюса съ Критикусомъ (Act I, sc. III).

ѣ) есть близкое подражаніе одному мѣсту въ Освобожденномъ Іерусалимѣ (Ger. Liber. XVI. 12) Торквато Тассо. (Collier, History etc. vol. III. p. 185 и 187). Cp. также антитезы въ рѣчахъ пастуховъ (The Woman in the Moone. Act. II. se. I) съ нѣкоторыми мѣстами изъ сонетовъ Петрарки.

Sweet hony words, but sawst with bitter gawle

They drawe me on, and yet they put me back.

They hold me up and yet they let me fall.

They give me life aud yet they let me dye.

Amor mi sprona in un tempo ed affrena,

Gradisce e sdegna, а se mi chiama e scaccia,

Or mi tenein speranzaed or in pena. (Son. 126. изд. Lemonnier)

или:

E temo, e spero, ed ardo, e son un ghiaccio,

E volo sopra'l cielo, e giaccio in terra

E nulla stringo, e tutto'l mondo abbraccio.

(ibid. Son. 90. См. Petrarque. Etude d'apres de nouveaux documents par Mezieres. Paris 1868. p. 46).

"Thou art an Italian (говоритъ онъ самъ себѣ), poore Philautus, as much misliked for the vice of thy countrey, as she mervailed at for the vertue of hers und with no lesse shame dost thou heare, then know with griefe. How if any English-Man be iniected with any mysdemeanour, they say wit one mouth hee is Italianated: so odious is that nation to this, that the very man is no lesse hated for his name, then the countrcy for the manners. О Italy, I must love thee, because I was borne in thee, but if the infection of the ayre be such, as whosoever breede in thee, is poisoned by thee, than had I rather be а bastard to the Turke Ottomo, then heire to the Emperour Nero. (Euphues ed. by Arber, p. 714). См. также сравненіе итальянскихъ женщинъ съ англійскими (ibid. p. 318), могущее служить образчикомъ беззастѣнчиваго кваснаго патріотизма Лилли.

180) Въ 1588 г. когда Англія торжествовала свою побѣду надъ непобѣдимою армадой, она вдругъ была взволнована появленіемъ множества пуританскихъ памфлетовъ, направленныхъ противъ установленной церкви и ея епископовъ и подписанныхъ именемъ какого-то Мартина Марпрелата. До сихъ поръ не рѣшено, кто были авторы этихъ памфлетовъ, но несомнѣнно, что Мартинъ была личность собирательная, общій псевдонимъ для всѣхъ недовольныхъ. Дизраэли (Miscellanies oj Literature, London 1856. p. 305) думаетъ, что въ сочиненіи ихъ принимали участіе пуританскіе священники Джонъ Пенри, впослѣдствіи казненный, Джонъ Юдоллъ, Джонъ Фильдъ и Іовъ Трокмортонъ. -- Какъ бы то ни было, но таинственная личность Мартина Марпрелата то и дѣло бродила по Англіи съ своимъ передвижнымъ станкомъ и сбивала съ толку преслѣдователей. Всѣ усилія поймать ее оказались тщетны. Мартинъ Марпрелатъ видимо издѣвался надъ бдительностью властей и съ каждымъ днемъ становился все дерзче и неуловимѣе. Иногда онъ на нѣсколько мѣсяцевъ замолкалъ и, давъ обществу успокоиться, неожиданно появлялся на противоположномъ концѣ Англіи, освѣдомляясь объ отцѣ и называя себя Мартиномъ Junior'омъ, послѣднимъ изъ пятисотъ сыновей стараго Мартина. Благодаря тому, что общественное мнѣніе было сильно раздражено жестокими преслѣдованіями пуританъ, памфлеты Мартина Марпрелата быстро распространялись между всѣми классами общества. Разсказываютъ, что когда былъ изданъ указъ, запрещающій читать ихъ подъ страхомъ наказанія, Эссексъ сказалъ Елисаветѣ, что въ такомъ случаѣ онъ первый заслуживаетъ наказанія; при этомъ онъ вынулъ изъ своего кармана и подалъ королевѣ одинъ изъ послѣднихъ памфлетовъ Мартина. Истощивъ угрозы и репрессивныя мѣры, епископы рѣшили воевать съ Мартиномъ его собственнымъ литературнымъ оружіемъ. Сторону епископовъ приняли Лилли, Т. Нашъ и другіе драматичесісіе писатели, искавшіе случая отмстить пуританамъ за ихъ нападки на театральныя представленія. Памфлетъ Лилли, вышедшій въ 1589 г. подъ курьезнымъ заглавіемъ Pap with а hatchet (Каша на концѣ сѣкиры) своимъ браннымъ тономъ превзошелъ даже листки Мартина Марпрелата. Въ настоящее время онъ сдѣлался такою рѣдкостью, что издатели Puritan Discipline Tracts сочли нужнымъ вновь перепечатать его. (London 1848. in 8).

181) Исторія индуктивныхъ наукъ Уэвелля, русскій переводъ. Спб. 1867. Т. I. стр. 376.

182) Lecky, Geschichte der Aufklärung in Еѣгора, Deutsch von Jolowicz. 1 Band. s. 212 и 216,

183) Aikin, Memoirs of the Court of Elizabeth. London 1869. p. 284. Слѣдующій фактъ показываетъ, что государственные люди того времени не меньше вѣрили въ астрологію, чѣмъ въ алхимію. Когда въ іюнѣ 1572 г. начались переговоры насчетъ предполагаемаго брака Елисаветы съ младшимъ сыномъ Екатерины Медичи, герцогомъ алансонскимъ, въ числѣ немногихъ лицъ, вѣрившихъ въ осуществимость этого союза былъ также и Борлей. Впослѣдствіи объяснилось, что эту увѣренность Борлей почерпнулъ изъ гороскопа Елисаветы, составленнаго по его порученію какимъ-то астрологомъ и найденнаго въ его бумагахъ. Тамъ между прочимъ было сказано, что Елисавета выйдетъ замужъ уже въ зрѣлыхъ лѣтахъ а притомъ за иностраннаго принца, гораздо моложе ее годами. (Aikin, Memoirs of the Court of Elizabeth. L. 1869. p. 277).

сколько легковѣрнымъ энтузіастомъ, и находился подъ вліяніемъ своего плутоватаго товарища, Келли. (Ibid. p. 100 et sequ).

185) Euphues by Lilly, ed. by Arber. L. 1868. p. 344--346.

186) Froude, History of England from the fall of Wolsey to the death of Elizabeth. Brockhaus Edition, vol. VI. p. 331.

187) Отсылаемъ читателя къ превосходному этюду Маколея о Борлеѣ, гдѣ проведена параллель между монархической властью Елисаветы и Людовика XIV. (Критическіе и Историческіе Этюды. Русскій переводъ. Спб. 1861. Т. II. стр. 94--96). Намъ кажется, впрочемъ, что знаменитый историкъ нѣсколько преувеличиваетъ значеніе постоянныхъ армій, считая ихъ отсутствіе главнымъ оплотомъ англійской свободы. Мы думаемъ, что истинный оплотъ англійской свободы въ борьбѣ съ возраставшимъ могуществомъ короны должно искать не въ отсутствіи постоянныхъ армій, даже не въ парламентаризмѣ, а въ богатомъ развитіи областнаго мѣстнаго самоуправленія, которое, окрѣпнувъ во время своей многовѣковой жизни, постоянно парализировало всѣ покушенія деспотизма и ограничивало кругъ его дѣятельности только узкой придворной сферой, (см. объ этомъ статью Нордена -- Zur Literatur und Geschichte des englischen Selfgovernements -- помѣщенную въ XIII томѣ Historische Zeitschrift Зибеля.

188) Впрочемъ идеи Виклефа не погибли. Не смотря на страшныя гоненія, воздвигнутыя на его послѣдователей, его переводъ библіи бережно хранился въ отдаленныхъ уголкахъ Англіи, а остатки гонимыхъ повсюду Лоллардовъ образовали въ началѣ XVI в. въ самомъ Лондонѣ, такъ называемую, Общину Христіанъ (Association of Christian Brothers), которая вскорѣ сдѣлалась передовымъ постомъ англійской реформаціи. (Froude, History of England, vol II. p. 17--24.

