IX.
Годы полнаго развития гения.
Несомнѣнно привязанный къ родинѣ, Шекспиръ уже первые свои заработки употреблялъ на то, чтобы обзавестись въ Стратфордѣ недвижимостью. Такъ въ 1597 г. онъ покупаетъ самый большой домъ въ Стратфордѣ, носивший название. Новаго мѣста" ("New Place"). Въ этомъ домѣ поселяется его семья, здѣсь онъ самъ живетъ во время все учащающихся съ первыхъ лѣтъ новаго столѣтия побывокъ, здѣсь проводитъ остатокъ жизни и здѣсь же умираетъ. Недвижимая собственность его далеко не ограничивается Нью Плэсомъ. За него онъ заплатилъ сравнительно еще немного -- 60 фн. A въ 1602 году все растущее благосостояние даетъ ему возможность купить земли подъ Стратфордомъ за 220 фн. (по нынѣшнему около 20000 p.). Конечно, онъ становится первымъ лицомъ въ городѣ и по желанию наиболѣе влиятельныхъ горожанъ беретъ въ 1605 г. въ аренду городские доходы (десятину) за огромную сумму 440 фн. (по нынѣшней 40--45000 p.). Земельная собственность уже по самому существу своему присоединяла иомена Шекспира къ джентри, т. е. среднему дворянству. Но онъ захотѣлъ и легализировать свое положение и въ 1597 г. начинаются хлопоты о гербѣ. Хлопоталъ, какъ это было принято тогда, отецъ, но старался, конечно, Джонъ Шекспиръ не о себѣ, a о славномъ сынѣ своемъ, который не забывалъ стараго отца и съ лихвою вернулъ ему утраченные достатки. Хлопоты тянулись нѣсколько лѣтъ, но благодаря связямъ Шекспира съ самыми влиятельными вельможами увѣнчались успѣхомъ и въ 1599 г. Шекспиръ получилъ гербъ -- щитъ, съ копьемъ въ диагонали, и надъ щитомъ соколъ, опять съ копьемъ въ лапѣ: стиль "потрясателя копья", такимъ образомъ, строго выдержанъ.
Не однѣ удачи, конечно, сопровождали жизненный путь великаго писателя. Въ 1596 г. его потрясла смерть единственнаго сына Гамнета (Гамлета). Литературное выражение печали объ этой утратѣ нѣкоторые изслѣдователи пробовали находить въ "Королѣ Джонѣ", въ полномъ глубочайшей скорби рыдании королевы Констанции надъ трупомъ принца Артура. Но это едва-ли вѣрно, потому что, повидимому, "Король Джонъ" написанъ раньше -- около 1594 г. Въ 1601 г. умеръ отецъ Шекспира и опять, какъ нѣкоторые изслѣдователи хотятъ тутъ установить связь съ глубочайшею скорбию по отцѣ, которая составляетъ узелъ трагическаго положения Гамлета. Однако, и это сопоставление можетъ разбиться объ то, что сюжетъ "Гамлета" (1602) заимствованъ изъ старой пьесы (1589) Кида. Въ 1607 г. умеръ въ Лондонѣ младший братъ Шекспира Эдмундъ, тоже актеръ. Добрыя братския чувства сказались въ томъ, что въ память усопшаго звонилъ большой колоколъ ближайшей къ "Глобусу" церкви Спасителя въ Соутворкѣ, что стоило Шекспиру не мало -- 1 фунтъ, т. е. по нынѣшнему рублей 80. Въ 1608 г. умерла мать Шекспира.