ѣ привести изъ нашихъ личныхъ воспоминаній фактъ, доказывающій, что и теперь, по прошествіи болѣе чѣмъ 300 лѣтъ послѣ описываемыхъ нами событій, различіе между протестантизмомъ и католицизмомъ, не вполнѣ выяснялось для народа. Осенью 1868 г., въ самый разгаръ избирательной борьбы, намъ случилось присутствовать на митингѣ, собранномъ съ цѣлью содѣйствовать избранію Джона Стюарта Милля и капитана Гровенора -- двухъ либеральныхъ кандидатовъ за уэстминстерскій участокъ -- въ члены палаты общинъ. Митингъ происходилъ въ тускло-освѣщенвой залѣ какого-то танцкласса (Dancing Academy, Bean Str. Soho. Sq.), биткомъ набитой представителями рабочаго сословія и мелкой буржуазіи. На платформѣ, по обѣимъ сторонамъ предсѣдательскаго кресла, занятаго докторомъ Праттомъ, размѣстились ораторы, которми на этотъ разъ были: Д. С. Милль, капитанъ Гровеноръ, проф. Фоссетъ и др. Послѣ рѣчи Милля, изложившаго свой взглядъ на ирландскій церковный вопросъ, одинъ изъ присутствующихъ съ наивной серьезностью спросилъ оратора: какая разница между протестантизмомъ и католицизмомъ? Знаменитый мыслитель, очевидно, былъ смущенъ элементарностью вопроса; онъ нѣсколько мгновеній находился въ недоумѣніи, наконецъ всталъ, чтобъ отвѣчать, но былъ предупрежденъ Гровеноромъ, который въ двухъ словахъ объяснилъ, что протестантизмъ есть свобода (freedom), а католицизмъ -- угнетеніе (opression). -- Публика осталась довольна этимъ простымъ, краткимъ, но вполнѣ исчерпывающимъ сущность дѣла отвѣтомъ, и громко рукоплескала оратору.

190) Froude, History of England, vol. VI. p. 325. Нѣтъ никакого сомнѣнія, что эти казни сильно уронили авторитетъ католицизма въ глазахъ народа, а слѣдовательно содѣйствовали косвеннымъ образомъ будущимъ успѣхамъ протестантизма. См. объ этомъ свидѣтельства современниковъ у Галлама, The Constitutional History of England. Eleventh edition. London. 1866. vol. I. p. 116. note.

191) Froude, History of England, vol. YI. p. 329--330.

ѣла въ виду не католиковъ, но протестантскихъ нонконформистовъ. (Froude, History of England, Longman's Edition, vol. VII. p. 253.

193) Бокль, Отрывки изъ царствованія королевы Елисаветы, русскій переводъ. Спб. 1868. стр. 26. Во второй главѣ этого сочиненія, которое къ сожалѣнію осталось не совсѣмъ обработаннымъ, приведено множество фактовъ, по которымъ можно составить себѣ понятіе о просвѣщенномъ взглядѣ Елисаветы на вопросъ вѣры и совѣсти. Въ 1569 г. Елисавета говорила французскому посланнику Ламоту, que quoique on tint en leur religion pour une grande abomination d'aller à la messe, qu' elle aymeroit mieulx en avoir ouy mille que d'avoir esté cause de la moindre méchanceté d'un million qui s'estaient commises par ces troubles. (Dépêchesde la Mothe au Roy. См. Froude, History of England, vol. IX, p. 156). Стоитъ сравнить эти слова съ тѣмъ, что говоритъ о католической обѣднѣ Ноксъ, чтобъ убѣдиться насколько Елисавета стояла выше своего вѣка. (M'Crie's, Life of Knox, vol. II. p. 24).

ѣ, свидѣтельствуетъ, что католическимъ священникамъ, потерявшимъ свои приходы вслѣдствіе отказа дать установленную присягу (the oath of supremacy) были назначены пожизненныя пенсіи и называетъ эту мѣру для того времени крайне либеральной. (Constitutional History of England, vol I, p. III, note f.) Смѣемъ думать, что она сдѣлала бы честь и нашему, болѣе просвѣщенному, вѣку. Не дальше какъ въ 1869 г. по поводу возникшихъ пререканій между австрійскимъ правительствомъ и папской куріей относительно формулы присяги на вѣрность австрійской конституціи, Папа разрѣшилъ католикамъ принести требуемую отъ нихъ присягу, но съ прибавленіемъ словъ: "безъ нанесенія ущерба законамъ божественнымъ и церковныхъ". -- Признавая подобное прибавленіе непрошеннымъ вмѣшательствомъ во внутреннія дѣла страны, правительство не замедлило объявить, что оно не принимаетъ никакихъ оговорокъ и прибавленій къ формулѣ присяги, предписанной закономъ, что присяга въ вѣрности, обусловленная какими либо оговорками, будетъ считаться за прямой отказъ, и вслѣдствіе этого всякій, не принесшій законной присяги, лишается права занимать какія бы то ни было общественныя должности.

195) Hallam, Constitutional History of England, vol. I, p. 117.

196) Froude, History of England, Longman'sedition, vol. IX. p. 232.

197) Maurenbrecher, England in Reformationszeitalter, Düsseldorf 1866. s. 135, примѣч. 7.

198) Собственно говоря, преслѣдованіе протестантскихъ нонконформистовъ началось нѣсколько раньше. (Hallam, Constit. Hist., of England, vol. I. p. 180--182), но до 1571 г. правительство видѣло въ нихъ только религіозную секту, а съ этого времени кромѣ того еще вредную политическую партію.

1864. Томъ II, глава II, стр. 305, пр. 170).

200) Въ знаменитомъ пуританскомъ трактатѣ Admonition to the Parliament (1572) говорится, что civil magistrates must govern the church according to the rules of God, prescribed in his word; and that, as they are nurses, so they be servants unto church; and as they rule in the church, so they must remember to submit themselves unto the church, to submit their sceptres, to throw down their crowns before the church etc (Hallam, Constit. History of England, vol. 1. p. 187.) Долгое время этотъ трактатъ приписывался вождю пуританъ, Картрайту, но въ недавнее время дознано, что авторами его были священники Фильдъ и Уилькоксъ. (Marsden, History of the Early Puritans. Third Edition. L. 1860. p. 82--83).

201) Froude, History of England, vol. IX, p. 155.

202) Въ письмѣ своемъ къ Генриху IV, приведенномъ въ книгѣ Dargaud (Histoire d'Elizabeth d'Angleterre, p. 331) Елисавета писала слѣдующее: "Notre souverainetй descend directement de Dieu. Ceux de notre qualitй doivent chвtier sans remission tout attentat contre nous, puisque c'est un attentat contre Dieu mкme, par qui nous sommes".

203) Замѣчательно, что Сесиль, которому принадлежитъ редакція этого любопытнаго документа, при всей своей преданности Елисаветѣ, не только не смягчилъ тѣ мѣста, гдѣ говорится о нарушенныхъ правахъ парламента, но даже усилилъ ихъ. (Froude, History of England, vol. VII. p. 464--466).

205) "for the violent and wicked words yesterday pronounced by him touching the Queen's Majesty". (Marsden, History of the Early Puritans, Third Edition, London. 1860. p. 194).

206) Изъ допроса Уэнтворта, помѣщеннаго въ приложеніи къ Исторіи Карла I, соч. Гизо. Рус. переп. Спб. 1859. Часты стр. 320--321.

207) Письмо Мориса къ Борлею напечатано вполнѣ въ Memoirs of the Court of Elizabeth by Lucy Aikin. Sixth Edition. London. 1869. p. 439440. За нѣсколько дней до заявлевій Мориса неукротимый Петръ Узатвортъ сообщилъ хранителю государственной печати, что онъ уже приготовилъ билль о престолонаслѣдіи, за что Елисавета велѣла поеадить его въ тюрьму. (Hallam, Constit. Hist of England, vol. I. p. 266).

208) Исторія Англіи, т. I, стр. 64. Спб. 1861.

ѣвернаго возстанія Елисавета издала манифестъ, въ которомъ съ полной откровенностью изложила принципы своего управленія страной. По ея словамъ, она желала повелѣвать не принужденіемъ, но любовью, желала, чтобъ народъ ей повиновался не вслѣдствіе насилія, но добровольно. Она никогда не жаждала ни жизни, ни крови, ни имущества своихъ подданныхъ. Въ ея царствованіе Англія не знала междоусобныхъ войнъ, опустошавшихъ сосѣднія государства, не знали также раззорительныхъ налоговъ и вымогательствъ со стороны правительства. Правда, королева издерживала большія суммы для предупрежденія иностранной высадки въ предѣлы Англіи, но даже въ этомъ случаѣ она была экономнѣе самого парламента и т. д. Въ заключеніе она просила своихъ подданныхъ по совѣсти сравнить спокойствіе, безопасность, довольство, которымъ они пользовались, съ постоянными грабежами, убійствами, кровопролитіемъ и всякаго рода вымогательствами, весьма обыкновенными во Франціи и Нидерландахъ (Froude, History of England, vol. IX, p. 223--223). Не смотря на свои деспотическія наклонности, Елисавета умѣла пріобрѣсть любовь своихъ подданныхъ, и не разъ повторяла, что тайна ея добрыхъ отношеній къ народу коренится въ глубокой увѣренности народа въ любви ея къ нему. Однажды Елисавета спросила Лэди Геррингтонъ, какимъ образомъ она умѣла сохранить любовь своего мужа къ себѣ. Та отвѣчала: послушаніемъ и любовью. -- "Go to, go to, mistress -- сказала на это королева -- you are wisely bent I find. After such sort do I keep the goodwill of all my husbands, my good people; for if they did not rest assured of some special love towards them, they would not readily yield me such good obedience" (Thornbury, Shakspeare's England, vol. II, p. 307). Это безграничное довѣріе народа къ правительству Елисаветы удивляло иностранцевъ, посѣщавшихъ Англію въ эту эпоху, французскій посланникъ du Vair приписываетъ самое безсиліе парламента тому довѣрію, которое народъ питалъ къ особѣ любимой королевы (Prevost Paradol, Elizabeth et Henri IV, Paris, 1863, p. 114).

210) Prevost-Paradol, Elizabeth et Henri IV, p. 90. Впрочемъ этотъ варварскій законъ существовалъ гораздо ранѣе, потому что о немъ упоминаетъ французъ Perlin, бывшій въ Англіи еще въ царствованіе Маріи (Description des Royalmes d'Angleterre et d'Ecosse. Paris, 1558, p. 18).

211) Prevost-Paradol, ibid. p. 94. Cp. также XLVII главу VIII тома исторіи Англіи Фрауда.

212) См. Тэнъ, Histoire de la littérature anglaise, Paris 1863. Tome I, Livre II, Chapitre I, Дрэкъ, Shakspeare and his Times, Baudry's Edition p. 106 et sequ.; Боньшозъ, Histoire d'Angleterre, Tome II, p. 529 et sequ; Торнбэри, Shakspeare's England, vol. 1, chap. II, Ѵ--ѴІІ и др.

"In that time (разсказываетъ Стоу) he was held the greatest gallant that had the deepest rufif and longest rapier; the offence to the eye of the one and hurt unto the life of the subject that came by the other --this caused her Majestie to make proclamation against them both and to place selected grave citizensat every gate, to cut the ruffes and break the rapiers points of all passengers, that exceeded а yeard in length of their rapiers and а nayle of а yeard in depth of their ruffes" (Disraeli, Curiosities of Literature. A New Edition. London, 1867, p. 83. Cp. Thornbury, Shakspeare's England, vol. I, p. 255--56). Томасъ Деккеръ, драматургъ, современный Шекспиру, остроумно издѣвается надъ безвкусною роскошью тогдашнихъ костюмовъ. Сравнивая туалетъ прародителей съ костюмомъ лондонскаго денди, авторъ замѣчаетъ: "there was then neither the Spanish slop, nor the skipper's galligaskin, the Switzer's blistered codpiece, nor the Danish sleeve, sagging down like а welsh wallet; the Italian close Strosser, nor the French standing coller; your treblequadruple daedalian ruffs, nor your stiff necked rabatos". (The GulVs Hornbook. London. 1609. The First Chapter).

215) Taine, Histoire de la Utterature anglaise. Tome I, p. 259.

216) Lectures on the Dramatic Literature of the age of Elizabeth. Third edition. London, 1840, p. 2.

217) Эдвардсъ, Спенсеръ, Поттенгэмъ и др. были ея пенсіонераии. Есть извѣстіе, сообщаемое впрочемъ писателемъ XVII в. что Елисавета назначила 500 фунтовъ пособія обѣднѣвшему Спенсеру, но Борлей, нашли эту сумму громадной, уменьшилъ ее до ста фунтовъ, сказавъ при этомъ королевѣ: "What all this for а song!" (Philips, Theatrum Poetarum, or а compleat collection of the Poets. London, 1674, p. 35).

218) Warton, History of English Poetry, Vol. III, p. 396.

ѣшила королеву! Джентльмэнъ, игравшій его роль, пробывши въ ожиданіи королевы цѣлый день на водѣ, почувствовалъ себя охрипшимъ. Не зная какъ выпутаться изъ бѣды и боясь гнѣва Лейстера, онъ придумалъ слѣдующую штуку: подплывши на довольно близкое разстояніе къ королевѣ, онъ вдругъ сорвалъ съ себя свой миѳологическій костюмъ и сталъ клясться, что онъ не Аріонъ, а честный Геррингтовъ Гольдингэмъ. Этотъ случай разсказанъ въ рукописномъ сборникѣ Jest and Stories, собранныхъ какимъ-то Николаемъ Л'Эстанжемъ (by Nikolas L'Estonge), умершимъ въ 1669 г. (Рукоп. Брит. Музея, Harl. Mss. No 6395, подъ No 221).

220) Aikin, Memoirs of the Court of Elizabeth, p. 286. Подробное описаніе кенильвортскихъ празднествъ можно найти въ книгѣ Торнбэри, Shakspeare's England, vol. II, p. 321--330.

221) Aikin, Memoirs of the Court of Elizabeth, p. 309--311.

222) См. описаніе посѣщенія Елисаветой Оксфорда и Кембриджа въ 1564 г, у Торнбэри, Shakspeare's England, vol. II, p. 331--350.

223) Morley, Clement Marot and other studies, London, 1871, vol. II, p. 233--34.

ѣчаемъ уже упоминаніе о труппѣ актеровъ, принадлежавшихъ герцогу Норфольку и дававшихъ представленія по случаю бракосочетанія одного изъ его родственниковъ. Первый изъ королей, имѣвшихъ на своемъ содержаніи труппу актеровъ, былъ Ричардъ III (1483 1485). При дворѣ его преемника, Генриха VII, было уже двѣ труппы Actors of Enterludes, которые получали жалованье отъ короля.. Въ это время вошло въ обычай у знатныхъ вельможъ имѣть въ своемъ распоряженіи труппу актеровъ. Придворные Генриха VII, герцоги Норфолькъ и Бокингэмъ, графы Арондель, Оксфордъ и др. каждый имѣли свои труппы, дававшія представленія въ ихъ резиденціяхъ. Генрихъ VIII присоединилъ къ двумъ труппамъ, содержимымъ его отцомъ, его третью труппу и значительно увеличилъ сумму, отпускаемую актерамъ за каждое представленіе при дворѣ.

225) Что указъ 1572 г. направленъ не противъ актеровъ вообще, но исключительно противъ странствующихъ скомороховъ -- это впервые разъяснено Чарльзомъ Найтомъ (The Stratford Shakspeare, vol. I, p. 89), который совершенно основательно видитъ въ немъ мѣру, ограждающую права постоянныхъ актеровъ. Всего лучше можно убѣдиться въ справедливости его объясненій изъ самаго акта, напечатаннаго вполнѣ въ English Drama and Stage under the Tudor and Stuart Princes, illustrated by а series of documents, ed. by. W. C. Hazlitt, London, 1869, p. 21--23, гдѣ прямо говорится, что: all Fencers, Beare Wardes, Comon Players in Enterludes and Minstrels, not belonging no any Barons of this Real me or townrde any other honorable personage of greater Degree... which shall wander abroade and have not lycense of two Justices of Peace, where and in what shier they shal happen to wander... shall bee taken abjudjed und deemed Roges, Vacaboundes and Sturdy Beggers".

226) Въ 1559 г. Лейстеръ въ письмѣ къ лорду-намѣстнику сѣверныхъ областей, графу Шрюсбэри, просилъ покровительства для своихъ актеровъ, которые съ его разрѣшенія странствовали тогда по Іоркширу, увѣряя, что они "being honest men and suche as shall plaie none other matters, I trust, but tollerable and convenient, whereof some of them have been herde here alredie before diverse of my Lordis" (Collier, History of Engl. Dram. Poetry, vol. I, p. 170). Въ первую половину царствованія Елисаветы, кромѣ актеровъ, принадлежавшихъ Лейстеру, упоминаются еще актеры лордовъ Клинтона, Уоррика, (Warwick) Говарда, Дэрби, графовъ Эссекса, Соссекса и др., которые тоже путешествовали по Англіи и давали представленія въ городахъ и селеніяхъ.

227) Патентъ этотъ напечатанъ вполнѣ у Колльера (History etc. vol. I, p. 211--212).

238) См. документы, относящіеся къ этимъ пререканіямъ у Колльера (ibid. p. 218 -- 226).

ѣдникъ даже опредѣляетъ цифру ежегоднаго дохода съ этихъ восьми театровъ въ 2,090 фунт., считая только по одному представленію въ недѣлю: "For reckening with the leaste, the gaine that is reaped of eighte nrdinarie places in the Citie, which I knowe, by playing but onae а weeke (whereas many times they play twice and sometimes thrice) it amounteth to 2,000 pounds by the yeare".

240) Сидѣть на сценѣ считалось тогда большимъ шикомъ, и Деккеръ въ своемъ остроумномъ памфлетѣ (The Gull's Hornbook, London, 1609), направленномъ противъ современнаго фатовства, вычисляетъ всѣ выгоды сидѣнія на сценѣ. "Во-первыхъ -- говоритъ онъ -- вы сидите на нѣкоторомъ возвышеніи и вслѣдствіе этого всѣ элегантныя принадлежности костюма и личности истиннаго дэнди, какъ-то: хорошо сшитое платье, пропорціональная нога, бѣлая рука, персидскій локонъ (Persian Lock -- такъ называлась прядь волосъ, которую gallants носили на лѣвой сторонѣ, завивали и переплетали лентой) и сносная бородка,-- открыты для всей публики; во-вторыхъ -- сидя на сценѣ, если вы кавалеръ, то легко можете пріобрѣсти себѣ любовницу, а если имѣете честь быть джентльмэномъ изъ Флитъ-Стрита -- то даже жену; въ-третьихъ -- растянувшись на сценѣ съ видомъ знатока, вы можете прослыть такимъ авторитетомъ въ театральномъ мірѣ, что бѣдный поэтъ не осмѣлится представить вамъ свою музу, предварительно не показавши вамъ всѣ ея прелести въ какой-нибудь тавернѣ, разумѣется, если вы будете на столько обязательны, что угостите его ужиномъ; въ-четвертыхъ -- если поэтъ задѣлъ васъ эпиграммой или отбилъ любовницу, или вывелъ на сцену вашу красноватую бороду или ваши маленькія ноги,-- вы можете жестоко отомстить ему, выйдя изъ театра въ серединѣ пьесы съ усталымъ и недовольнымъ видомъ; нѣтъ нужды, что самая пьеса можетъ быть очень хороша; чѣмъ она лучше, тѣмъ глубже вы ее втопчете въ грязь; при этомъ вы не уходите изъ театра украдкой, какъ дѣлаютъ трусы, но раскланяетесь со всѣми своими великосвѣтскими пріятелями и даже постарайтесь нѣкоторыхъ изъ нихъ увлечь за собою".