ѣкоторые изслѣдователя Шекспира, придающие чрезмѣрное значение роли личныхъ переживаний Шекспира въ истории его творчества, считали себя вправѣ предположить какия то очень мрачныя события въ жизни великаго писателя, относящияся къ самымъ послѣднимъ годамъ XVI столѣтия и къ первымъ годамъ ХVІІ столѣтия. Этимъ они хотятъ объяснить мрачную и мизантропическую окраску пьесъ, написанныхъ между 1599--1609 гг.: "Какъ вамъ это понравится" (As you like it), "Юлия Цезаря", "Гамлета", "Троила и Крессиды", "Отелло, "Мѣра за мѣру", "Макбета", "Лира", "Тимона Аѳинскаго". Едва ли, однако, есть возможность поддерживать эту точку зрѣния въ настоящее время, когда новѣйшая шекспирология собрала такъ много, хотя и очень мелкихъ фактовъ, но въ общемъ вполнѣ обрисовывающихъ намъ великаго писателя со стороны его очень великой практичности. Какия это, спрашивается, особенныя несчастия могли такъ мрачно настроить Шекспира? Смерть отца въ 1601 г.? Но вѣдь смерть единственнаго сына не помѣшала ему создать черезъ годъ самое жизнерадостное изъ своихъ произведений -- эпопею Фальстафа. Могли, конечно, имѣть мѣсто какия нибудь такия интимныя события душевной жизни Шекспира, которыя не оставили никакого слѣда въ биографическихъ извѣстияхъ о немъ, вродѣ, напримѣръ, таинственной "Черной дамы" сонетовъ (см. дальше). Но какъ же, однако, сочетать въ одно представление мировую скорбь и разбитыя иллюзии съ тѣмъ, что одновременно съ "Гамлетомъ" Шекспиръ съ присущею ему осмотрительностью и тщательностью былъ занятъ приобрѣтениемъ новой земельной собственности? Какъ, наконецъ, соединить въ одно личное представление величественную безнадежность "Отелло", "Мѣры за мѣру", "Макбета", "Лира" съ такимъ мелкосуетливымъ и не совсѣмъ чистоплотнымъ занятиемъ, какъ относящийся какъ разъ къ тѣмъ-же годамъ откупъ городскихъ поборовъ (церковной десятины)? Очевидно, ни въ какомъ случаѣ не слѣдуетъ смѣшивать въ одно представление Шекспира-человѣка, Шекспира-дѣльца съ Шекспиромъ-художникомъ. Очевидно, что Шекспиръ-художникъ жилъ въ своемъ особомъ волшебномъ мирѣ, гдѣ-то на недосягаемой высотѣ, куда голоса земли не доходятъ, гдѣ художественное прозрѣние его освобождается отъ условий времени и пространства.
ѣдуетъ совершенно отвергнуть гипотезу мрачныхъ событий въ личной жизни Шекспира, какъ источникъ мрачнаго периода его творчества, то, становясь на точку зрѣния психологическаго воздѣйствия общественныхъ событий на всякаго впечатлительнаго человѣка, нельзя не усмотрѣть нѣкоторой связи этого периода съ потрясающими событиями мрачнаго конца царствования Елизаветы (ум. 1603). При дворѣ устарѣвшей, но все еще крайне тщеславной, какъ женщина, и неустававшей думать о любовныхъ успѣхахъ 70-лѣтней "дѣвственницы" разыгралась теперь страшная трагедия гибели графа Эссекса. Недавний всесильный фаворитъ, потерявъ милость своей покровительницы, задуманъ совершенно безумное возстание, которое кончилось полнѣйшею неудачею. Эссексъ поплатился головою (1601), но не легко досталось Елизаветѣ подписание смертнаго приговора. Замерла теперь совершенно недавняя веселая придворная жизнь. И Шекспиръ такъ тѣсно соприкасался съ этой жизнью, что охватившая придворныя сферы тоска до извѣстной степени является даже событиемъ личной его жизни. Но больше всего должно было произвести тягостное впечатлѣние на Шекспира то, что Эссексъ вовлекъ въ свое безумное предприятие человѣка, которому Шекспиръ былъ чрезвычайно обязанъ -- графа Соутгэмптона. Онъ, несомнѣнно, былъ ревностнымъ покровителемъ Шекспира, онъ ввелъ его въ высшия сферы общества, съ общении съ которыми -- тогдашняя аристократия была также аристократией ума и высшей образованности -- писатель-самоучка пополнялъ недостатки своего школьнаго образования. И вотъ страшное зрѣлище мимолетности скоропреходящаго земного величия, неблагодарности, всегда особенно ярко дающей себя знать, когда кто нибудь сваливается съ большой высоты, разрушение самыхъ, повидимому, крѣпкихъ узъ, смрадъ придворнаго предательства и интригъ -- все это не могло пройти безслѣдно для необыкновенно-впечатлительнаго и восприимчиваго писателя. Къ тому же онъ вообще находился теперь въ томъ критическомъ возрастѣ, когда молодость отцвѣла, вкусъ къ радостямъ жизни притупился, a примиренность и уравновѣшенность старости еще не приобрѣтена.