241) Чтобъ не увеличивать безъ нужды количество ссылокъ -- и безъ того слишкомъ многочисленныхъ -- считаемъ нужнымъ замѣтить, что сообщаемыя нами подробности устройства старинныхъ англійскихъ театровъ заимствованы изъ всѣѵъ извѣстныхъ и не разъ уже цитированныхъ нами сочиненій Дрэка, Колльера, Гервинуса, Ульрици и др. Нѣмецкая критика, упорно желающая видѣть все относящееся къ эпохѣ Шекспира въ розовомъ свѣтѣ, съумѣла найти въ самыхъ крупныхъ недостаткахъ англійской сцены матеріалъ для всевозможныхъ восхваленій. Забывая, что сами современники (Сидней) зло подсмѣивались надъ первобытной сценической техникой тогдашней драмы, нѣмецкіе критики утверждаютъ, что въ тѣ блаженныя времена несовершенства постановки не только не разрушали цѣльности впечатлѣнія, но даже усиливали ее. "Поколѣніе, привыкшее къ искусству (говоритъ Гервинусъ), даже изнѣженное имъ, такъ избаловало свою фантазію, что для возбужденія ея требуетъ всяческихъ приманокъ и очарованій: пышныхъ декорацій, рельефныхъ фигуръ и т. д. Простое, но свѣжее чувство общества, для котораго малѣйшія духовныя наслажденія были сильны и новы, не нуждается въ искусственномъ возбужденіи и напряженіи. Чѣмъ менѣе развлечено было чувство, тѣмъ болѣе приковывалось вниманіе зрителя къ духовной сторонѣ игры актеровъ, тѣмъ болѣе и самые актеры заботились о существѣ своего искусства" (Шекспиръ Гервинуса. Переводъ Тимофѣева. Спб. 1862. Т. I, стр. 163). Ульрици съ своей стороны тоже находитъ, что грубость тогдашней сценической постановки представляла для зрителей много выгодъ въ сравненіи съ новѣйшими механическими ухищреніями, которыя своимъ шумомъ болѣе способны разрушать иллюзію, чѣмъ вызывать ее (Shakspeare's Dram. Kunst. Dritte Auflage. I Theil. s. 128), а Деліусъ, хотя, повидимому, и сознаетъ, что тогдашняя крайне несовершенная постановка пьесъ едва-ли могла произвести иллюзію у самаго невзыскательнаго зрителя, но не придаетъ этому обстоятельству большаго значенія: такъ какъ, по его мнѣнію, зритель за отсутствіемъ внѣшней иллюзіи съ тѣмъ большимъ увлеченіемъ отдавался внутренней иллюзіи, видящей вещи очами духа и обладающей способностью воплощать ихъ въ тѣ самые образы, въ какихъ онѣ являлись создавшему ихъ поэту. (Üeber das Englische Theatenoesen zu Shakspeare's Zeit. Bremen. 1853, s. 12).

233) Drake, Shakspeare and his Times. Baudry's Edition. Paris, 1838, p. 443.

233) Delius, Üeber das Engl. Theaterwesen etc. стр. 17. Къ этой суммѣ нужно еще прибавить два фунта, которые обыкновенно получалъ актеръ за посвященіе своей пьесы какому-нибудь знатному лицу. "Я никому не посвятилъ моей комедіи -- говоритъ одинъ современный драматургъ -- потому что не нуждаюсь въ сорока шиллингахъ" (Collier, History etc. vol. III, p. 399).

ѣтившій Англію въ началѣ XVII в. и имѣвшій случай на мѣстѣ познакомиться съ состояніемъ англійской сцены еще при жизни Шекспира, такъ объясняетъ своимъ соотечественникамъ тайну сценическаго искусства англійскихъ комедіантовъ, тогда приводившихъ въ восхищеніе всю Германію. "Was aber die Actores anbetrifft, werden solche, wie ich in England in Acht genomraen, gleichsam in einer Schule täglich instituiret, dass auch die vornehmeten Actores sich von den Poeten müssen unterweisen lassen, welches dann einer wolgeßchriebenen Comödie das Leben und Zierde gibt und bringet, dass also kein Wunder ist warum die engländische Comödinnten (ich rede von geübten) andern vorgehen und den Vorzng haben (Bodenstedt, William Shakspeare. Ein Mückblick auf sein Leben und Schaffen. Leipzig 1871, s. 107

235) The Schoole of Abuse (1579) ed. by Arber. London, 1868, p. 58--61. Въ памфлетѣ Норсбрука одно изъ разговаривающихъ лицъ сообщаетъ другому, что много знатныхъ особъ обоего пола посѣщаютъ театральныя представленія: Truly, I see many of great countenance, both men and women resort thither (Northbrooke, A Treatise against Dicing, Dancing, Plays and Interludes. London, 1577).

236) Дневникъ Бузино отысканъ извѣстнымъ англійскимъ ученымъ Раудономъ Броуномъ (Rawdon Brown) въ венеціанскомъ архивѣ св. Марка и переведенъ имъ на англійскій языкъ, хотя до сихъ поръ не изданъ вполнѣ. Извлеченіе изъ него въ переводѣ Броуна помѣщено въ Diaries and Despatches of the Venetian Embassy at the Court of King James in the year 1617 and 1618 (Quarterly Review 1857, Октябрь).

237) Деліусъ дѣлаетъ неточность, когда утверждаетъ, что въ то время порядочныя женщины не могли являться въ театръ иначе какъ подъ маской (Üeber das Englische Theaterwesen zu Shakspeare's Zeit. Bremen 1853, s. 16). Госсонъ положительно свидѣтельствуетъ, что многіе изъ нихъ нарочно показывались съ открытыми лицами, чтобы на нихъ смотрѣли (to bee seene). Въ началѣ XVII в. обычай носить маску на лицѣ при посѣщеніи театровъ былъ совершенно оставленъ порядочными женщинами и перешелъ къ куртизанкамъ. Бузино въ своемъ дневникѣ разсказываетъ, что къ нему въ театрѣ подсѣла замаскированная дама, разодѣтая въ атласъ, бархатъ и парчу, съ брилліантовыми кольцами на пальцахъ, которая подвергала его цѣломудріе всѣмъ возможнымъ искушеніямъ, обращаясь къ нему то на французскомъ, то на англійскомъ языкѣ, но онъ устоялъ противъ соблазна и оставилъ всѣ ея любезности безъ отвѣта. Впослѣдствіи оказалось, что вся эта сцена была устроена венеціанскимъ посломъ для одной знатной дамы, которая видѣла ее изъ своей ложи и помирала со смѣху, глядя на бѣдственное положеніе капеллана.

238) Нѣкоторые изъ нихъ доходили до такой недобросовѣстности, что, закрывая глаза на извѣстные всѣмъ факты, нагло утверждала, что въ театрѣ никогда нельзя встрѣтить "ни порядочной женщины, ни скромной дѣвушки, ни мудраго администратора, ни справедливаго судьи, ни важнаго сенатора" (A Refutation of the Apology for Actors by I. G. (Green?). London 1615, p. 64). Не желая тратить словъ на опроверженіе этой явной клеветы, очевидно придуманной съ цѣлью уронить въ глазахъ общества ненавистное пуританамъ учрежденіе, приведемъ свидѣтельство современника, изъ котораго видно что придворные Елисаветы нерѣдко пренебрегали своими обязанностями по отношенію къ двору, лишь бы только имѣть болѣе досуга посѣщать театральныя представленія. "My Lord Southampton (писалъ Уайтъ отъ 11 октября 1599) and Lord Rutbland came not to Court: the one doth but very seldom, they pass away the time in London merily in going to plays every day (Massey, SKakspeare's Sonnets, never before interpreted etc. London 1866, p. 70).

ѣвшаго сильное вліяніе на развитіе пуританскихъ воззрѣній. Уже скоро послѣ вступленія на престолъ Эдуарда VI, друзья Кальвнна, Буцеръ и Петръ Мартиръ, котораго Кальвинъ называлъ miractilum Italiae, проповѣдывали его ученіе въ университетахъ Оксфордскомъ и Кембриджскомъ. Въ 1548 г. въ маленькомъ провинціальномъ городкѣ, Ипсвичѣ, вышелъ въ свѣтъ переводъ одного изъ сочиненій Кальвина, подъ слѣдующимъ заглавіемъ: The Mynde of the Godly and excellent man Jhon Caluyne, what а failfull man, whiche is instructe in the worde of God ought to do amongest the papistes" in 16. Въ томъ же году Кальвинъ написалъ длинное посланіе къ герцогу Соммерсету (Henry, Leben Calvin's. B. II. Beilage 4), въ которомъ онъ обращаетъ вниманіе протектора на необходимость устной проповѣди для поученія народа и на пользу церковныхъ наказаній для уничтоженія существующихъ въ народѣ пороковъ. Особенно дѣятельныя сношенія англійскихъ протестантовъ съ кальвинистами начались со времени вступленія на престолъ Маріи. Религіозныя преслѣдованія, поднятыя ею, принудили нѣсколько сотъ образованныхъ и зажиточныхъ англичанъ бѣжать въ Швейцарію, гдѣ они тотчасъ же подпали вліянію Кальвина и его учениковъ. Знаменитый шотландскій реформаторъ, Джонъ Ноксъ, прожившій въ Женевѣ два года (1554--56) въ обществѣ Кальвина и Безы, своими глазами видѣлъ примѣненіе той суровой церковной дисциплины, которую самъ Кальвинъ въ своихъ письмахъ (Lettres, ed. Bounet, vol. II, p. 49) называлъ игомъ Христовымъ. "Я признаю -- писалъ онъ своему другу -- что истинную проповѣдь Слова Божія можно найти и въ другихъ мѣстахъ, но я нигдѣ не видѣлъ, чтобы нравы народа подверглись такому радикальному преобразованію, какъ здѣсь. Впослѣдствіи, возвратясь на родину, англійскіе протестанты только и мечтали о томъ, чтобъ водворить у себя порядокъ вещей, видѣнный ими въ Женевѣ. Въ 1562 г. вышелъ англійскій переводъ Les ordonnances ecclesiastiques de l'Eglise de Génève подъ заглавіемъ: The Laws and Statutes of Geneva etc. translated into Englishe by Robert Fills, съ эпиграфомъ Post tenebras lux. Въ посвященіи своего труда Лейстеру (The Epistle Dedicatorye), переводчикъ замѣчаетъ, что главное достоинство этихъ женевскихъ законовъ состоитъ въ томъ, that not only grosee crimes are punished, but common faultes are narowlye seene unto as blasphemy, swearinge and such like и т. д. Къ числу этихъ such like отнесены, какъ и слѣдовало ожидать, игры, театральныя представленія и другія невинныя удовольствія: Item -- what no maner of persons, what so ever they be, shall singe any vayne, filthye or dishonest songes, neither daunce, or make maskes, mummeries, nor any disguysinge in any maner, upon payne to be put three days in prison with bread and water only (The Laws of Geneva, p. 72). Замѣчательно, что всѣ противники театра, Норсбрукъ, Госсонъ, Стэбсъ, Рэнольдсъ и др. постоянно ссылаются на Кальвина.

240) A Sermon, preached ad Pawles Crosse on Sunday, the therde of November 1577 in the time of the Plague by T. W. Imprinted at London 1578 in 16, p. 45--46. Колльеръ (Bibliographical Account of Early English Literature, vol. II, p. 518) ошибочно приписываетъ эту проповѣдь какому-то неизвѣстному Томасу Уайту. Для насъ нѣтъ никакого сомнѣнія, что она есть произведеніе знаменитаго пуританскаго агитатора временъ Елисаветы, Томаса Уилькокса, автора Admonition to the Parliament for the reformation of Ghurche Discipline (1572) Стоитъ сличить эту проповѣдь съ другими сочиненіями Уилькокса, напр. съ его Narration of the fearful Fire, that fall at Woobume (London, 1595), чтобы убѣдиться въ принадлежности обоихъ сочиненій перу одного и того же лица. И здѣсь и тамъ авторъ видитъ причину несчастій, обрушившагося на людей, въ профанаціи воскреснаго дня суетными удовольствіями, и если въ посл123;днемъ сочиненіи, исчисляя грѣховныя забавы, навлекшія на Англію гнѣвъ Божій, онъ не упоминаетъ о театрѣ, то только потому, что въ такомъ маленькомъ городкѣ, какъ Wooburne, театра не было. Сочиненія Уилькокса пользовались между пуританами большой популярностью; одно его маленькое произведеніе (A Choice Drop of Honey from the Rock Christ) выдержало до 1767 г. сорокъ четыре изданія и даже сравнительно недавно было переведено на нѣмецкій языкъ и издано въ Нью-Іоркѣ въ 1851 г.

241) A Treatise against Dicing, Dancing, Plays and Interludes by John Northbrooke, from the earliest edition 1577, ed. by I. P. Collier. London, 1843) (Shakspeare Society).

242) A Sermon, preached at Panics Crosse 24 Aug. 1578 by John Stockwood. London, 1576, in 16, p. 21.

243) "Я сталъ -- пишетъ Госсонъ -- заниматься драматическимъ искусствомъ съ цѣлью нажить деньгу, но гоняясь за одной свѣчей, и упустилъ изъ виду другую, и такимъ образомъ потерялъ и мои труды и мое время" (The Schoole of Abuse, ed. by Arber, p. 41).

ѣчиваетъ характеръ будущаго проповѣдника суровой пуританской морали (См. The Schoole of Abuse ed. by Arber, p. 76--77).

245) Вотъ полное заглавіе его: "The Schoole of Abuse, conteining а plesaunt invective against Poets, Pipers, Jesters aud such like Caterpillars of а Gommonwelth, setting up the Flagge of Defiance to their mischieuvous exercise and overthrowing their Bulwarkes by profane writers, natural reason and common experience". London, 1579.

346) Какъ ее встрѣтили въ литературныхъ кружкахъ, всего лучше видно изъ письма Спенсера къ Гарвею отъ 16 октября 1579. Спенсеръ пишетъ, что сэръ Филиппъ былъ недоволенъ, узнавъ, что Schoole of Abuse была посвящена ему. "Нѣтъ ничего глупѣе -- прибавляетъ по этому поводу отъ себя Спенсеръ -- какъ посвящать книгу какому-нибудь лицу, не справившись напередъ о взглядѣ этого лица на трактуемый вопросъ (Three proper aud wittie familiar Letters by Immerito (псевдонимъ Спенсера) and G. H. London 1580, p. 54. Эти письма вошли въ собраніе Ancient Critical'Essays upon English Poets aud Poesy ed. by Maslewood, London 1811--1815, 2 vol.). Извѣстно, что Сидней въ своей Apology for Poetrie, написанной года три спустя, не называя Госсона по имени, опровергнулъ всѣ обвиненія и клеветы, взведенныя имъ на поэзію и искусство.

247) Памфлетъ этотъ не дошелъ до насъ; должно полагать, что онъ былъ истребленъ по распоряженію городскихъ властей, благопріятствовавшихъ Госсону, который о немъ упоминаетъ въ своихъ The Ephemerides of Phialo.

248) An Apologie of the Schoole of Abuse напечатано Арберомъ въ приложеніи къ его изданію The Schoole of Abuse. London 1858, p. 64--75.

ѣлѣло всего два экземпляра. Съ одного изъ нихъ была сдѣлана перепечатка для шекспировскаго общества подъ редакціей Дэвида Лэнга (Laing). London 1853.

250) Госсонъ (въ Plays Confuted) доказалъ, что опредѣленіе комедіи, приписываемое Лоджемъ Цицерону, на самомъ дѣлѣ не принадлежитъ ему,-- значитъ Лоджъ съ умысломъ прикрылъ авторитетомъ римскаго оратора взгляды на задачи комедіи, господствовавшіе тогда въ средѣ новой школы драматурговъ.

251) Самая пьеса не дошла до насъ, но Госсонъ (Playes Confuted, Action 4) такъ формулируетъ ея основную мысль: Comedies norish delight and delight should never be taken from life.

252) См. статью о Мильтонѣ въ Полномъ собраніи сочиненій Маколея (русскій переводъ). Томъ I, стр. 52--53.

253) A second and third Blast of Betrait from Plaies and Theatres, set forth by Anglo-phile-Eutheo. London 1580, in 16. Памфлетъ этотъ составляетъ величайшую библіографическую рѣдкость; вслѣдствіе чего года два тому назадъ онъ былъ перепечатанъ вмѣстѣ съ Plays Confuted Госсона въ извѣстномъ сборникѣ документовъ, относящихся къ исторіи стариннаго англійскаго театра, изданнаго подъ редакціей Гецлита (The English Drama and Stage under the Tudor and Stuart Princes, illustrated by а series of Documents, Treatises and Poems. London 1869, in 40).

"Мы такъ любимъ театръ -- писалъ два года спустя Госсонъ -- до того упоены сладкимъ ядомъ этой суеты, что съ жадностью стремимся туда" и т. д. (Plays Confuted, London 1582. The Thirst Action). Другой современный писатель жалуется, что театры полны въ то время какъ церкви пусты. "Ничто -- говоритъ онъ -- не можетъ удержать народъ отъ посѣщенія ихъ: ни страхъ опасности, ни потеря времени, ни зараза, ни издержки. Что-же касается до церкви, то ничто не можетъ привлечь его туда: ни сладость предлагаемыхъ церковью утѣшеній, ни укрѣпленіе себя въ вѣрѣ, вы надежда на спасеніе (John Field, A goodly Exhortation by occasion of the late judgement of God, sheved in Paris Garden, the thirteenth day of January. London 1583, in. 16.

О значеніи слова quality въ XVI в. en. Nares, A Glossary, illustrating Shakspeare and his Contemporaries sub voce.

256) Нѣсколько подобныхъ примѣровъ приводится въ прекрасной статьѣ Drama in England (Quarterly Review. 1872. January -- April).

257) См. стихотворенія на смерть Борбеджа у Колльера, Memoirs of Principal Actors in Plays of Shakspeare. London, 1846. p. 48--56.

258) Playes Confuted in five actions, proving, that they are not to be suffered in а christian Commonweale by the waye both the cavils of Thomas Lodge and the Play of Playes, written in their defence and other objections of Players freiides, are truely set downe and directlye answered. London, 1582.

260) Froude, History of England, vol. VII, p. 76.

261) Collier, History of Englisch dramatic poetry, vol. I, p. 252.

262) The Anatomic of Abuses, London 1583 in 16. Сочиненіе Стэбса имѣло большой успѣхъ и въ короткое время выдержало пять изданій. Съ пятаго изданія была сдѣлана въ 1836 г. перепечатка подъ редакціей Торнболла (Pickering's Edition). Объ авторѣ очень мало извѣстно; Вудъ (Athenae Oxonienses, ed. by Bliss, vol. I, p. 645) называетъ Стэбса строгимъ кальвинистомъ, заклятымъ врагомъ папства и великимъ обличителемъ современныхъ ему общественныхъ пороковъ.

263) Collier, History etc. vol. I, p. 273.

ѣжавшій въ Англію и получившій, по ходатайству Лейстера, кафедру гражданскаго права въ Оксфордѣ въ 1582 г. Его знаменитое сочиненіе De jure belli вышло въ 1589 г. въ Ліонѣ (Hallum, Introduction to the Literature of Europe, Seventh Edition, vol. II, p. 178). Джордано Бруно въ своемъ философскомъ разговорѣ De Vinfinite, universo et mondi, написанномъ во время его пребыванія въ Лондонѣ, помѣстилъ въ числѣ разговаривающихъ лицъ и своего соотечественника.

265) Рукопись библіотеки Оксфордскаго университета (Bodleian Library), Tanner Mss. No 77, f. 35: A Letter of Dr Retinoids to Dr Thornton, who requested him to see а Stageplaye, Ferb. 6, 1591. Изъ этого письма видно, что авторъ заимствовалъ свой взглядъ на безнравственность сценическихъ представленій у Кальвина, котораго онъ считаетъ as sound and learned an interpretor of the Scriptures as any since the Apostles times in my opinion.

266) An Apology for Actors in three books. London 1612. Въ 1841 г. Апологія Гейвуда была вновь издана шекспировскимъ обществомъ подъ редакціей Колльера. Мы будемъ ссылаться на это послѣднее изданіе.

267) A Refutation of the Apology for Actors by I. G. (reeh?). London 1615, in 16.

268) The Remonstrance of Nathan Field, ed. from the original Mss. by J. О. Halliwell. London 1865, in 16. На оборотѣ слѣдующая надпись: Field, the Player to Mr Sutton, preacher at St. Mary (Southwark) 1616.

270) Collier, History of Engl. Dram. Poetry, Vol. III, p. 273. Примѣчаніе.

271) См. извѣстіе объ этой перепискѣ съ перечнемъ важнѣйшихъ документовъ въ Athaeneum, January 23, 1869 г., No 2152.

272) Collier, History etc. vol. I, p. 224 и 249.

273) Ibid., vol. I, p. 253. Примѣчаніе.

275) Th. Hey wood, An Apology for Actors, 1612, ed. by I. P. Collier, London 1841, p. 40 (Shakspeare's Society). Cp. Collier, History etc.. Vol. III, p. 24.

277) Delius, Ueber das Englische Theaterwesen zu Shakspeare's Zeit. Bremen 1853, s. 18.

278) Halpin, Oberon's Vision in the Midsummernight's Dream, illustrated by а comparison with Lilly' Endymion. London 1841, p. 101 (Shakspeare's Society).

280) Sawyer's Memorials of State Affairs, vol. II, p. 54. Letter of Samuel Celvert to sir R. Winwood отъ 2 марта 1605 г.

281) Не had also а player beene

Upon the Curtaine-Stage,

But brake his leg in one lewd scene,

Такъ поетъ о Марло одна современная баллада (The Atheist's Tragedie), изданная Дейсомъ въ его классическомъ изданіи сочиненій Марло (The Works of Christopher Marlowe, ed. by Alexander Dyce. A New Edition. 1865, Appendix I). .

282) См. Предисловіе Наша къ Menaphon Грина 1587 г. (То the Gentlemen Students of both universities) и Adresse to the Gentlemen Headers, предпосланный Гриномъ къ его Peremides, the Blacksmith. 1588.

283) Pierce Penniless's, his Supplication to the Devill, London 1592, reprinted for Shakspeare's Society, London 1842, ed. by I. P. Collier.

284) A poet was he of repute,

Now strutting in а silken sute

Then begging by the way. (The Atheist's Tragedie).

285) Въ 1592 г. Генри Четтль издалъ автобіографію Грина, найденную въ его бумагахъ и очевидно написанную не задолго до его смерти (Sroatsworth of wit, bought with а million of Repentance). Въ концѣ этого сочиненія находится посланіе Грина къ своимъ товарищамъ по профессіи и кутежамъ: Марло, Лоджу и Пилю, въ которомъ умирающій заклинаетъ ихъ бросить то и другое и сдѣлать изъ своей жизни лучшее употребленіе. Мы приведемъ изъ этого посланія только то, что непосредственно относится къ Марло. "Не удивляйся (пишетъ Гринъ), что я начинаю съ тебя, слава и украшеніе нашей трагедіи, не удивляйся, что Гринъ, не разъ говорившій съ тобой, подобно безумному въ сердцѣ своемъ: нѣсть Богъ! теперь прославляетъ Его величіе; ибо могущество Его безпредѣльно и рука Его тяжело обрушилась на меня. Онъ воззвалъ ко мнѣ голосомъ, подобнымъ грому, а я теперь ясно вижу, что Онъ есть Богъ, могущій карать враговъ своихъ. Зачѣмъ твой несравненный умъ, даръ Божій, до того ослѣпленъ, что ты не хочешь воздать хвалу Тому, Кто тебѣ далъ его? Или вино-ли всему маккіавеліевская политика, изученію которой ты предался? Жалкое безуміе! Ибо что такое ея принципы, какъ не сплетеніе всевозможныхъ обмановъ, годныхъ развѣ только на то, чтобъ въ короткое время истребить весь родъ человѣческій? Потому что если sic volo, sie jubeo сдѣлается лозунгомъ всѣхъ имѣющихъ власть, если законность fas и nefas будетъ измѣряться единственно ихъ полезностью, то только однимъ тиранамъ и будетъ мѣсто на землѣ; да и тѣ, стараясь превзойти другъ друга въ насиліи, кончатъ тѣмъ, что истребятъ другъ друга, такъ что изъ всѣхъ ихъ останется можетъ быть одинъ, самый могущественный, который въ, свою очередь сдѣлается добычею смерти, и тогда родъ человѣческій неминуемо прекратится".

286) "Не (т. е. Марло) affirmeth, that Moyscs was but а Juggler and that one Heriots can do more than hee; that the firste begininnge of Religion was only to keep men in awe, that it was easye matter for Moyses, beinge brought up in all the artes of the Egiptians, to abuse the Jewes, beinge а rude and grosse people; that Christ was the sonne of а carpenter and that, yf the Jewes, amonge whom he was borne, did crucifye him, they best knew him and whence he came etc. (The Works of Chistopher Marlowe ed.by Dyce. Appendix II).

ѣ воспитывался Марло (Benet College). Что Кэтъ пропагандировалъ атеизмъ, видно изъ слѣдующихъ словъ Грина, обращенныхъ къ Марло: "The brother (?) of this diabolical atheisme is dead, and in his life had never the felicitie he aymed at, but, as he begenne in craft, lived in feare and ended in dispaire. Quam inscrutabilia sunt Dei judicial This murderer of many brethern had his conscience seared, like Cuyne; this betrayer of him, that gave his life for him, inherited the portion of Judas; this apostata perished as ill as Iulian: and wilt thou, my friend, be his disciple? Looke unto me, by him persuaded to that libertie and thou shall finde it an infernal bondage" (См. Some Account of Marlowe and his writings, предпосланное къ изданію сочпненій Марло, сдѣланному Дейсомъ, The Works of Christopher Marlowe, p. XXVII).

288) О причинахъ ея разсказываютъ различно: Миресъ (Palladis Татіа, Wit's Treasury, London 1598) говоритъ, что Марло палъ отъ руки своего соперника въ любви; напротивъ того Вогэнъ (The Golden Grove, 1600) сообщаетъ, что Марло и Арчеръ поссорились за игрой (См. Dyce, Some Account etc. p. XXXII).

289) Въ приходскихъ спискахъ церкви св. Николая въ Дептфордѣ упоминается о похоронахъ Христофэра Марло, убитаго Фр. Арчеромъ (slaine by Francis Archer) 1 іюня 1593 r. Г. Полевой увѣряетъ. что Марло былъ убитъ на дуэли Бенъ-Джонсономъ который будто бы этой дуэлью прославился болѣе нежели своими литературными произведеніями (Вилльямъ Шекспиръ, біографическій очеркъ, приложенный къ 4-му тому Полнаго собранія сочиненій Шекспира, изд. Некрасова и Гербеля, стр. XXXV). Мы удивляемся, какъ русскій ученый, берущійся писать біографію Шекспира, могъ придать вѣру словамъ стараго болтуна Обри (Aubrey), обладавшаго незавидной способностью перепутывать все имъ слышанное. Дѣйствительно, Бенъ-Джонсовъ имѣлъ однажды несчастье убить на дуэли своего противника, но этимъ противникомъ былъ, какъ извѣстно, не Марло, а актеръ, Габріэль Спенсеръ, да и самая дуэль между ними происходила въ 1598 году, т. е. черезъ пять лѣтъ послѣ смерти Марло (Ben Jonson's Conversations with William Drummond, ed. by Davig Laing. London 1842, p. 19, note 4). .

ѣтъ второй томъ сочиненія The French Academie, translated into English by T. B. Въ посланіи къ читателю (An Epistle to the Reader), написанномъ вскорѣ послѣ смерти Грина, но еще при жизни Марло, переводчикъ, въ которомъ нетрудно узнать извѣстнаго пуританскаго фанатика, Томаса Бэрда, распространяется объ атеизмѣ Грина и всей его шайки (his crew), которая, по его мнѣнію, должна бы видѣть въ смерти Грина страшный урокъ для себя и въ заключеніе излагаетъ весьма нехитрый способъ избавиться отъ театральныхъ пьесъ и другихъ ядовитыхъ сочиненій, состоящій въ томъ, что всѣ означенныя книги нужно свалить въ одну кучу и сжечь. Бэрдъ думалъ, что такая книжная гекатомба была бы весьма пріятной жертвой Богу (а sweet smelling sacrifice unto Lord). См. The Poems of Robert Green and Christopher Marlowe, edited with Memoirs by Robert Bell, p. 146, note 2.

291) Книги эти остаются пока на совѣсти Бэрда, потому что даже Ричардъ Бэмъ, тщательно собиравшій всѣ свѣдѣнія о Мардо, ничего не знаетъ о нихъ.

ѣтельству Колльера (Introduction to Nash's Pierce Pennilesse's p. XXIX), T. Нашъ защищалъ память умершаго друга отъ клеветъ, взводимыхъ на него разными святошами, но къ сожалѣнію эта защита, могущая можетъ быть бросить лучъ свѣта на личность Марло, неизвѣстна ученому міру. Тоже самое приходится сказать и объ элегіи на смерть Марло, написанной Нашемъ и помѣщенной въ предисловіи къ одному изъ изданіи Дидоны, видѣнному Вартономъ (History of English Poetry, Vol. III, p. 351, примѣчаніе 9), но съ тѣхъ поръ исчезнувшему безслѣдно.

293) Авторъ пьесы The Return from Parnassus (около 1600), напечатанной въ третьемъ томѣ The Origin of the English Drama ed. by Th. Hawkins. Oxford 1773, такъ выражается о Марло:

"Marlowe was happy in his buskin'd Muse,

Alias, unhappy in his life and end!

Pitty it is, that wit so ill should dwell,

Our theater hath lost, Pluto hath got

A tragick penman for а driery plot".

294) Нашъ приводитъ слѣдующій отзывъ Марло о Ричардѣ Гарве, младшемъ братѣ извѣстнаго Габріэля: "Kit Marloe was wont to say, that he was an asse, good for nothing but to preach of the iron age" (Have with You to Saffron Walden, London 1596), а Ричардъ Бэмъ въ своемъ доносѣ пишетъ, что Марло называлъ всѣхъ протестантовъ лицемѣрами и ослами (hipocriticall asses). вѣроятно, рѣзкія манеры Марло были причиной того, что чопорный Четтль не выразилъ желанія съ нимъ познакомиться, тогда какъ онъ хвалилъ Шекспира за утонченную вѣжливость его обращенія: because miselfe -- говоритъ онъ -- have seene his (т. е. Шекспира) demeanour no less civil, thai he excellent in the qualitie he proffesses. (Dyce, Some Account of Marlowe etc. p. XXIX).

295). The Newe Metamorphosis or а Feaste of Fancie by J. M. (1600 r.) -- неизданная поэма, на которую ссылается Голлнуэль въ своей Life of Shakspeare, p. 190.

Hate of my sin, grounding on sinful living etc.

297) См. статью Боденштедта: Marlowe und Green% als Vorldufer Shakspeare's въ Wissenschaftliche Votrage, gehalten zu Miinchen in Winter 1858. Braunschweig 1858.

298) From jigging veins of rhyming motherwits,

And such conceits as clownage keeps in pay,

Where yon shall hear the Scythian Tamburlaine,

Threatening the world with high astound terms.

And scourging kingdoms with his conquering sword.

Первое изданіе Тамерлана вышло въ 1590 г. Отъ него уцѣлѣлъ только одинъ экземпляръ, принадлежащій библіотекѣ Оксфордскаго университета (Bodleian Library). Дейсъ положилъ въ основу своего текста второе изданіе, вышедшаго въ 1592 г., но при этомъ принялъ во вниманіе и другія изданія (1605 и 1606).

299) Всѣ лучшіе знатоки стариннаго англійскаго театра (Мэлонъ, Дейсъ, Колльеръ и др. относятъ эту пьесу къ 1588 г. Во всякомъ случаѣ она не могла быть написана позже 1590 г. Это видно изъ одного монолога, гдѣ Фаустъ выражаетъ желаніе изгнать принца Пармскаго изъ Нидерландовъ, а въ половинѣ 1590 г. Александръ Пармскій былъ уже отправленъ Филиппомъ II во Францію, чтобы помогать лигѣ противъ Генриха IV.

300) Historia von Doct. Ioh. Fausten, den weitbeschreyten Zauberer und Schweizkünstler. Frankfurt а M. durch Ioh. Spiess. 1587. in 8. (Перепечатана штутгардскимъ книгопродавцемъ Шейбле въ его Kloster, Band. II, Zelle 8, s. 931--1072). Откуда Марло почерпнулъ содержаніе своей пьесы, изъ нѣмецкаго ли подлинника или стариннаго англійскаго перевода (History of the damnable life and deserved death of Doctor Iohn Faustus), вышедшаго безъ означенія года, но уже достигшаго въ 1592 г. втораго изданія (См. Early English Prose Romances, ed. by William Thorns, Second Edition, vol. III, p. 159), рѣшить трудно. Соммеръ и Ноттеръ думаютъ, что Марло имѣлъ подъ рукой нѣмецкій оригиналъ; послѣдній нѣмецкій переводчикъ Фауста, Ведьде, даже знаетъ, кто доставилъ Марло книгу Шпиca -- это были англійскіе актеры, Томасъ Попъ и Джоржъ Брайнъ, которыя возвращались въ Англію именно въ то время, когда книга Шписа выходила въ свѣтъ. Дюнцеръ доказывалъ, что Марло не могъ пользоваться англійскимъ переводомъ уже потому, что онъ сдѣланъ не съ перваго изданія книги о Фаустѣ, а съ одного изъ позднѣйшихъ. Въ подтвержденіе своего мнѣнія онъ приводилъ слѣдующій фактъ: разсказъ о томъ какъ Фаустъ съѣлъ возъ сѣна (wie Faustus frisst ein Fuder Haw), находящійся у Шписа и перешедшій оттуда въ драму, не находится въ англійскомъ переводѣ, стало быть Марло вы откуда не могъ его заимствовать, какъ только изъ нѣмецкаго оригинала. Но какъ нарочно, именно этотъ разсказъ и есть въ англійскомъ переводѣ (См. Thorns, Early Engl. Prose Romances, Vol. III, p. 260). Мы удерживается пока произносить наше сужденіе объ этомъ вопросѣ, потому что надѣемся возвратиться къ нему въ скоромъ времени.

301) Въ риѳмованной балладѣ о Фаустѣ, вышедшей въ 1588 г. и въ томъ же году переведенной на англійскій языкъ (Collier, History etc. Vol. III, p. 126), Фаустъ говоритъ:

Twice with my blood I wrote the Devil's deed

Twice wretchedly I soul and body sold

То live in pleasure and do what things

I would

302) Фаустъ Гете, переводъ Грекова, стр. 49.

303) Фаустъ Марло, переводъ Минаева (Дѣло, 1871, Май). Переводъ г. Минаева, сдѣланный въ сожалѣнію не съ подлинника, а съ французскаго перевода, Франсуа Гюго, мѣстами не дуренъ, мѣстами -- ниже всякой критики. Хуже всего то, что переводчикъ нерѣдко навязываетъ Фаусту свои собственныя мысли, можетъ быть хорошія и либеральныя, но во всякомъ случаѣ неумѣстныя въ переводѣ, задача котораго состоитъ въ возможно-вѣрной передачѣ подлинника.

304) Ср. The Famous History of Doctor Faustus (у Томса въ Early Prose Romances, Vol. III, Chap. III, p. 171, IV, p. 173, VI, 177 и т. д). и The Works of Chr. Marlowe, ed. by Dyce, p. 83 и 86--87.

305) Русское Слово, 1860 г., февраль.

"Of all that he (т. е. Марло) hath written to the Stage his Dг Faustus hath made the greatest noise with its Devils aud such like tragical sport" (Theatrum Poetarum, or а Compleat Collection of the Poets, L. 1674, p. 25, in 12).

307) Paid unto Thomas Dickers (Dekker), the 20 December 1597, for adycyons to Faustus twentie shillings (The Diary of Philip Henslowe, ed. by I. P. Collier. L. 1845, p. 71. Shakspeare's Society).

308) Ibid., p. 228: Lent unto the Corapanye, the 22 November 1602, to paye unto William Birde and Somwelle Rowley, for their adycyons in Dr Fostes, the some of 4 liv. Cp. Collier, History of Engl Dram. Poetry, Vol. III, p. 126.

ѣча. тся слова: "Mass, Doctor Lopus was never snch а doctor", а докторъ Лопецъ вошелъ въ извѣстность только въ 1594 г. (стало быть годъ спустя послѣ смерти Марло); когда онъ былъ казненъ за свои сношенія съ испанскимъ дворомъ. На этомъ основаніи Дейсъ предполагаетъ, что намекъ на доктора Лопеца былъ прибавленъ уже впослѣдствіи (Some account of Marlowe and his Writings, p. XXI).

310) Въ изданіи 1616 r. есть одинъ стихъ (Or hewd this flesh and hones as small as sand), не находящійся въ Editio princeps и по всей вѣроятности перешедшій изъ древнѣйшаго, теперь утраченнаго, изданія. Древность этого стиха доказывается, по мнѣнію Дейса, тѣмъ, что уже въ 1594 г. мы встрѣчаемъ подражаніе ему въ пьесѣ The learning of the Shrew, которую не нужно впрочемъ смѣшивать съ шекспировской пьесой того же имени, впервые изданной только въ нервомъ Folio произведеній Шекспира 1623 г.

ѣ изданіе 1616 г. стоитъ ближе къ книгѣ Шписа, чѣмъ Editio Princeps, но весьма легко можетъ быть, что разсказъ извощика о томъ, какъ Фаустъ въ его глазахъ проглотилъ возъ сѣна, заимствованъ изъ изданій 1609 или 1611 г.

312) Такъ напр. въ изданіи 1604 г. нѣтъ сцены между Робиномъ и Дикомъ, которая прибавлена къ изданію 1616 г. (Act. II, sc. III) Сцена въ Ватиканѣ въ изданіи 1616 г. увеличена болѣе чѣмъ вдвое противъ 1604; а сцена въ императорскомъ дворцѣ болѣе чѣмъ въ четыре раза и т. д.

ѣ къ этой пьесѣ есть слова: Now the Guise is dead etc. Гизъ былъ убитъ 23 декабря 1588 г., слѣдовательно Мальтійскій Жидъ не могъ быть написанъ раньше 1589 г., но такъ какъ по всѣмъ вѣроятіямъ въ этомъ году Марло ставилъ на сцену своего Фауста, то Мальтійскаго Жида предпочтительнѣе относить къ слѣдующему году. Съ этимъ согласно и свидѣтельство дневника Генсло, въ которомъ записанъ даже доходъ, полученный съ представленія пьесы Марло въ 1591 r. (Henslowe's Diary, ed. by I. P. Collier, p. 21). Хотя Мальтійскій Жидъ принадлежалъ къ числу популярнѣйшихъ пьесъ тогдашняго репертуара, но онъ былъ изданъ только въ 1633 г. Томасомъ Гейвудомъ.

314) Пьеса эта, вошедшая въ Stationer's Books черезъ мѣсяцъ съ небольшимъ послѣ смерти Марло, не была напечатана до 1598 г. (Dyce, Some Account, etc. p. XXIV).

345) Планъ этой колоссальной поэмы былъ начертанъ знаменитымъ авторомъ Горбодука, Саквиллемъ, лордомъ Бокгорстомъ, около 1557 г., которому принадлежитъ впрочемъ только введеніе (Induction) и одна біографія -- герцога Бокингэма, фаворита Ричарда III. Не будучи въ состояніи справиться съ такой громадной задачей, Саквилль пригласилъ къ себѣ въ сотрудники двухъ извѣстныхъ поэтовъ Ричарда Балдвина и Джоржа Феррерса, къ которымъ позднѣе присоединился Джонъ Гиггинсъ. Первое изданіе Mirrors for Magistrates вышло въ 1559 г.; четвертое -- подъ редакціей Гиггинса -- съ многочисленными прибавленіями -- въ 1574 г.

ѣе познакомиться съ содержаніемъ Эдуарда II, рекомендуемъ обстоятельную статью г. Уварова о Марло (Русское Слово 1859 г., No 2 и 3), гдѣ они найдутъ не мало отрывковъ изъ Эдуарда II и Мальтійскаго Жида, переведенныхъ весьма близко къ подлиннику.

318) Nash's Pierce Penniless's Supplication to the Devill (1592), ed. by I. P. Collier, London 1842, p. 59--60 (Shakspeare's Society),

319) Всѣ мѣста изъ хроники Фабіана, необходимыя для сравненія напечатаны Вагнеромъ въ приложеніи къ его прекрасному критическому изданію Эдуарда II (Christopher Marlowe's, tragedy of Edward the Second with an introduction and Notes by Wilhelm Wagner, Ham. burg 1871, p. 118--131.

320) Pauli, Geschichte von England, IV Band, s. 206, Anm. 3.

ѣ нѣсколько лѣтъ раньше, но изъ одного мѣста въ рѣчи Давида можно заключить, что эта пьеса была написана даже послѣ Эдуарда II Марло: Обращаясь къ мнимымъ палачамъ передь своей притворной казнью, Давидъ говоритъ:

Seize on me bloody butchers, with your paws:

It is but temporal that yon can inflict.

Эти же подчеркнутыя нами слова говоритъ Уоррикъ передъ сво. его своею казнью въ Эдуардѣ II Марло (Act. III, Sc. III). Обратное заимствованіе допустить труднѣе.

"Душа его (по выраженію современнаго поэта, Драйтона), была полна надземныхъ грезъ; онъ всегда сохранялъ въ себѣ то прекрасное безуміе (fine madness), которымъ непремѣнно долженъ быть одержимъ мозгъ всякаго истиннаго поэта (Dyce, Account of Marlowe aud bis Writings, p. L. III).

324) Dead shepherd! now I find thy saw of might:

"Who ever loved, that lov'd not at first sight".

Шекспиръ называетъ Марло пастушкомъ, намекая на его извѣстное посланіе влюбленнаго пастуха къ своей милой (The Passionate Shepherd to his love). Приведемъ еще кстати нѣсколько мѣстъ изъ Шекспира, отчасти навѣянныхь, а отчасти даже просто заимствованныхъ у Марло:

У Шекспира этотъ образъ нѣсколько измѣненъ, но все-таки заимствованіе очевидно:

But soft: what light through yonder window breaks?

"О не говори больше! Эти слова, какъ кинжалы вонзаются въ мой слухъ", говоритъ мать Гамлета (Act. Ill, Sc. 4). "Твои слова -- мечи" (thy words are swords), говоритъ персидскій царь Мицетъ своему полководцу Теридаму (Tamburl., Act. I, Sc. I). Или напр. у Марло встрѣчается уподобленіе объятій могилѣ:

What sight of this! my Lodovico slain!

These arms of mine shall be thy sepulcre.

Шекспиръ очевидно подражалъ этому сравненію въ Генрихѣ VI, но только замѣнилъ объятія сердцемъ:

These arms of mine shall be thy wending street,

My heart, sweet boy, shall be thy sepulcre.

ѣдующемъ стихѣ изъ короля Іоанна?

Nature and Fortune join'd to make thee great.

(King Iohn, Act. Ill, Sc. I).

ѣ:

Nature doth strive with Fortune and his stars

(Tamburl., Act. II, Sc. I).

326) Вотъ что говоритъ королева сама съ собой по уходѣ Мортимера, просившаго поступать съ нимъ такъ, какъ онъ того заслуживаетъ:

So well hast thou deserved, sweet Mortimer,

Whose eyes are fixed on none but Gavestone:

Yet once more I'll importune him with prayer etc.